Страх Мудреца. Дилогия
Шрифт:
Вы не должны были дать вдумчивый ответ, вы должны были дать один серьезный.
Если вы действительно поняли Летани, тогда это знание станет очевидно в твоих ответах.
Бег.
Кетан.
Ходьба.
Дискуссия.
Мы завершили цикл трижды до нашего обеденного перерыва.
Шесть часов.
Я был весь в поту, наполовину убежденный, что я умру.
После часа, чтобы отдохнуть и поесть, мы начинали снова.
Мы закончили еще три цикла, прежде чем остановились на
Мы соорудили лагерь в стороне от дороги.
Я в полусне прожевал свой ужин, расправил одеяло и завернулся в мой шаед.
В моем измотанном состоянии он казался мягким и теплым, как гагачий пух.
В середине ночи Темпи потряс меня, чтобы разбудить.
Хотя какая-то животная часть меня ненавидела его, я знал, что это необходимо, как только я пошевелился.
Мое тело было жестким и больным, но медленные, знакомые движения Кетан помогли ослабить мои напряженные мышцы.
Он заставил меня растягиваться и пить воду, затем я спал как камень в оставшуюся часть ночи.
На второй день было хуже.
Даже плотно привязанная к спине, моя лютня была несчастным бременем.
Меч, которым я даже не мог пользоваться, волочился на моих бедрах.
Моя дорожная сумка чувствовалась тяжелой, как мельничный жернов и я жалел, что не позволил Дедану взять шкатулку Маера.
Мои мышцы были резиновые и непослушные и когда мы бежали дыхание обжигало мне горло.
Моменты, когда Темпи и я говорили о Летани были единственным настоящим отдыхом, но они были удручающе краткими.
Мой разум кружился от усталости и это заставляло всю мою концентрацию направлять на приведение мыслей в порядок, чтобы попытаться дать правильный ответ.
Тем не менее, мои ответы только раздражали его.
Раз за разом он качал головой, объясняя, как я был неправ.
В конце концов я отказался от попыток быть правым.
Слишком усталый, чтобы заботиться об этом, я перестал приводить мои измученные мысли в порядок и просто наслаждался, когда садился на несколько минут.
Я был слишком усталым, чтобы вспомнить, что я говорил половину времени, но, на удивление, Темпи находил ответы на эти вопросы больше ему по душе.
Это было благословением.
Когда мои ответы нравились ему, наши дискуссии длились дольше, и я мог проводить больше времени отдыхая.
Я почувствовал себя намного лучше на третий день.
Мои мышцы уже не болели так сильно.
Мое дыхание стало легче.
Моя голова была ясной и легкой, как лист, плывущий по ветру.
В таком настроении ответы на вопросы Темпи легко вертелись на кончике моего языка, простые, как пение.
Бег.
Кетан.
Ходьба.
Дискуссия.
Три цикла.
Затем, когды мы проделали Кетан в стороне от дороги, я
Темпи внимательно следил и поймал меня прежде, чем я упал на землю.
Мой мир головокружительно кружился в течение нескольких минут, прежде чем я понял, что оказался в тени дерева на обочине дороги.
Должно быть Темпи приволок меня сюда.
Он протянул мой бурдюк.
– Пей.
Мысль о воде не была привлекательной, но я всеравно взял его в рот.
– Я прошу прощения, Темпи.
Он покачал головой.
– Ты пришел задолго до падения.
Ты не жаловался.
Ты показал, что твой разум сильнее, чем твое тело.
Это хорошо.
Когда разум контролирует тело, это Летани.
Но знание своих пределов это тоже Летани.
Лучше остановиться, когда ты еще можешь бежать, до того, как ты упадешь.
– Что, если не падение требует Летани, - сказал я не подумав.
Моя голова все еще чувствовалась легкой, как лист на ветру.
Он озарил меня редкой улыбкой.
– Да.
Ты начинаешь видеть.
Я вернул ему улыбку.
– Твой Атуранский стал очень хорош, Темпи.
Темпи моргнул.
[Беспокойство.]
– Мы говорим на моем языке, а не на твоем.
– Я не говорю...
– я начал протестовать, но тогда я услышал слова, которые я использовал.
Скеопа тейяс.
Моя голова закружилась на мгновение.
– Пей еще, - сказал Темпи и хотя он тщательно контролировал свое лицо и голос, я мог сказать, что он был заинтересован.
Я сделал еще один глоток, чтобы успокоить его.
Затем, как будто мое тело вдруг поняло, что ему необходима вода, меня обуяла жажда и я сделал несколько больших глотков.
Я остановился, прежде чем я выпил слишком много и наполнил мой живот.
Темпи кивнул, утверждая.
– Значит, я хорошо говорю?
– сказал я, чтобы отвлечь себя от жажды.
– Ты говоришь хорошо для ребенка.
Очень хорошо для варвара.
– Только хорошо?
Я коверкаю слова?
– Ты слишком много касаешься глаз.
– Он расширил глаза и не мигая многозначительно посмотрел в мои собственные.
– Также, твои слова хорошие, но простые.
– Тогда ты должен преподавать мне больше слов.
Он покачал головой.
[Серьезность.]
– Ты уже знаешь очень много слов.
– Очень много?
Темпи, я знаю совсем чуть-чуть.
– Это не слова, а их использование.
У Адем есть искусство ведения разговора.
Есть такие, кто может объяснить множество понятий одним понятием.
Моя Шейн такая.
Они говорят какую-то вещь на одном дыхании, а другие ищут смысл в нем в течении года.
– [Нежный упрек.]