Страх (Сборник)
Шрифт:
– Нет, – сказал подоспевший Белогуб, – я надеюсь еще доказать мудрому князю нашу полезность.
– Пусть будет так, – согласился Олег и взглянул на солнце. – На закате приглашаю всех в гридню на княжеский пир.
Столы были обильно накрыты на пиру в княжеской гридне. Авосю досталось место рядом с Карифой. Ольга сидела чуть наискосок рядом с Олегом и княжичем Игорем, но молодые люди могли видеть друг друга. Ольга смущенно отводила взор; Авось был растерян – две страсти кипели в нем, и юноше было трудно разобраться в своем неокрепшем сердце.
Видел, что происходит, и мудрый Светояр, и его эти неоформившиеся, но бурные чувства молодых, этот вызревающий как кокон странный любовный треугольник пугал. Княжич Игорь вел себя все более надменно, демонстративно не замечая Авося. Любая неосторожная шутка могла вылиться в открытый конфликт. Светояр видел, что происходит: Игорь ревновал, Ольга была в смятении, как перед самым важным в своей жизни выбором, но удивительным образом и Авось был в замешательстве, словно он свой выбор уже сделал и теперь очень сожалел, что не в пользу Ольги. Светояр усмехнулся и тут же посуровел: дела молодые, сами бы разобрались, если бы… это не были дела державные и дела судьбоносные. Свадьба Игоря и Ольги – вопрос решенный. Но и появление этого необычного юноши Авося действительно неспроста, и его роль еще впереди. Да, пугал волхва этот неожиданный любовный треугольник. Как бы не было большой беды – видимо, и здесь тьма приложила свою руку.
Авось склонился к Карифе и жалостливо произнес:
– Не смогу я теперь жениться на своей суженой, потому что мое сердце принадлежит другой.
Карифа чуть не поперхнулся:
– Ты не сможешь на ней жениться по другой причине. – Он с сожалением поглядел на баранью ногу, от которой вынужден был оторваться, и посмотрел в лицо Авосю.
– По какой? – не понял юноша.
– Князь тебя убьет, – все так же, не отводя взора, ответил Карифа.
Авось помолчал и тяжело вздохнул:
– Я так виноват перед ней.
Карифа воззрился на него с изумлением:
– Ты что, вообще ничего не понимаешь?! Она выходит замуж за сына самого Рюрика.
– Но ведь я обещал…
– Интересных ты находишь избранниц, – усмехнулся купец. Парень явно не от мира сего, но нравился он Карифе, и все тут. – За одну убьют варяги. За другую – хазары.
– Я их не искал, – печально отозвался Авось. А потом, чуть оживляясь, спросил: – Скажи, Карифа, неужели в одном сердце могут уживаться разные чувства к двум девушкам?! Разные, но очень сильные?
– Влюбчивый ты какой, – попробовал пошутить Карифа.
– Нет, правда, разные. Ради одной я… я хотел бы жить. А за другую – готов умереть.
Купец прокашлялся:
– Давай-ка лучше ешь. Доброе вино и хороший кусок мяса – лучшее лекарство от любовных ран.
– Не до еды мне, – махнул Авось. – Пойду лучше пройдусь.
Авось вышел на высокий берег Днепра, когда землю начали окутывать сумерки. Он посмотрел в одну сторону, в другую, повздыхал, и вот уже веселый ветерок с реки растрепал ему волосы. Авось снова вздохнул и все же улыбнулся. И тогда внимание юноши
– Куда это он на ночь глядя? – произнес Авось, глядя на удаляющуюся фигуру. Он, решив проследить за волхвом, быстро добежал до городских ворот, но того уже и след простыл.
– Кто-нибудь сейчас покидал город? – спросил Авось у стражников на воротах. Те отрицательно покачали головами.
– Слишком он быстр для старика, – процедил Авось.
Потом один из стражников, разглядывая Авося с интересом, спросил:
– Это про тебя говорят, что ты одним выстрелом из греческого камнемета развеял хазарскую конницу?
– А потом признался в любви хазарской принцессе? – словно делясь сплетней, спросил другой.
– Дурни вы, – отозвался Авось, – лучше б внимательней ворота стерегли.
– Говорим же, никто не выходил. В Киеве все спокойно.
Авось вглядывался в кромку далекого леса. Сумерки сгущались. И вдруг юноше показалось, что он различил между деревьями какую-то зловещую тень.
– Что-то зябко стало, – произнес стражник, спрашивавший про хазарскую конницу. И все трое тревожно переглянулись. Авось продолжал смотреть в темноту, сгустившуюся в лесу, но уже больше ничего не увидел.
Логово волчьей стаи находилось на закрытой со всех сторон лесной поляне, посеребренной луной. Сюда их привел вожак, матерый волк с рваным ухом, которому, несмотря на возраст, никто в стае все еще не решался бросить вызов.
Чужак появился внезапно. Это был огромный черный волк с белой пропалиной на голове. И такого громадного зверя, превосходившего размером медведя, волкам прежде видеть не доводилось. Волки оскалились – намерения чужака явно не были миролюбивыми. Вожак, припав к земле, не сводил глаз с пришельца. Стая приготовилась атаковать.
Вожак бросился на чужака первым. И схватка оказалась очень короткой. Пришелец, сбив вожака ударом мощной лапы, повалил волка на спину и перегрыз ему горло. Вожак захрипел, издыхая в конвульсиях. Чужак оторвался от своей жертвы и, оскалив страшную пасть, показал волкам свои клыки. Глаза его были непроницаемыми и налитыми кровью. И стая почувствовала, что перед нею зверь намного более хищный, чем все встреченные раньше. Волки начали, поскуливая, стелиться перед чужаком по земле. Теперь у стаи был новый вожак.
Глава 11. Сон принцессы Атех
Ловец снов – башня на краю мира – глаза во тьме – грядущее дитя – черная лента
Принцесса Атех спала в священном месте, где обитал оракул, и над ней множеством воздушных змеев переплетался ловец снов. Эта невесомая, похожая на сеть конструкция была частью древнего ритуала. Множество магических рун было нанесено на легчайшие ленты.
Принцесса спала.
И вот ловец снов пришел в движение. Словно ветер рождался внутри переплетенных лент и заставлял их трепыхаться, хотя воздух вокруг оставался неподвижным, а огоньки бесчисленных свечей горели ровно.