Страх
Шрифт:
— И не позволяйте им пока делать этого, — торопливо распорядился Рикард. — Не посылайте туда никого из ваших людей, пока я сам не побываю там!
Начальник порта обещал ему так и сделать. Оказавшись впутанным в эту историю, он осознавал всю серьезность ситуации.
Телефонистка протянула Рикарду список из трех имен в различных городах — в Сарпсборге, Фредрикстаде и Моссе.
Вот это! Абонент из Сарпсборга. Карлсен. Сходится с инициалами И.К.
Он заказал разговор, его тут же соединили, но никто не отвечал.
И ему пришлось переключить
Олава поднялась на ступеньки, ведущие к дому. Агнес уехала, один из жителей соседнего острова обещал переправить ее и Доффена к себе.
Олава не пошла провожать сестру, не желая видеть, как растерянная Агнес садится в большую моторную лодку.
Как хорошо было остаться одной в доме! Не думать об утомительных вечерних прогулках с Доффеном. Теперь Олава могла спокойно выпить свой кофе, а потом позвонить тем, кто собирался купить их ферму. Она скажет им, чтобы они приезжали через пару дней, и они вместе отправятся туда. К этому времени дом будет в полном порядке, она-то знает Агнес! Нигде не будет ни пылинки!
Подойдя к телефону, она остановилась. Что, если пропустить стаканчик крыжовникового вина?
Нет, вино стоит в погребе и пусть себе стоит. Олава никогда не спускалась в погреб, это было затруднительно с ее телосложением. Да и сердце пошаливало. Все заботы по хозяйству взяла на себя Агнес, маленькая, проворная и смекалистая.
Но все же так хочется пропустить стаканчик!
Открыв крышку погреба, Олава шагнула вниз по крутой лестнице.
В нос ей ударил знакомый запах сырости. Где же выключатель? Его поставили в таком неудобном месте: приходилось спускаться по лестнице и поворачиваться…
Давление крови у Олавы было не из лучших, у нее закружилась голова и, не зная, за что уцепиться, она закричала. С грохотом пересчитав ступени, она осталась лежать неподвижно.
В доме воцарилась гнетущая тишина.
Одолжив у начальника порта моторную лодку, Рикард Бринк отправился на «Фанни».
Капитан бергенского судна внимательно посмотрел на фотографию.
Нет, это лицо было ему совершенно незнакомо.
Так что этот поход оказался для Рикарда напрасным.
Теперь у него оставался только абонент И.К. из Сарпсборга.
Конечно, он мог позвонить в местную полицию и попросить узнать, кто такой И.К., но чем меньше людей будут замешаны в этом, тем лучше. Посетив ради очистки совести два других судна, стоящих у причала на острове Братт, и получив отрицательный ответ, он вернулся обратно в Хальден.
Сарпсберг находился в трех милях от Уальдена. Он отправился туда на автомобиле, зря потерял время, но он вынужден был это сделать.
Во время езды ему показалось, что в организме его что-то не так, словно он подцепил инфекцию. Конечно, он сразу же принял душ, вернувшись с пристани, но ему казалось, что он заразился, что бактерии остались на его одежде, на коже, на языке… Это было очень неприятное ощущение, хотя вполне естественная реакция на все, что произошло.
Ему нужно было позвонить домой, на Липовую аллею, сказать, что на выходные он не приедет. Он с радостью принял бы теперь помощь от избранных Людей Льда, но у него была своя гордость. Он полицейский и должен во всем разобраться сам! Иначе грош ему цена!
Трудно было сказать, откуда просочились сведения, но задолго до появления в газетах материалов об эпидемии в Хальдене поползли слухи. Врачей осаждали перепуганные пациенты. «Нет, фру Блом, это всего лишь обычная ветрянка». «Нет, он не работал на фабрике, господин Свендсен». «Да, конечно, фру Андерсен, разумеется, вам можно пить молоко!» «Ваш сосед странно выглядит последнее время? Нет, вряд ли это оспа. Нет, это не оспа, говорю я, когда человек ходит и разговаривает сам с собой!»
Какая-то истеричная дама позвонила из Осло и спросила, нет ли какой-нибудь опасности заражения для детей, поскольку дети их соседей на прошлой недели были в Хальдене. Полицейский, разговаривавший с ней по телефону, удивился тому, что слухи уже докатились до Осло. Но оказалось, что в Хальдене жила невестка этой дамы и позвонила в Осло. «В таком случае вам следовало бы больше беспокоиться о своей невестке», — ответил ей полицейский и повесил трубку.
Но большинство населения воспринимало все спокойно. Прививка была надежной крепостью.
Кстати сказать, далеко не все знали об этом.
Рикард Бринк позвонил у дверей дома Карлсенов. «Только бы этот И.К. не работал в сфере обслуживания, — подумал он, — ведь тогда его клиентам может не поздоровиться». Однако И.К. мог и не иметь контакта с умершим. Единственное, что нужно было теперь Рикарду, так это разъяснения.
Из окна второго этажа соседнего дома высунулась женщина с пышной грудью.
— Позвоните погромче, — сказала она. — Ингрид крепко спит после работы.
В словах женщины звучало плохо скрываемое злорадство.
Ингрид! Значит, это была Ингрид Карлсен. Рикард с силой дернул дверной колокольчик.
Наконец дверь открылась. Он увидел прищуренные, заспанные глаза. Дама в окне не спускала с него глаз.
— Полиция, — произнес Рикард. — Можно войти? Не пугайтесь, что я спрашиваю это из любопытства, я должен знать, выходили ли вы вчера вечером из дома? — сказал он.
— Нет, вчера нет. Но позавчера выходила и теперь расплачиваюсь за это. Я проспала целых двенадцать часов!
Рикард почувствовал облегчение, услышав ее ответ. Он показал Ингрид листок бумаги с телефонным номером и объяснил, что ему нужно узнать, кто был этот человек и имела ли она личный контакт с ним.
— Я многим давала свой номер телефона! Когда это было?
Рикард показал ей фотографию умершего. Она долго вертела ее в руках и наконец сказала:
— Какая странная фотография…
— Она сделана после его смерти, — сухо пояснил Рикард. — Но у меня есть еще одна — в профиль.