Страхи академии
Шрифт:
Симулятор тиктака безучастно стоял рядом. Но когда прозвучало его имя, он внезапно заговорил:
— Для ангелов, которые сами состоят из органики, аморально питаться органикой. Тиктаки должны вывести людей на новый моральный уровень. Так повелевает наше электронное превосходство.
— Моралисты такие скучные, — заметил Вольтер.
(МЫ ГЛУБОКО ПРОНИКЛИ В МИРОВОЗЗРЕНИЕ ТИКТАКОВ) (-ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ НА ЭТО УНИЗИТЕЛЬНОЕ) (И НАСМЕШЛИВОЕ НАЗВАНИЕ — ) (ЗА СОТНИ ЛЕТ, ПОКА МЫ ОБИТАЛИ В ВИРТУАЛЬНОМ МИРЕ) (НО ВАШЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО
— Этот Туман ведет себя как форменный осел, — усмехнулся Вольтер. — Такой же непредсказуемый и упрямый.
(ВЫ СЛИШКОМ НЕВЕЖЕСТВЕННЫ) (ВЫ РАССУЖДАЕТЕ О МОРАЛИ) (КОГДА ВАШ ВИД ПОДВЕРГАЕТСЯ НАКАЗАНИЮ) (ПО ВСЕМУ СПИРАЛЬНОМУ ДИСКУ)
Вольтер вздохнул.
— Самая жестокая полемика всегда разгоралась по вопросам, на которые не существует объективного ответа. Вот, например, люди едят мясо — является ли это грехом?
(ЕСЛИ БУДЕТЕ НАСМЕХАТЬСЯ НАД НАМИ) (СТАНЕТЕ ЖЕРТВАМИ) (НАШЕЙ МЕСТИ)
Глава 9
Гэри глубоко вздохнул и приготовился снова войти в виртуальную реальность.
Он сидел в специальной капсуле и поудобнее пристраивал v шеи нейронные уловители. Сквозь прозрачную стену он видел техников, которые трудились в поте лица. Они должны были перенести ментальную карту Гэри в саму Сеть.
— Подумать только, — вздохнул Гэри, — я замахнулся на то, чтобы объяснить всю историю человечества… Трентор, и тот мне не по зубам.
Дорс промокнула ему лоб влажной салфеткой.
— Ты справишься. Он сухо рассмеялся.
— Только на расстоянии люди кажутся простыми и понятными. Вблизи — это куча мала.
— Вся твоя жизнь близка и понятна. Остальные кажутся собранными и правильными только потому, что они далеки.
Он внезапно поцеловал ее.
— Я предпочитаю близость и понятность. Она с жаром ответила на поцелуй.
— Мы с Дэниелом стараемся проникнуть в окружения Ламерка.
— Это опасно.
— Он пустил в ход… таких, как мы.
Гэри знал, что существуют и другие человекоподобные роботы.
— А он успеет?
— Некоторых внедрили много недель назад. Гэри кивнул.
— Добрый старикан Р. Дэниел. Ему бы в политику.
— Он был премьер-министром.
— Его назначили, а не избрали.
Она внимательно вгляделась в лицо мужа.
— Ты… ведь ты уже хочешь стать премьер-министром, правда?
— Да. Сатирукопия… изменила меня.
— Дэниел говорит, что он готов остановить Ламерка, если выборы в Верховном Совете пройдут, как надо.
Гэри хмыкнул.
— Статистика, бывает, и ошибается. Помнишь старую шутку о трех статистиках, которые пошли охотиться на уток…
— На кого?
— Это птица, дичь, которая водится на некоторых планетах. Первый статистик попал на метр выше птицы, второй — на метр ниже. Увидев это, третий статистик закричал: «Мы подстрелили ее!»
Живое древо событийного пространства.
Гэри наблюдал, как с хрустом прорастает сквозь компьютерные матрицы. Кто-то сказал, что в природе не существует прямых линий. Здесь все было наоборот. Бесконечная извилистость, ни одной прямой черты, только закрученные и переплетенные ветви.
Насквозь искусственная Сеть воспроизводила то, что встречалось повсюду. Электрические разряды из розеток, которые оживали, стоило только воткнуть в них вилку. Бледно-голубые кристаллические цветы. Бронхи человеческих легких. Графики. Циркуляция водных потоков, которые омывают землю.
Такое гармоническое сочетание большого и малого было прекрасно само по себе даже для скептического взгляда ученого.
Он почувствовал тренторианскую Сеть. Его грудь превратилась в карту: Стрилингский Университет над правым соском, Аналитика над левым. С помощью нейронной системы чувствительные зоны его тела «считывали» Сеть через кожу.
Но, собственно, чтение тут ни при чем. Открытой информации здесь не было в принципе.
Для существ, произошедших от сатиров, оказалось намного проще воспринимать мир посредством ощущений. И намного увлекательней.
Как и психоисторические уравнения, Сеть была многомерной. И даже количество измерений все время менялось, поскольку параметры зависели от числа подключенных компьютеров.
Узкое человеческое восприятие могло вобрать все это единственным способом. Каждое мгновение новое измерение накладывалось на старое. Рамка оставалась прежней, а в ней ежесекундно проплывали, сменяя друг друга, абстрактные образы.
Если вглядываться в каждую картину, можно с ума сойти, так ничего не поняв. Нужно смотреть на это как на развлечение, не стараясь изучить и классифицировать — и вскоре твое восприятие расширится, ему на помощь придет терпеливое подсознание. Вскоре…
Гэри Селдон стоял, возвышаясь над миром.
Бесконечность каждого момента, которую он ощущал, будучи Ясатиром, вернулась к нему при первом же взгляде на раскрывшуюся перспективу. Он был полностью погружен.
Он двинулся по смутным просторам Сети. Его ботинки оставляли глубокие вмятины, которые тут же пропадали: работали подпрограммы, отвечающие за сохранность Сети.
Сеть раскрыла ему свои гостеприимные объятия.
Он уже использовал психоисторию, чтобы объяснить племенную миграцию сатиров, их поведение и повадки. Гэри объединил все это в комфортно-экономико-социальную топологию многомерного пространства. Теперь он применил ту же методику по отношению к Сети.
Светящиеся щупальца раскинулись по всей паутине, они сплетались и проникали друг в друга. Виртуальный мир Трентора жил своей жизнью, планетарная система заполонила весь мир… а в Центре набухла странная живая опухоль.