Страна Арманьяк: Бастард. Рутьер. Дракон Золотого Руна (сборник)
Шрифт:
– Так известно. Кабальеро пару человек, оруженосцы ихние да пажи. Копейщиков мы выбили всех да половину лучников тоже. Осталось всего два стрелка. Вот и считайте…
– Сам сосчитай… – Я никак не мог сообразить, сколько человек осталось.
– Семь-восемь человек, – сообщил шотландец, подумал и добавил: – Но вообще-то пажей и оруженосцев может быть больше.
– Бастард! – заорали из леса. – Сдавайся! Гарантирую, будешь моим личным пленником!
– Ваша милость… – зашептал Тук, закидывая взведенные арбалеты за спину. – Разговаривайте подольше, я их обойду…
Попытался поймать парня
– Ты представься сначала!
– Барон Гийом де Монфокон, сеньор де Сегюр.
Де Сегюр! Нет, ты понял?!
– Сеньорию тебе Паук за убийство моего отца нарезал? – Я от злости хватил кулаком по дереву.
– Руа волен распоряжаться своими владениями, – нагло заявил невидимый мне собеседник.
– Пока я живой, земли – не его.
– Если будешь сопротивляться воле его величества, то быстро перестанешь быть живым, бастард. Сдавайся. Руа милостив к своим пленникам. Глядишь, выторгуешь свою никчемную жизнь и будешь гнить в монастыре живым и здоровым. – Барон расхохотался.
– Я подумаю… Ты мне лучше скажи, как меня нашел?
– Тоже большая задача… ты подумал, что мы тебя будем искать на дорогах к Ошу, а сам подался поближе к Лектуру. И ясно как день, что ты собрался уйти в лес. Не спорю, бастард, умно. Но я эту загадку быстро разгадал. Кстати, твой духовник молчал до последнего…
– Ты поднял руку на церковника и теперь будешь гореть в аду! – Я чуть не выскочил из-за бревна.
– Моя добродетель перевесит мои грехи… – Барон опять заржал. – Но хватит. Сдавайся. Сейчас сюда прибудут три копья жандармов, и мы выкурим тебя как крысу…
– А ты сам попробуй, собака. Иди сюда, урод, я тебе bebichi посрубываю.
– Это ниже моего достоинства, бастард. Короче, у тебя четверть часа на раздумья…
Ничего не понимаю… Положение, конечно, аховое. Нас двое, противников же – человек восемь-десять. Но подкреплений в ближайшем будущем у них не будет однозначно. Как его вызовут? Сомневаюсь, что они возят с собой почтовых голубей, а что такое рация, люди еще не будут знать века четыре. Даже если у них есть голуби – пока эта птаха мира долетит, пока доберется подкрепление… сутки, не меньше. А вот взять меня долбаный барон не может. Силенок маловато. Мы и так большую часть выбили… и выбьем еще. Так что он голову мне морочит, собака?
Ну, сука… только попадись. На медленном огне изжарю, на кол ублюдка посажу. Это какой же извращенной и порочной натурой надо обладать, чтобы посметь на доминиканца руку поднять…
– Эй, барон? Хотя какой ты барон? Если свинью нарядить как кабальеро, она все равно свиньей и останется…
Никто не ответил…
Что за…
Не успел я даже удивиться, как в зарослях раздался глухой стон, затем еще кто-то заверещал, как заяц, и сразу же прозвучало несколько воинственных воплей, среди которых я различил голос шотландца… твою же мать…
Сильно не раздумывая, перемахнул через бревно и ринулся в заросли на шум схватки.
Навстречу мне сразу выступил коренастый кабальеро в полном миланском доспехе и котте с лилиями Паука. На голову мужик напялил салад с наглухо задраенным составным забралом и пышным
За ним, чуть поодаль, стояли двое парнишек в легких кольчугах, только с отдельными элементами латной защиты. Причем вразнобой, как будто поделили комплект между собой. У одного были наручи, а у второго поножи. Первый держал в руках обычный прямой меч и круглый щит без герба, а второй, в старинном норманнском шлеме, вооружился протазаном.
69
Цвайхандер (нем. zweihander), или биденхандер (нем. bedenhander), в переводе – «для двух рук»: двуручный меч ландскнехтов и швейцарской пехоты позднего Средневековья и эпохи Возрождения.
– Я виконт… – начал было представляться кабальеро, даже не сняв с плеча меч, но я, пропустив эти условности, на бегу рубанул его эспадой по внутреннему сгибу локтя, так удобно подставленному под удар, а затем, когда его развернуло, засадил до чашки дагу под мышку.
– Мне не важно, кто ты… – Не останавливаясь, выдрал оружие и срубил парня с протазаном в руках, изумленно уставившегося на меня. Располосовал ему рубящим ударом плечо.
Второй мальчишка успел замахнуться мечом, но получил граненое лезвие в живот.
– Извини, парень, ничего личного… – С прокрутом вырвал клинок и, оттолкнув пажа плечом, помчался на крики и лязг железа, доносящиеся из зарослей.
– Только попробуй сдохнуть, клятый скотт… – прорвался я через кусты и увидел, как Тук отмахивается своим фальшионом сразу от трех мечников. Четвертый безуспешно пытался встать на колени, раз за разом падая на бок.
Тук держался, но явственно припадал на правую ногу, полностью залитую кровью.
– Ко мне, уроды! – истошно заорал я и увидел, как в тот же самый момент один из нападающих снес меч шотландца в сторону, а другой наотмашь рубанул его по груди.
Тук вскрикнул и осел на землю, а мечники одновременно развернулись ко мне и, прикрывшись щитами, организовали что-то вроде строя.
Это, скорее всего, были оруженосцы так и не успевшего мне представиться виконта или, возможно, даже самого барона. Одеты поосновательнее, чем пажи, у всех на головах бацинеты, длинные кольчуги, у одного так вообще что-то похожее на юшман. Набедренники, наголенники и наручи. У двоих в руках почти одинаковые полуторные мечи, у третьего шотландский палаш с вычурной гардой. Держатся без страха, движения уверенные…
Так, а где барон? Где эта сука? На коттах у оруженосцев какие-то красные быки… а у третьего – крепостная башня на червленом поле, и по левой стороне синяя и белая вертикальные полосы. Барона не вижу…
– Где барон?
– Тебе до этого дела нет, гнусный бастард, – рявкнул в ответ самый крупный из оруженосцев, тот, что в юшмане.
– Мне как раз есть дело, сопляки… Обещаю: если скажете, отпущу живыми… – почти спокойно пообещал им.
– Смерть бастарду! – одновременно проревели оруженосцы и слаженно напали.