Страна Изумрудного солнца
Шрифт:
Чем-то он напоминал Тине манокарца. Она не стала поддерживать разговор, хотя ее так и подмывало спросить, в чем же здесь заключается общественное торжество. Попадавшиеся навстречу коррупционеры в пляжных костюмах ошарашенно смотрели на своего нового собрата по неволе – зеленокожего, с драгоценными камнями на кистях и предплечьях. Лиргисо оглядывал всех внимательно, изучающе, холодно, его изумрудные губы были презрительно сжаты.
Они вошли в бокс. Следом вкатилась, подскочив на пороге, тележка с багажом Живущего-в-Прохладе.
– Располагайтесь, – пригласил комендант. – Если хотите посещать пляж, это положено по внутреннему распорядку в сопровождении робота-наблюдателя.
– Вряд ли я буду покидать эти комнаты, – сказал Лиргисо.
Комендант вышел в коридор и начал отдавать распоряжения девушке. Речь шла о перенастройке контролирующей электроники в боксе.
– Понравилось тебе здесь? – спросила Тина.
– Нет, – вздохнул Живущий-в-Прохладе. – Ни одного привлекательного существа, которое я захотел бы соблазнить… А обстановка! – Он жестом обвел небольшой холл. – Невозможно без содрогания взирать на эту мебель, незатейливую и однообразную, как восторги дурака при виде заката. Увы, тюрьма есть тюрьма.
– Это лучшая тюрьма на Валгре. И тебя сюда определили только потому, что ты предотвратил взрывы. Не видел ты других тюрем… – Она шагнула к двери. – Прощай!
– До свидания, великолепная Тина, – усмехнулся Лиргисо.
Тина пожала плечами – навещать его с гостинцами она не собиралась, пусть не надеется – и вышла в коридор. Там ее перехватила все та же некрасивая девушка в мешковатом ультрамариновом комбинезоне и повела в офис, заполнять документы на заключенного. В здешних бюрократических процедурах Тина ничего не понимала, но ей подсказывали, что писать. Наконец она отделалась, ей непонятно зачем выдали несколько справок и расписок на переливчатых бланках, и ее аэрокар взмыл в небо. Заложив вираж над морским берегом с низкорослыми валгрианскими пальмами, Тина взяла курс на север.
После этого она не знала, чем заняться, а Стив целыми днями пропадал то в правительственной резиденции у Валова, то на Лярне, и тут Клод предложил показать ей «другую Валгру» – не криминальную, а ту, которой она еще не видела.
Церковь Благоусердия обещала оставить Клода Хинби в покое. На вопрос, как ему удалось этого добиться, Стив ответил туманно: «Мы договорились, что они не будут трогать тебя, а я не буду трогать их. Они окатили меня святой водой из какого-то ритуального ковшика, а когда увидели, что я никуда не делся, запаниковали и приняли мои условия».
Хинби сдал в аренду свой особняк в Аркадии и снял квартиру в Пиямаре, в районе университета. Пиямарский округ граничил с Линобским. Блочные, словно построенные из кубиков прилизанные здания; гулкие бетонные раковины над стоянками транспорта; единого купола в центре нет, зато иные кварталы накрыты отдельными куполами, словно с домами соседствуют гигантские стеклянные грибы; мини-кафе в лоджиях, которые очень понравились Тине, – ее заказы ограничивались символическими чашечками кофе, но она с удовольствием сидела там, глядя на улицу и болтая с Клодом.
Здесь тоже была осень. Клод купил толстую стеганую куртку с застежкой наискось и капюшоном и все равно ежился от промозглого ветра. Тина при такой температуре не мерзла, однако носила теплую одежду, чтобы не выделяться. Их принимали за брата и сестру: оба светловолосые и сероглазые, цвет кожи, благодаря тропическому загару Клода, усиливал сходство. Тинины небрежно подрезанные космы свисали до плеч, Хинби собирал свои отросшие волосы в хвостик на затылке – так было, пока их не затащили в маленькую парикмахерскую на первом этаже ступенчатого дома. Это заведение с черным паркетом и акварелями в холле до того им понравилось, что оба согласились на стрижку и вышли оттуда с одинаковыми ультракороткими прическами.
Иногда Клод забывал, что Тина киборг. Она заставила его вспомнить об этом лишь дважды. Один раз в сумерках, на замусоренных задворках университета, к ним пристала шпана (которая в Пиямаре все же водилась, хоть и не в таком количестве, как в Линобе) – Клод еще не успел вытащить передатчик, чтобы послать в эфир сигнал «вызов полиции», а все четверо уже валялись на грязном бетонном тротуаре. В другой раз он купил бутылку апельсиновой санды с намертво приваренной пробкой. Тина поставила бутылку на стол, вскинула руку, по пластику скользнула рубиновая точка – и ровно срезанное горлышко отвалилось.
– У меня в кистях рук лазеры.
– Зачем? – ляпнул Клод, от неожиданности растерявшись – это была новая для него деталь.
– Вообще-то для боя, но можно и санду открывать.
– Помоги мне снять девушку, а? Никак не получается. У меня всегда с этим проблемы… – Он не сразу решился обратиться к ней с этой просьбой.
– Думаешь, будет лучше, если мы начнем снимать девушку вдвоем? – с сомнением спросила Тина.
– А ты рядом сиди, как моя сестра. Говори что-нибудь…
Они до полуночи блуждали по богемным клубам и кафе, которыми Пиямарский университет оброс, как ветка, опущенная в соляной раствор – налепленными друг на друга кристаллами, но так никого и не сняли. Клод шел ссутулившись и отстраненно наблюдал, как слой первого снега превращается под подошвами в слякоть на бетоне. Его накрыла волна привычного разочарования, в самом себе и в обстоятельствах.
– Послушай, Клод, – Тина, шагавшая рядом, слегка задела его плечом, – ты ведь можешь снять меня.
– А… – Он запнулся. – А тебя снимать можно?..
– Можно.
– А как же Стив?
– На наши с ним отношения это не влияет. – Тина была на полголовы ниже Клода, и он смотрел сверху на ее спокойный точеный профиль, бледный в свете замызганных фонарей. – Мы никогда не врем друг другу и ничего друг от друга не скрываем, но в наших отношениях нет принуждения. Для Стива по-другому просто невозможно… А я приняла эти правила и считаю, что они мне подходят. Я буду со Стивом, скоро мы вместе улетим с Валгры. Но ты мне нравишься… и если ты сегодня ночью не снимешь девушку – это будет неправильно.
– Тогда пойдем ко мне… – Хинби неловко взял ее теплую твердую руку.
Дома он включил потолок в режиме «ночник»: мягко мерцающая голубоватая плоскость с медленным хороводом серебряных галактик. Модерновый потолок, такой же был в номере Клода в кеодосской гостинице – ради него он и выбрал эту квартиру, отказавшись от более дешевых вариантов. Белки Тининых глаз казались синеватыми, а соски темными. Она выглядела как обычная девушка, стройная, крепкая, но без рельефных мускулов… да киборгу и ни к чему все эти рельефы. Впрочем, это Клод отметил, еще когда увидел ее в коттедже на незийском острове, который так и остался для него безымянным. А какая гладкая и прохладная у нее кожа – это он узнал только сейчас.