Страна Мудрецов
Шрифт:
– Э-э-э… – замялся Федя. – Смотрел, какая в трубе дырка.
– Зачем тебе это понадобилось?
Федя уже оправился от смущения и ответил нахальным тоном:
– Может, я сам собираюсь печку построить. Нельзя же браться за дело, не посмотрев на предшествующий опыт!
– Брось выкручиваться, заместитель, – сказал я. – Никакой печки ты строить не собираешься. Ты подслушивал! У тебя все лицо в саже, особенно уши. Признавайся, какую ты задумал каверзу?
– Клянусь, ничего не задумал! – упирался Федя. – Я захотел построить печку. Люблю, когда в доме тепло!
И тут мне пришла в голову такая мудрая мысль, что я даже улыбнулся и ласково погладил медаль у себя на груди.
– Прекрасно, заместитель, – сказал я Феде. – Верю тебе и помогу. С завтрашнего дня будешь работать каменщиком в артели. Обязанности зампотеха можешь пока не исполнять… Впрочем, ты их и раньше не особенно исполнял.
Федя сразу сник, цыганские глаза его померкли.
– Я не умею работать каменщиком, – сказал Федя. – Я не буду…
– Значит, тебе не нужна печка? Зачем же ты лазил на крышу?!
– Нужна! – воскликнул Федя. – Я буду работать каменщиком. Вот только справлюсь ли…
– Справишься, – сказал я. – Работа не умственная. За день работы будешь получать десять кирпичей. Доволен?
– Очень благодарен, – пробормотал Федя и поплелся в сторону королевского дворца. Наверное, решил посоветоваться, как ему теперь быть. Своего соображения Феде всегда не хватало.
Накрапывал дождик. Жители вяло бродили по улицам, загребая ногами грязь. Многие тащили охапки сена и листьев.
Петька домой не являлся. Где он теперь жил и чем промышлял, – это было известно только Шнырю, но он нам с Лидкой не рассказывал. Я стал подозревать, что Шнырь многого нам не рассказывает. Вечерами он появлялся в нашем доме, пил брусничный компот, выкладывал нехитрые мурлындские новости. О секретных замыслах короля и Феди он не говорил ни слова. О том, какие дела творятся в волшебной пещере, он тоже молчал. Не мог же он этого не знать! Значит, скрывал. Впрочем, почему он обязан быть со мной искренним?..
Тайна, которую я случайно узнал, не давала мне покоя. Но не с кем было поделиться, спросить совета. Я не имел права расстраивать Лидку. Пусть живет спокойно и верит в добросовестное волшебство Лабаза. Как-нибудь и без нее выкручусь…
Первую печку сложили в доме Аркалиуса. Обмазали ее глиной, побелили мелом, вывели над крышей шинную трубу. Чем длиннее труба, тем лучше тяга. Кирпичей не пожалели. Припасенное на зиму сено Аркадиус тут же отправил в печь. Сено горело весело и жарко. Аркадиус радовался и все трогал печку – хорошо ли нагревается. Из трубы валил густой белый дым. Мы бегали смотреть…
В тот день еще десять жителей попросились в артель. Я сколотил из них второе звено и назначил звеньевым Митьку-папуаса. Не теряя времени, он повел свое звено на склад за кирпичами.
ТЕТРАДЬ 15
Его величество играл в шахматы без прежнего воодушевления. Им овладела сонливость, – казалось, что умственные способности короля угасают прямо пропорционально понижению температуры воздуха. Как-то раз мы сидели за доской, я всеми силами старался проиграть, но ничего не выходило. Король терял фигуру за фигурой и беззлобно сердился. Когда зашел Федя, король Мур сгреб с доски недоигранную партию и сказал, что соглашается на ничью. Он зевнул и растянулся на лежанке, запахнув мантию. Измазанный в глине Федя подмигнул королю, поздоровался со мной:
– Почтение Главному коменданту! Как дела в масштабе Мурлындии?
– Все нормально в Мурлындии, – ответил я. – Жители радуются, печки горят. Что еще надо?
– Спать надо, – сказал король Мур и снова зевнул. – Вся природа зимой спит, всякая жизнь замирает. А ты вопреки этому закону что-то мудришь. Жили мы спокойно, умеренно, а ты принес заботы, хлопоты, беспокойства…
– Без забот и хлопот жить скучно, – сказал я королю. – Федя может подтвердить. Сам решил печку ставить, в артель устроился.
– Разве он по своей воле… – начал король.
– Вот именно, по своей воле! – перебил Федя. – Жду не дождусь, когда до моего дома очередь дойдет печку ставить!
– Дождешься, – пробормотал король. – Всему свое время… Дни приходят, и дни уходят, а Мурлындия остается вовеки…
Не питая особенной надежды, я все-таки закинул удочку:
– Ваше величество, у меня артель печников. Хотите, они поставят вам прекрасную печку за единый день? Всю грязь сами уберут, не беспокойтесь! А зимой будем вместе кататься на лыжах. Вы любите кататься на лыжах?
– Я не люблю кататься на лыжах, – сказал король. – Я люблю кататься на лошади. Не надо мне печек, любезный. Спать буду зимой, как все нормальные жители.
– Мое дело – предложить. Как хотите.
– Твое дело – делать так, чтобы дел в Мурлындии было поменьше.
– У нас можно устраивать все что хочешь, – возразит я. – Вот я и устраиваю все что хочу. Других не заставляю.
Кто не хочет участвовать, – скатертью дорога. Силком не тащу. Я обычаи знаю!
– Вывернулся, змей… – зевнул король. – А ты и вправду мудр!
– Вот так-то! – сказал я и пошел домой.
В доброй половине домов уже стояли печки. Хозяева запасались на зиму не сеном, а дровами. Но другая половина жителей не поддалась на уговоры и привычно укладывалась спать. На улицах становилось все пустыннее.
Город замер. Листва посаженных Лидкой деревьев облетела, засыпала улицы, и некому было подметать, плати за это хоть по двадцать кирпичей. Мне становилось грустно и одиноко, особенно по вечерам. Даже Шнырь заходил к нам все реже.
Всю артель я поставил на строительство клуба. Несколько дней подряд на работу являлся капитан Прунамель с матросами. Они получили заработок, государственное жалованье и взяли авансом кирпичей вперед за полгода, заверив меня, что спать не лягут, а будут строить на берегу маяк. Погрузив свое богатство на четыре телеги, они уехали к морю.