Страна негодяев

Есенин Сергей Александрович

* * *

А за синим Доном Станицы казачьей В это время волк ехидный По-кукушьи плачет. Говорит Корнилов Казакам поречным: «Угостите партизанов Вишеньем картечным! С Красной Армией Деникин Справится, я знаю. Расстелились наши пики С Дона до Дунаю».

* * *

Ой ты, атамане! Не вожак, а соцкий. А на что ж у коммунаров Есть товарищ Троцкий? Он без слезной речи И лихого звона Обещал коней нам наших Напоить из Дона. Вей

сильней и крепче, Ветер синь-студеный! С нами храбрый Ворошилов, Удалой Буденный.

* * *

Если крепче жмут, То сильней орешь. Мужику одно: Не топтали б рожь. А как пошла по ней Тут рать Деникина, В сотни верст легла Прямо в никь она. Над такой бедой В стане белых ржут. Валят сельский скот И под водку жрут. Мнут крестьянских жен, Девок лапают. «Так и надо вам, Сиволапые! Ты, мужик, прохвост! Сволочь! бестия! Отплати-кось нам За поместия. Отплати за то, Что ты вешал знать. Эй, в кнуты их всех, Растакую мать».

* * *

Ой ты, синяя сирень, Голубой палисад. На родимой стороне Никто жить не рад. Опустели огороды, Хаты брошены. Заливные луга Не покошены. И примят овес, И прибита рожь. Где ж теперь, мужик, Ты приют найдешь?

* * *

Но сильней всего Те встревожены, Что ночьми не спят В куртках кожаных. Кто за бедный люд Жить и сгибнуть рад. Кто не хочет сдать Вольный Питер-град.

* * *

Там под Лиговом Страшный бой кипит. Питер траурный Без огней не спит. Миг – и вот сейчас Враг проломит все, И прощай, мечта Городов и сел… Пот и кровь струит С лиц встревоженных. Бьют и бьют людей В куртках кожаных. Как снопы, лежат Трупы по полю. Кони в страхе ржут, В страхе топают. Но напор от нас Все сильней, сильней, Бьются восемь дней, Бьются девять дней. На десятый день Не сдержался враг… И пошел чесать По кустам в овраг. Наши взад им: «Крой!..» Пушки бьют, палят… Ай да славный люд! Ай да Питер-град!

* * *

А за Белградом, Окол Харькова, Кровью ярь мужиков Перехаркана. Бедный люд в Москву Босиком бежит. И от стона, и от рева Вся земля дрожит. Ищут хлеба они, Просят милости, Ну и как же злобной воле Тут не вырасти? У околицы Гуляй-полевой Собиралися Буйны головы. Да как стали жечь, Как давай палить! У Деникина Аж живот болит.

* * *

Эх, песня! Песня! Есть ли что на свете Чудесней? Хоть под гусли тебя пой, Хоть под тальяночку. Не дадите ли вы мне, Хлопцы, Еще баночку?

* * *

Ах,

яблочко, Цвета милого! Бьют Деникина, Бьют Корнилова. Цветочек мой! Цветик маковый! Ты скорей, адмирал, Отколчакивай. Там за степью гул, Там за степью гром. Каждый в битве защищает Свой отцовский дом. Курток кожаных Под Донцом не счесть. Видно, много в Петрограде Этой масти есть.

* * *

В белом стане вопль, В белом стане стон. Обступает наша рать Их со всех сторон. В белом стане крик, В белом стане бред. Как пожар стоит Золотой рассвет. И во всех кабаках Огни светятся… Завтра многие друг с другом Уж не встретятся. И все пьют за царя, За святую Русь, В ласках знатных шлюх Забывая грусть.

* * *

В красном стане храп. В красном стане смрад. Вонь портяночная От сапог солдат. Завтра, еле свет, Нужно снова в бой. Спи, корявый мой! Спи, хороший мой! Пусть вас золотом Свет зари кропит. В куртке кожаной Коммунар не спит.

* * *

На заре, заре, В дождевой крутень Свистом ядерным Мы встречали день. Подымая вверх, Как тоску, глаза, В куртке кожаной Коммунар сказал: «Братья, если здесь Одолеют нас, То октябрьский свет Навсегда погас. Будет крыть нас кнут. Будет крыть нас плеть. Всем весь век тогда В нищете корпеть». С горьким гневом рук, Утерев слезу, Ротный наш с тех слов Сапоги разул. Громко кашлянув, «На, – сказал он мне, — Дома нет сапог, Передай жене».

* * *

На заре, заре, В дождевой крутень Свистом ядерным Мы сушили день. Пуля входит в грудь, Как пчелы ужал. Наш отряд тогда Впереди бежал. За лощиной пруд. А за прудом лог. Коммунар ничком В землю носом лег. Мы вперед, вперед! Враг назад, назад! Мертвецы пусть так Под дождем лежат. Спите, храбрые, С отзвучавшим ртом! Мы придем вас всех Хоронить потом.

* * *

Вот и кончен бой, Машет красный флаг. Не жалея пят, Удирает враг. Удивленный тем, Что остался цел, Молча ротный наш Сапоги надел. И сказал: «Жене Сапоги не враз. Я их сам теперь Износить горазд».

* * *

Вот и кончен бой, Тот, кто жив, тот рад. Ай да вольный люд! Ай да Питер-град! От полуночи До синя утра Над Невой твоей Бродит тень Петра. Бродит тень Петра, Грозно хмурится На кумачный цвет В наших улицах. В берег бьет вода Пенной индевью… Корабли плывут Будто в Индию… Июль 1924 г. Ленинград