Страна восходящего солнца
Шрифт:
Слово Хацуми Масааки: «Количество зрителей не имеет значения. Заставьте их согнуть локти под прямым углом, руки держать перед собой и пусть они вращают руки круговым движением. Неожиданно закричите «киай!» [боевой клич, звучит примерно как резкое «к-и-и-ай». – Д. Ж.]. Их руки застынут. Затем возьмите руки, согнутые под прямым углом, и аккуратно переведите их за спину. Зафиксируйте их там. Руки останутся в этой позиции. Исполнитель предлагает помощнику лечь на пол лицом вверх и прогнуться, подняв живот. В таком положении похоже, что тело застыло. Затем кладут верхнюю часть корпуса и ноги на стулья. В такой позиции один или два нетолстых человека могут сесть ему на живот, и он не упадет. Даже если специальная каменная плита будет положена на живот этого человека и по ней будут бить железным молотом, он будет чувствовать себя нормально. Есть исполнители, которые на человека в такой позиции моста ставят тяжелую деревянную ступку с зернами риса и затем деревянным молотом толкут рис в муку. Некоторые кладут дайкон (длинную белую редиску) человеку на живот и разрубают ее мечом. Есть
Эффект карточного домика можно показать, поставив несколько людей в неустойчивое положение. Чем больше участников, тем более неудобной должна быть их позиция для удачного фокуса. Когда один человек потеряет равновесие, остальные последуют за ним один за другим, и все упадут. Сконцентрируйтесь, и голосом воздействуйте на них, заставляя упасть. Все подобные силовые трюки используют равновесие людей. Их заставляют упасть или делают их тела на взгляд тяжелыми или легкими…
Положите около десяти металлических листов, прошитых гвоздями остриями вверх, а затем встаньте на гвозди босыми ногами. Вы не почувствуете боли, потому что вес вашего тела приложен ко всем гвоздям, на которых вы стоите. Более того, чем ближе гвозди друг к другу, тем меньше будет боли. Этот принцип развивали многие исполнители. Лежа на щите с гвоздями, человек может держать другого, стоящего сверху. На него можно положить что-то тяжелое, например, большой камень на живот и бить по нему стальным молотом (о похожем мы уже говорили). А можно положить на человека сверху деревянную панель и проехать по ней на машине. Можно стоять босыми ногами на битом стекле и не пораниться, если осколков стекла много. Дело в том, что вес тела поровну распределен между всеми осколками под ногами. Используется тот же принцип, что и при стоянии на гвоздях. Боли не будет, потому что вес приложен к сотням точек. Кожа на подошве самая толстая на теле человека. Сходя с битого стекла, стряхните все осколки. Единственный оставшийся кусочек стекла может легко повредить кожу».
Добавим, что сам Хацуми Масааки, основатель «современного ниндзюцу», относится к подобным трюкам несколько свысока, считая их профанацией истинного ниндзюцу, суть которого вовсе не в фокусах. Его средневековые коллеги, впрочем, с успехом применяли эти и многие другие трюки.
Кроме амплуа фокусника, ниндзя нередко разучивали еще несколько – бродячего актера, странствующего монаха, собирающего подаяние на храм, ямабуси, крестьянина, горожанина-ремесленника, купца. Три первых амплуа давали прежде всего возможность более-менее свободно передвигаться по стране, не привлекая особого внимания, и проходить многочисленные заставы, а три последние – спокойно проживать в любой местности. Для успеха здесь требовался актерский талант, знание реалий той или иной профессии, диалектов различных провинций и везение – ведь всегда существовал риск нарваться на настоящего монаха какого-нибудь храма, который вполне мог привлечь внимание стражи к лжесобрату…
Таким образом, обучение ниндзюцу было действительно комплексным и непростым делом. Вершин достигали далеко не все, и процент «выбраковки» явно был высоким – прежде всего из-за экстремальной физической подготовки. Но тот, кто проходил тернистый путь до конца, – становился настоящим профессионалом, всесторонне подготовленным и смертельно опасным для врагов.
Важнейшие для ниндзюцу (как и для прочих японских и вообще дальневосточных Путей) ощущение верного соотношения физической подготовки и энергетики и состояние просветленности, позволяющее победить без борьбы (на уровне единоборства – это умение «победить до начала боя» или даже избежать прямой конфронтации, на уровне стратегии – применение того, что Б. Лиддел Гарт в XX веке назвал «стратегией непрямых действий»), прекрасно отражены в мудрой японской притче XIX века о котах и мастере кэндо(Пути меча, которое иногда называют японским фехтованием) Сокэн-сэнсэе. «Жил-был в начале XIX века в Японии знаменитый мастер кэндо по имени Сокэн. Однажды в его доме завелась большая крыса, которая постоянно шумела по ночам и мешала ему спать. Сокэн обратился к своему знакомому, разводившему и дрессировавшему кошек, попросив на время его лучшего кота-крысолова. Тот одолжил ему очень сильного кота, быстрого и опытного в искусстве ловли крыс. Но, когда кот встретился с этой крысой, ему пришлось сразу же бежать, задрав хвост. Очевидно, было в этой крысе что-то очень необычное. Тогда Сокэн взял другого кота: рыжего, обладавшего мощным кии агрессивным характером. Этот кот вступил в бой с крысой, но потерпел поражение и бежал. Третий, черно-белый кот, хотя и был прекрасно подготовлен, также не смог ничего сделать с крысой.
Тогда Сокэн взял четвертого кота: черного, старого и неглупого, хотя и не такого сильного, как трое других. Когда кот зашел в комнату, крыса некоторое время смотрела на него, а затем двинулась вперед. Но черный кот продолжал сидеть очень сосредоточенно и абсолютно неподвижно. Тень сомнения мелькнула в глазах крысы, но она продолжала потихоньку подходить. Внезапно кот кинулся, схватил ее за шею и убил. Тогда Сокэн отнес его назад и обратился к дрессировщику кошек: «Я много раз пытался достать эту крысу своим деревянным мечом [для тренировок. – Д. Ж.], но безуспешно. Более того, ей даже удавалось царапать меня. Как же так получилось, что твой черный кот смог мгновенно одолеть ее?» Дрессировщик ответил: «Почему бы нам не созвать совещание и не спросить самих котов? Ты – мастер кэндо, и я уверен, что они тоже неплохо разбираются в воинских искусствах».
Было созвано собрание котов, председательствовал на котором тот самый черный кот, который был самым старым из всех и который одолел крысу. Вначале он дал слово первому коту. Тот сказал: «Я действительно очень силен; я знаю сотни различных приемов борьбы с крысами. У меня острые клыки и крепкие мышцы. Но это была необычная крыса». – «Получается, что твоя техника и сила уступали крысе, – ответил черный кот. – Может быть, у тебя и много мускулов, и ты владеешь многими ваза[техническими приемами. – Д. Ж.], но одной лишь техники явно недостаточно».
Следующим выступал рыжий кот: «Я необычайно силен. Я всегда упражняюсь в совершенствовании своего кии практикую дыхание в дзадзэн[имеется в виду особая дзэнская «гимнастика для дыхания», также применяется, например, в айкидо. – Д. Ж.]. Я ем только овощи и рисовый суп и поэтому во мне столько энергии. Но я также не смог одолеть эту крысу. Почему?» Черный кот ответил: «Твоя энергия действительно велика, но эта крыса была выше твоей энергии, поэтому ты оказался слабее ее. Если ты привязываешься к своему ки,гордишься им, оно становится вялым. Твое киподобно внезапной волне, которая быстро спадает, и все, что остается, – это разъяренный кот. Твое киможно сравнить с водой, текущей из крана, но энергия крысы была подобна большому фонтану. Так что, даже если у тебя сильное ки,на самом деле оно слабо, потому что ты чрезмерно самоуверен».
Следующей наступила очередь черно-белого кота. Он был не очень силен физически, но он был умен. Он уже достиг сатори,оставил практику вазаи посвящал все свое время дзадзэн.Но он не был мусэтоку(существом без какой-либо цели или желания выгоды), поэтому ему и пришлось спасать свою жизнь – он действовал с оглядкой, и это было его слабостью. Черный кот сказал ему: «Ты очень умен и силен. Но ты не смог победить крысу, потому что твое сознание было связано целью, и в результате интуиция крысы оказалась сильнее твоей. В то самое мгновение, как ты зашел в комнату, она поняла твое состояние духа. Ты не смог гармонизировать свою силу ки,технику и сознание; они были разделены, вместо того чтобы быть одним целым. Что касается меня, то я в одно мгновение бессознательно, естественно и автоматически объединил все три эти составляющие, и поэтому мне удалось убить крысу. Но я знаю одного кота, в деревне неподалеку, который сильнее меня. Он уже очень, очень старый и у него совсем седые усы. Однажды я встретил его и могу сказать, что в нем не было видно совершенно ничего, похожего на силу! Он спит весь день. Он не ест ни мяса, ни рыбы, только рисовый суп, хотя иногда позволяет себе глоток сакэ. И ему никогда не приходится ловить крыс, потому что они до смерти боятся его и разбегаются во все стороны. Они держатся от него на таком расстоянии, что у него никогда не было случая поймать хоть одну крысу. Однажды он зашел в дом, полный крыс, но они в то же мгновение бежали и перебрались в другие дома. Этот старый седобородый кот действительно таинственен и впечатляет воображение. Вы должны стараться быть подобны ему: вне формы, вне дыхания, вне сознания». Для Сокэна, мастера кэндо, это был великий урок, как и для любого, кто идет по Пути воина».
Существовали ли когда-нибудь некие универсальные правила поведения ниндзя, дублирующие или отличавшиеся от норм бусидо? Сложно сказать наверняка. Очевидно, что ниндзя в целом воспринимали элементы бусидо в том виде, в котором те существовали в эпоху Сэнгоку дзидай, при этом расценивая себя как наемных профессионалов, которые обязаны быть прежде верными своим господам (то есть дзёнинам клана), а вовсе не нанимателям. Очень часто о ниндзя пишут, что они, в отличие от самураев, не были связаны «путами» в виде «кодекса чести», что является, по сути, весьма примитивной схематизацией образцов поведения как одних, так и других. В конце концов, подчеркнутая «рыцарственность» Такэда Сингэна и Уэсуги Кэнсина, считавшихся идеалами самурайского отношения к врагу, не мешала им регулярно подсылать друг к другу ниндзя с целью шпионажа и диверсий. Впрочем, для любителей «воссоздавать» философские построения, относящиеся к боевым искусствам давно прошедших эпох, мы все же рискнем привести в нашей книге небольшой раздел из книги Хацуми Масааки «Беседы ниндзя», вполне осознавая некоторую сомнительность, а порой и явную «модернизированность» постулатов, излагаемых этим видным идеологом и современным популяризатором идей ниндзюцу.
«Когда я пытаюсь понять, почему девять традиций ниндзюцу сохранились в течение более чем тысячи лет [Хацуми выводит корни ниндзюцу из X–XI веков. – Д. Ж.], то думаю, что очень важным было то, что каждый сокэ или глава рода, достигший просветления, передавал свой опыт ученикам. Предки ниндзя, рисковавшие жизнью, достигли просветления. Их жизненный опыт стал правилами ниндзя. Ниндзя изобрели правила, необходимые для получения благословения свыше. Правила созданы естественным путем и могут быть приспособлены к условиям современного мира. Благодаря им можно осознать «ёдзицу тэнкан хо», или правильную взаимосвязь истины и обмана, через занятия нинпо [то же, что и ниндзюцу. – Д. Ж.]. Эти правила подобны семи путям и трем направлениям способов маскировки ниндзя. Семь секретов маскировки плюс три в сумме десять. Десять – счастливое число, отгоняющее зло.