Страницы моей жизни. Воспоминания, рассказы, сказки, эссе
Шрифт:
Гулда отрицательно мотнула головой:
– Движения! И не надо мне никаких трав. Воздух, верховая езда – вот, что мне нужно…
– И то правда, – согласился Бээр, – цветок может завянуть, и тогда придётся его выбросить. Завтра ты будешь участвовать со мною в охоте.
С того времени, как Гунар увидел падающий в реку меч, не было дня, чтобы он не подходил к реке. Прошло уже больше недели, но река по-прежнему была мутна и полноводна. Уже дважды нырял он в крутящийся омут у берега против камня, положенного им в качестве отметины, но каждый раз видел кругом
Осталось только ждать спада воды.
Пришла пора погожих дней. Лесника, отца Гунара, вызвали в замок и велели подготовить загонщиков для большой охоты. Гунар уговорил соседских мальчишек попасти до обеда вместо него скот, так как решил употребить эти полдня на поиски меча.
День сиял во всём своём великолепии, роса уже высохла, когда Гунар, оставив стадо на попечении мальчишек, появился на берегу реки. Быстро раздевшись, он стал нырять. Пядь за пядью он обшарил дно, но никаких признаков меча не обнаружил. Он несколько раз отдыхал на берегу. Почти отчаявшись в успехе своего предприятия, решил нырнуть последний раз у большой коряги, частью высунувшейся из воды – ниже по течению. Там, под водой с задержанным дыханием, он сунул руку под корягу и моментально почувствовал что-то острое. «Меч!» – молнией пронеслось у него в голове. Он осторожно продвинул руку дальше и нащупал рукоять. Всплыл на поверхность, и меч засверкал на солнце.
А между тем, река быстро несла его вниз по течению к знакомой ему излучине, где она часто выбрасывала на песчаный берег обломки, а подчас и целые коряги… Гунар плыл, отдавшись течению. Если бы он знал, что ожидает его у излучины.
Чтоб произвести своим богатством и владениями впечатление на Гулду, Бээр снарядил многочисленную кавалькаду охотников. В ней, кроме самого Бээра и Гулды, участвовали правитель замка Клаус-Бледный и десятка полтора челяди – конюхи, псари, рядовые замкового гарнизона – целый отряд. Выехали рано утром. Впереди следовал Бээр на вороном коне, рядом с ним Гулда на серой в яблоках кобыле. Подъезжая к лесу, он сказал Гулде:
– Всё, что ты видишь, – и деревня, и поля, и река, два озера, ещё три деревни, которых ты отсюда не видишь – всё моё.
И лес, и звери, и всякая птица – тоже мои. Можно ли сравнить болота твоего отца с моими владениями?
Гулда ничего ему не ответила. Отряд вступил в лес. Охота началась. К полудню у седла лесника, который должен был находиться при самом Бээре, болталась жирная косуля и два глухаря. Два убитых кабана везли другие всадники.
Отдалившись во время преследования косули от остальных охотников, Бээр и Гулда, а также сопровождавший их лесник выехали на цветистый луг у излучины реки, по которой плыл и Гунар. Дав коням напиться, Бээр сказал леснику:
– Здесь мы раскинем стан и пообедаем, труби сбор!
Отец Гунара поднёс к губам изогнутый рог и затрубил.
Бээр слез с коня и помог Гулде. Затем, сняв с себя кожаный кафтан, он отцепил тяжёлый меч, болтавшийся у пояса, прислонил его к одиноко растущей ели. И Бээр и Гулда направились к берегу. Вступив по щиколотку в воду, стали пригоршнями утолять жажду. То ли под впечатлением красоты девушки, раскрасневшейся от быстрой езды, или в Бээре просто проснулась
– Бесчестный убийца моего жениха, я никогда не буду твоей. Скорее брошусь в воду – утоплюсь! Пусти меня! О, господи! Да неужели тут никого нет! Помогите!
– Кричишь о помощи! Не хочешь быть моей женой, так станешь наложницей, – шипел Бээр, продолжая борьбу.
Тем временем быстрое течение несло Гунара к месту происшествия. Когда до него донеслись крики девушки и угрозы разъярённого Бээра, ноги Гунара уже коснулись песчаного дна недалеко от берега. То, что он увидел, напоминало ему мальчишеские грёзы о подвиге. Да, царевна была тут. Красивая, как все царевны сказок! И разве не меч, чудом ниспосланный ему, держал он в руках? Нечего раздумывать – такое бывает только раз в жизни!
Нагой, с поднятым мечом, он бросился к Бээру. Тот его увидел и ловко увернулся от удара. Бежать к ели за мечом было далеко и опасно, юноша мог настигнуть его и поразить в спину Бээр схватил валявшийся у его ног толстый сук и стал им отбивать неумелые удары Гунара. В то же время он крикнул леснику, привязывающему коней:
– Оскар! Оскар! Стреляй в этого негодяя! Скорее!
Лесник увидел сражающихся, но не сразу узнал в нападающем своего сына. Только когда натянул тетиву и стал прицеливаться, глаза отца и сына встретились.
Глаза лесника гневно сверкнули, и, прицелившись, он выстрелил в спину Бээра. Тот вскрикнул и замер на миг. В этот момент Гунар нанёс ему смертельный удар мечом.
Все трое: лесник, Гунар и Гулда, молча стояли возле убитого. Они ещё не пришли в себя после вихря судьбы, всё нарушившего в течении их жизней. Первая заговорила Гулда:
– Здесь трое коней. Сядем и помчимся к моему отцу. Он встретит нас и наградит, как вы и не мечтали. Скорее – пока не подошли остальные охотники.
Но тут она запнулась, до её сознания дошло, что перед нею совершенно голый юноша.
– Но где ваша одежда?
– Она осталась на том берегу, выше по реке, – глухо, всё ещё тяжело дыша после краткого боя, ответил Гунар.
Гулда сорвала с головы свой шарф.
– Обвяжитесь им, как поясом. К седлу моего коня приторочен плащ – вы его наденете. Скорее к коням – нам нельзя терять времени.
– Уже поздно, – произнёс лесник, – посмотрите!
Гулда и Гунар обернулись. Рассыпавшийся в цепь отряд охотников быстро скакал к ним, стараясь отрезать им путь к бегству. По-видимому, они стали свидетелями краткого боя и теперь спешили поймать виновников. Сопротивление было немыслимо. Снова первой нарушила молчание Гулда:
– Я не знаю, кто вы, назовите ваши имена и не бойтесь. Я – дочь Кунрада, прозванного Вешателем за свою суровость к разбойникам и ворам, буду защищать вас. Теперь кто осмелится держать меня в плену?
Всадники были уже близко. Скакавший впереди Клаус-Бледный действительно стал бледным, когда увидел Гунара с мечом в руках.
– A-а, так это ты, щенок, посмел поднять руку на своего господина? Отдай оружие!
Гунар молча протянул ему меч, которым владел лишь считанные минуты и сделал так много… Клаус-Бледный принял меч, поднял его на уровень глаз и вдруг испустил удивлённый возглас: