Страницы прошлого листая… Очерки о русских писателях
Шрифт:
Только что объявив себя «пламенным поборником железных дорог», Отрешков вопреки логике сразу же приходил к прямо противоположному суждению, выделив главную мысль статьи курсивом: «С тем вместе не могу не сознать, что предполагаемое ныне на великом пространстве устроение железных дорог в России совершенно невозможно, очевидно бесполезно и крайне невыгодно».
Обосновать свое мнение автор пытался экономическими расчетами, утверждая, что сооружение железной дороги между Петербургом и Москвой принесло бы «ежегодного чистого и непременного убытку до 23 300 000 рублей ассигнациями».
Завершалась статья таким итогом: «Изложив все сие в подробности и с числовыми
Пройдет шесть лет, и Отрешков горько пожалеет о своем категорическом выводе, ставшем достоянием широкой гласности – в начале февраля 1842 года будет опубликован высочайший указ о строительстве железной дороги, призванной соединить две столицы, полностью опровергавший все его доводы.
Неудивительно, что после рекламы самой читаемой газеты на сочинение Отрешкова обратили внимание. Развернутая рецензия в журнале «Библиотека для чтения» носила отрицательный характер и язвительно высмеивала Отрешкова: «Автор, по известным ему причинам, предписал себе бесконечно полезную цель – доказать совершенную невозможность существования железных дорог в России. В брошюре не находим ничего, кроме избитых возражений вечных противников предмета; возгласов, не помешавших ни одной дороге устроиться и приносить пользу; старых умствований тех мужей, которые во всем видят одни препятствия и не имеют ни той деятельности ума, ни той силы гения, которые, встретив преграды, создают вдруг новые пути к успеху, заставляют способы множиться под рукой и со славою преодолевают все сопротивления.
Чтобы доказывать невозможность железной дороги в данной местности, само приличие требует быть практическим инженером и механиком по этой части, видеть все железные дороги в подлиннике, изучить все способы применения их к различным местоположениям, обозреть трудности побежденные и непобежденные, и удостовериться, что за этими пределами нет уже поприща для гения механики, что здесь геркулесовы столбы изобретательности ума человеческого… Автор, без всяких данных опыта и тщательного изучения предмета… сочиняет себе мрачные предчувствия и с удивительною самонадеянностью подвергает их арифметической оценке… Смешно было бы даже опровергать подобные грезы, и если есть чему подивиться, так это важности, с которою почтенная брошюра приступает к вычислениям всех подробностей предмета, известного ей только понаслышке».
Год спустя после выхода сочинения «Об устроении железных дорог в России», когда А.С. Пушкин издавал журнал «Современник», В.Ф. Одоевский предложил ему для публикации в журнале критическую статью молодого профессора Института корпуса инженеров путей сообщения, энтузиаста технического прогресса М.С. Волкова. Тот высмеивал сочинение Отрешкова и полнейшую некомпетентность автора в вопросах, о которых он брался судить, – суть статьи выражал взятый к ней эпиграф, представлявший строку из басни «Щука и кот» И.А. Крылова: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник».
Прочитанная в рукописи статья Волкова была высоко оценена Пушкиным. Он писал Одоевскому: «Статья г. Волкова в самом деле очень замечательна, дельно и умно написана и занимательна для всякого… Статья Волкова писана живо, остро. Отрешков отделан очень смешно…»
Об авторе статьи, которая вызвала живейший интерес Пушкина, следует сказать подробнее. Матвей Степанович Волков (1802–1878) окончил Институт корпуса путей сообщения в 1821 году, как лучший в выпуске был оставлен при институте и через несколько лет стал профессором этого института. Энтузиаст технического прогресса, придававший огромное значение развитию железных дорог, он в 1835–1836 учебном году включил в программу своего курса «Строительное искусство» большой раздел о железных дорогах. Позднее Волков напишет: «По моему мнению, в истории будут отныне две величайшие эпохи преобразования общества: это введение христианства и введение железных дорог». Волков был разносторонним ученым: в 1840-е гг. он поместил в журнале «Отечественные записки» капитальный труд «О музыкальных гаммах» (интерес к музыке сближал его с В.Ф. Одоевским), а также ряд статей о физиологии человеческого мозга. Уже в ХХ веке он будет назван «замечательным русским экономистом ХIХ века» и «писателем, которому современность до сих пор не воздала должного».
Служебная деятельность Волкова проходила успешно – в 1843 году он был профессором строительного искусства в чине полковника. Подготовив новый курс строительного искусства, он предполагал выпустить его отдельным изданием. Однако назначение печально известного реакционного деятеля графа П.А. Клейнмихеля в августе 1842 г. новым начальником Главного управления путей сообщения помешало этому и привело к конфликту между ними, в результате чего Волков вынужден был подать в отставку.
Внимательное чтение статьи М.С. Волкова сделало Пушкина участником оживленного спора о железных дорогах России и привело его к ряду интересных соображений, высказанных в том же письме Одоевскому.
Первое суждение касалось экономических проблем: «Дорога (железная) из Москвы в Нижний Новгород еще была бы нужнее дороги из Москвы в Петербург, и мое мнение было бы – с нее и начать…» Высказывая эту мысль, Пушкин понимал, что подобным образом торговый и промышленный центр России – Москва соединилась бы с портом на Волге, где прибывшие по железной дороге грузы могли бы перемещаться на речные суда для дальнейшей перевозки по воде, что значительно ускорило бы их доставку.
Другое соображение Пушкина имело отношение к вопросам условий труда при будущей эксплуатации железных дорог: «Некоторые возражения противу проекта неоспоримы. Например: о заносе снега. Для сего должна быть выдумана новая машина… О высылке народа или о найме работников для сметания снега нечего и думать: это нелепость».
Следует отметить, что техническое приспособление, предназначенное для подобных целей, в то время уже было известно. Так, газета «Северная пчела» 29 июля 1836 года, извещая читателей о строительстве первой железной дороги России, призванной соединить Петербург с Царским Селом и Павловском, сообщала: «Каждая паровая машина будет снабжена снарядом для скалывания с шин намерзнувшего льда вместе с снегом с дороги. Этот снаряд, находящийся перед колесами передней машины, служит и к тому, чтобы устранять с дороги камни и другие предметы, которые могут попасть в шины».
(Поясним, что под «паровой машиной» здесь подразумевался локомотив, который еще совсем недавно в той же газете именовался «cухопутным пароходом», а вскоре на тех же страницах обретет название «паровоз», под которым и получит известность. Так, 25 апреля, сообщая о паровозе, построенном умельцами Черепановыми, «Северная пчела» писала: «У нас есть свои машинисты, на наших заводах строятся сухопутные пароходы». А 30 сентября та же газета напишет: «Немедленно по прибытии паровых машин (locomotives), которые для отличия от водяных пароходов можно было бы назвать паровозами, последуют опыты употребления их».)