«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв; Дожить до вчера. Рейд «попаданцев»
Шрифт:
– Кого? — не понял Тимошенко. Да и мудрено сразу разобрать, если спишь по четыре, а то и по три часа в сутки!
– Рейхсфюрера СС, товарищ Тимошенко. Информация, конечно, пока еще проверяется, но очень похоже на правду.
– Это они, безусловно, молодцы! — устало улыбнулся нарком обороны. — Но нам-то с этого какой профит в текущих условиях? — Выросший в Одесской губернии маршал иногда употреблял странные слова.
– Как доносят мои разведгруппы, немцы в экстренном порядке проводят противодиверсионные мероприятия, а из-за этого, товарищи, ситуация на всех, я повторю — на всех, дорогах очень осложнилась. Заторы не только на основных шоссе, но и на грунтовках. Уже и на рокадах появились пробки!
– Отрадно, ничего не
– Совершенно верно, товарищ генерал-лейтенант! — с энтузиазмом ответил Цанава. — В ближнем тылу нам помогают «истребители», а в глубоком тылу врага — диверсионные группы! Опять же, Пономаренко активно ведет организацию партизанских отрядов.
55
Василий Данилович Соколовский(1897–1968) — советский военачальник, Маршал Советского Союза (3 июля 1946). Во время Великой Отечественной войны — начальник штаба разных фронтов, которыми командовал Жуков, после войны известен как теоретик, автор труда «Военная стратегия». В Великую Отечественную войну — начальник штаба Западного фронта (июль 1941-го — январь 1942 года и май 1942 года — февраль 1943 года), начальник штаба войск Западного направления (июль — сентябрь 1941 года, февраль — май 1942 года). Штаб фронта под руководством В.Д. Соколовского во время Смоленского сражения и Московской битвы, несмотря на некоторые просчеты и ошибки в работе, сумел наладить разведку, организовать инженерные работы на передовых рубежах и в глубине обороны, активно участвовал в планировании, подготовке и проведении Московской наступательной операции 1941–1942 годов и Ржевско-Вяземской операции 1942 года. С февраля 1943 года — командующий Западным фронтом, войска которого во взаимодействии с другими фронтами провели Ржевско-Вяземскую, Орловскую и Смоленскую операции 1943 года. За неудачи в Оршанской и в Витебской наступательных операциях в апреле 1944 года снят с должности командующего фронтом. С апреля 1944 года — начальник штаба 1-го Украинского фронта, с апреля 1945 года — заместитель командующего 1-м Белорусским фронтом. На этих должностях внес большой вклад в планирование, подготовку и проведение Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской и Берлинской операций. За умелое руководство боевыми действиями войск, личное мужество и отвагу В.Д. Соколовскому присвоено звание Героя Советского Союза.
– Но речь идет, как я понимаю, о южном фланге армейской группы «Центр»?
– Не только. В Минске силами подполья также проводятся диверсии, а важность его, как узла коммуникаций, вам, товарищ Соколовский, объяснять не надо.
Начштаба покачал головой, не отвлекаясь от блокнота, где делал пометки. Некоторая беспардонность и прямолинейность начальника Особого отдела была начштаба известна, а потому обращать внимание на то, что другой счел бы грубостью, Василий Данилович не стал. Ну, не отвык еще Лаврентий Фомич от замашек наркома внутренних дел республики — что тут поделаешь?
– Значит, этим диверсантам необходимо обеспечить всю возможную помощь! — резюмировал Тимошенко. — Чем больше мы им поможем, тем больше они помогут нам. Жаль, что на направлении Витебск — Борисов таких групп нет. Теперь перейдем к действиям маневренных подразделений…
Москва, ул. Дзержинского, дом 2.
17 августа 1941 года. 4:17
– Наум, ты можешь объяснить, что происходит? — Судоплатов устало откинулся в кресле.
– А что тебя смущает? — вместо Эйтингона по-еврейски вопросом
– Ничем не обоснованный выход на связь в открытом режиме — вот что!
– Просто они следы заметают, — флегматично ответил Яков Исаакович, почесав кончик длинного носа. — Меня другое занимает — как они за трое суток на такое расстояние ухитрились оторваться? По прямой от места ликвидации до обозначенного в радиограмме района больше полутора сотен верст. А ведь немцы никуда не делись! Прям как тогда, когда они севернее Минска работали. Раз — и полсотни верст проскочили. По воздуху они, что ли, летают?
– А что непонятного, Яков? — Эйтингон отхлебнул давно остывший чай из стакана с изящным подстаканником, поморщился и поставил назад на поднос. — Насколько я понимаю, «Странники» довольно часто переодеваются в форму немцев, а гардеробчик, если верить их донесениям, у них должен был собраться преизрядный. Так что тут едут саперы или там пожарные, а через десять верст уже пехота или летчики. Попробуй поймай таких хитрых!
– Ну, этого мы наверняка не знаем, Наум. — Зевок скомкал окончание фразы. Павел торопливо прикрыл рот рукой, выждал и снова спросил: — Так зачем они авиацию вызывали? Ты вообще когда-нибудь слышал, чтобы диверсионная группа вызывала авиацию себе в поддержку?
– Я? Нет, не слышал. Но мы до начала этой войны о многом никогда не слышали. Вспомни о немецких диверсантах в нашей форме! Судя по донесениям, целые роты иногда приезжали…
– Думаешь, «Странники» так же действуют?
– А чего тут думать? Минимум два случая точно известны — двенадцатого июля и в начале августа. Вопрос в другом: почему именно авиация и почему именно в том месте?
– Паша, тебе действительно это важно? — Серебрянский, как и его собеседник за минуту до того, с трудом подавил зевок.
– Да нет, в общем-то…
– Тогда пошли спать, а то в глаза спички вставлять уже нужно!
– Верно, но вы идите, а я тут покемарю.
Словно по закону подлости, на столе пронзительно затрезвонил один из телефонов.
– Судоплатов у аппарата! — Павел метнулся к столу больше для того, чтобы прекратить это мерзкое треньканье, нежели с целью узнать, что же там такое срочное стряслось.
– Да… да… Через сколько расшифровка будет закончена… — И Эйтингон, и Серебрянский внимательно прислушивались к односложным ответам друга и начальника. — Через четверть часа? Да, приносите — я у себя. — Положив трубку, он повернулся к соратникам: — Пришел ответ от Кожевенника, минут двадцать придется подождать — послание длинное.
– Ладно, подождем, куда мне, старику, спешить? — Серебрянский принялся устраиваться на диване. Павел посмотрел на эти приготовления с некоторой печалью, поскольку сам нацелился на это место, планируя вздремнуть до прихода посыльного от шифровальщиков. Но решил, что Якову куда нужнее, все-таки возраст и из тюрьмы человек недавно, и направился к креслу у окна, прихватив по пути стул, чтобы ноги было куда положить.
Отдел дешифровки не обманул, и без двадцати пять в кабинет зашел немолодой сержант госбезопасности. По выработавшейся за последние месяцы привычке Павел проснулся, стоило только скрипнуть двери. Почитай, с самого начала войны в кровати поспать получается через три дня на четвертый.
– Вот, товарищ старший майор. — Сержант протянул Судоплатову опечатанный конверт с радиограммой и журнал для росписи.
– Спасибо! — Поставив размашистую подпись в соответствующей графе, Павел быстро сорвал сургучную печать и, достав расшифровку, углубился в чтение.
– Ну, что-о-о там? — На этот раз зевнул Наум, которому пришлось дремать за столом.
– Они готовы к проведению операции, но взрывчатки у них нет. Как сообщает Новиков, у Трошина проработано несколько вариантов, и если им подкинут полтонны тротила, то шоссе они перекроют не на три дня, как раньше, а на неделю-другую. Тут и выкладки приведены.