«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв; Дожить до вчера. Рейд «попаданцев»
Шрифт:
Дверь в избу с громким скрипом распахнулась, и «истребитель» замолчал, потому что его начальник вскочил, как будто у него в стул была вмонтирована мощнейшая пружина:
– Товарищ генерал-майор, командир седьмого танкоистребительного батальона капитан Богумилов!
Рослый статный генерал бросил руку к козырьку:
– Продолжайте, товарищи, мне тоже интересно послушать. Вернее, нам. — Генерал посторонился, и вслед за ним вошли еще несколько старших командиров.
– Присаживайтесь, товарищ генерал. — Капитан пододвинул высокому гостю табурет. — Вот, товарищи, перед вами командир одной из лучших танкоистребительных групп всего фронта — старший лейтенант Войтовский. На счету его группы за месяц — шестнадцать танков, товарищи!
– Генерал-майор Рокоссовский! —
– С сегодняшними — девятнадцать, тащ генерал! — улыбнулся «истребитель». — Ну и кой-чего по мелочи.
– Скажи пожалуйста! Девятнадцать! — в тон ему ответил командующий шестнадцатой армией. — А ты сам из каких краев будешь? Я, к примеру, из Варшавы, так там хвастать мастаки.
– Не, товарищ генерал, я с Сахалина, там это не принято.
– Ну, раз не принято, давай, старшой, рассказывай, как поляк поляку, что на той стороне видал! — Несмотря на улыбку и шуточки, лейтенант понял, что голубоглазый командующий с орденом Ленина и тремя Красными Знаменами на груди не шутит.
– Трусят они, товарищ генерал! — ответил Войтовский.
– Прямо так и трусят? — Недоверие, прозвучавшее в вопросе, подстегнуло старшего лейтенанта:
– Может, они сами и не понимают этого еще, товарищ генерал, но трусят. Мы, когда танки «выковыривали», на хитрость пошли. Чуть в стороне перестрелку затеяли для отвлечения. И раньше так делали, но тогда немцы сразу в направлении боя взвод или два посылали, чтоб, значит, прижать. А сейчас издалека стрелять начинают, на авось.
– Так куда же они в темноте попадут?
– Вот и я о том же, товарищ генерал! — с жаром воскликнул старлей. — Если на опорные пункты не лезть, то можно ходить довольно свободно. Ну, если с умом идти, конечно.
– Понятно… А все опорные пункты знаешь?
– Все не все, но многие знаю. Тут, на передке, моточасти стоят, им сложнее, чем пехоте приходится, — технику прятать надо, так что мест подходящих немного. А дальше к западу уже пехотные дивизии закрепились. — Пододвинув карту, «истребитель» начал показывать. — Они более цепкие, махра все-таки.
– А ты сам не махра, что так обзываешься? — спросил подошедший к столу за время разговора дивизионный комиссар с незатейливым лицом крестьянина и телосложением профессионального грузчика.
– Нет, товарищ комиссар! Я — пограничник.
– А… — протянул Рокоссовский. — Тогда ладно, тогда можно. Что с инженерным обеспечением у них?
– В некоторых местах закопались, как кроты, но в целом сплошной полосы нет.
– Мины?
– Есть кое-где. — Палец пограничника снова заскользил по карте. — Вот тут у них «тарелки» рядов в пять стоят, но это не страшно, мы их снимаем, если получается, конечно, и по-своему переставляем. В них взрывчатки богато, под Пречистым пару таких под мостик засунули — только щепки по округе летели, товарищ генерал! — Войтовский широко улыбнулся, словно предлагая порадоваться за высокое качество вражеских мин, но потом посерьезнел и вернулся к карте: — А вот тут хуже — «лягушки» понапиханы, мы туда не суемся. Немчура их на разные взрыватели ставит — бечевку и на нажим. Иногда — сразу на оба. Снимать муторно, а уж если зацепишь, то покрошит к такой-то матери.
– А вы разве не получили инструкции саперно-инженерного отдела штабарма? — спросил стоявший у входа молодой майор, как раз с саперными эмблемами в петлицах. — Три дня назад рассылали с нарочными.
– Евсеев, три дня назад эти ребята на той стороне были, — недовольно поморщившись, попенял саперу комиссар.
– А у тебя с собой копии нет, товарищ Евсеев? — Командарм подошел к проблеме более конструктивно.
– Есть, товарищ генерал-майор! — отчеканил сапер. — Но у меня одна осталась.
– Так ты небось наизусть ее выучил, так что давай сюда — «истребителям» нужнее.
Спорить майор не стал, а, достав из командирской сумки тоненькую брошюрку, протянул командующему.
Ухмыльнувшись, мол, мне-то она на кой сдалась, Рокоссовский передал пособие старшему лейтенанту.
– Спасибо, товарищ генерал-майор! —
– Не за что, — отмахнулся командарм. — Вопрос к вам есть, товарищ старший лейтенант. Как думаете, если мы группы, подобные вашей, с танков на артиллерию переключим, что выйдет?
Бывший пограничник глубоко задумался, словно сомневаясь, отвечать начальству или нет, но, вздохнув, все-таки решился:
– Прикидывали мы, товарищ командарм, на тему пушек-то. Еще только за передок лазать начали, а уж прикидывали… Это сложнее выйдет. Танк, как волка, ноги кормят. Вот и не успевают подходы как следует постами обставить. И то, чуть мы провороним, все — пиши пропало. «Секрет» на «секрете» сидит и патрулем погоняет. А пушкари — люди основательные! У иных позиции и колючей проволокой бывает что обмотаны. Издалека бы их достать, но тогда винтовки снайперские нужны. И люди к ним со сноровкой соответствующей.
– Есть у нас одна штука — в самый раз будет! — Командующий повернулся к стоящим у дверей командирам: — Василий Иванович, давайте ваши картинки!
К столу подошел невысокий генерал-майор с волевым лицом и положил перед «истребителями» несколько листов с напечатанными на них типографским способом какими-то схемами.
– Генерал Казаков [62] и людей уже выделил, чтобы вам на ходу науку артиллерийскую осваивать не пришлось. — Рокоссовский вопросительно посмотрел на старлея, потом на капитана.
62
Казаков Василий Иванович —маршал артиллерии (1955), Герой Советского Союза (1945). Родился 18 июля (30 по старому стилю) 1898 г. в деревне Филиппово Нижегородской губернии Княгининского уезда Бутурлинской волости. Будучи восьмым ребенком в семье, начал трудовую деятельность с тринадцати лет в Петербурге в акционерном обществе «Сименс и Гальске». В царской армии служил с мая 1916 г. по сентябрь 1917 г. рядовым (Северный фронт). В Красной Армии с февраля 1918 г. Во время Гражданской войны — командир артиллерийской батареи, участвовал в боях на Северном и Западном фронтах. С 1918 по 1941 г. прошел путь от командира взвода до начальника артиллерии механизированного корпуса. Весь довоенный период посвятил глубочайшему изучению артиллерийского дела, сочетая службу с получением образования — общего и военного. Трижды (в 1925, 1936 и 1939 гг.) учился на Артиллерийских курсах усовершенствования командного состава РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армии). В 1934 г. окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. В 1927–1939 гг. его судьба тесно связана с 1-й Московской Пролетарской стрелковой дивизией, где с 1933 г. В.И. Казаков — командир артиллерийского полка. С 1939 г. в звании комбрига — начальник артиллерии дивизии, затем корпуса. В Великую Отечественную войну генерал-майор артиллерии Казаков В. И. вступил начальником артиллерии механизированного корпуса. Наиболее ярко его талант в управлении и организации боевого применения артиллерии проявился на посту начальника артиллерии 16-й армии в битве под Москвой, начальника артиллерии Брянского фронта, командующего артиллерией Донского фронта в Сталинградском сражении, Центрального фронта в Курской битве, 1-го Белорусского фронта при освобождении Белоруссии, в Висло-Одерской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях. С именем В.И. Казакова связывают такие понятия в искусстве применения артиллерии, как «артиллерийское наступление», «двойной огневой вал», «массированный артиллерийский удар».
– Так это же совсем другое дело, товарищ генерал! С такими мы их враз обрадуем. Это же самолетные эрэсы, так?
– Верно угадали, товарищ Войтовский, — самолетные, — подтвердил начарт. — У вас в группах обычно человек десять-пятнадцать, верно? Если по два эрэса хотя бы половина возьмет — это залп из десятка ракет получится. А заряд в каждой — вполне снаряду дивизионной пушки соответствует. Ну и минометные группы организованы. Пока лишь четыре, по два батальонных миномета в каждой, но лиха беда начало.