«Странники» Судоплатова. «Попаданцы» идут на прорыв
Шрифт:
– Так серьезно? – Голос Наруцкого звучал хрипло.
– И даже более, – отрезал Новиков. – Если эти бумаги не попадут в Москву – не так страшно. В конце концов, еще раз пошлем – копию мы сохранили, но если они к немцам попадут – возможна расшифровка очень, – он выделил голосом, – серьезных источников.
Где-то в Белоруссии. Ночь
Очередной прорыв я провел, мотаясь по полу пеленгационной машины – подвеска бывшего лимузина явно не была рассчитана на русское бездорожье. Когда меня разбудили звуки
«Так, – спросил я самого себя, – что перво-наперво надо сделать?»
Давящее ощущение в самом низу живота было четким и недвусмысленным ответом.
На этот раз, в отличие от предыдущего пробуждения, Сереги рядом не оказалось. Надо полагать, спал, умаявшись за рулем. Ведь когда мы тронулись, именно ему довелось вести этот расфуфыренный драндулет. А сутки за баранкой доконают кого угодно. Док действительно обнаружился на переднем диване. И спал он как убитый – даже на мою возню с незнакомым замком двери не отреагировал, при том, что я в расстройстве чувств от собственной беспомощности даже матюкнулся пару раз в голос.
Снаружи было темно, как в известном месте у афроамериканца, погода, до сего дня бывшая ясной и солнечной, поменялась, и небо было затянуто плотной пеленой облаков, только на северной стороне слегка освещенной светом почти полной луны.
Чуть в стороне темнел силуэт «блица», рядом с ним притулился плоскомордый «крупп».
«Ну и ладненько, что мы на краю лагеря припарковались – никого не потревожу…» – С этой мыслью я отошел на несколько метров от машины и принялся возиться с немецкими штанами. Нелегкое, доложу вам, дело, с одной-то действующей рукой. А тут еще и подтяжки… Причем добрый доктор ухитрился наложить фиксирующую левую руку косынку поверх лямки! Прямо таки диверсия на физиологическом уровне!
– Эй, кто тут? – раздался негромкий вопрос, и я заметил, как заколыхались ветки большого куста метрах в пятнадцати от меня. В этот раз меня контузило удачно, если так можно выразиться, конечно, и слух, как и зрение, работал нормально.
– Здесь Арт, – ответил я так же вполголоса. Пароля мне все одно не сообщили, а представить, что на территории нашего лагеря мог ползать по кустам кто-то чужой, – это уже из разряда высших проявлений паранойи.
– О, товарищ старший лейтенант! – негромко обрадовался неизвестный в кустах. – Очнулись?!
– Очнулся, очнулся, – проворчал я в ответ. – Слушай, не в службу, а в дружбу, штаны снять не поможешь? – Многомесячное пребывание в мужской компании, к тому же в боевой обстановке, серьезно сместило мои представления о том, что стыдно, а что – нет. Даже и не представляю, сколько придется отвыкать от такой «некуртуазной непосредственности», как охарактеризовал Тотен наличествующую в отряде атмосферу.
– Ага, сейчас… – Зашелестела листва, и ко мне двинулась фигура, обряженная в традиционную «лохматку». Зачем напяливать эту маскировочную накидку в ночной караул, я не понял – и так ни зги не видно, если, конечно, правильно лечь, а лоскуты и мочало о кусты трепаться не будут. Но наши новенькие отчего-то чрезмерно любили на себя эти хламиды напяливать. Впрочем, и в разгрузках своих они души тоже не чаяли.
«О, да это же Юрин!» – наконец опознал я часового. Так по-медвежьи, слегка переваливаясь при ходьбе, перемещался лишь он.
– Ты прости, сержант, что с такой просьбой…
– Да ладно, что же я, не понимаю, что ли?
Подойдя, Николай быстро, чувствовалось, что за последние недели не только мы привыкли к форме противника, отстегнул сзади лямки подтяжек и тактично отошел на пару шагов.
– Спасибо, – пробормотал я, собравшись нырнуть в заросли.
– Секундочку, Антон, – остановил он меня. – Газеты возьмите… – И протянул несколько белеющих в темноте клочков.
Когда я вернулся, сержант помог мне облачиться, но сейчас лямку пристроил так, чтобы в следующий раз можно было обойтись без посторонней помощи.
– Коль, а где мы вообще и где весь народ? – задал я интересовавшие меня вопросы, присев на нагретую за день землю.
– Точное место я не скажу, – ответил Юрин на первый вопрос, опустившись рядом со мной. – Карту, понятное дело, мне никто не показывал, но после того, как немцев наши летчики раздолбали, мы повернули на север – это точно!
– И что, сильно раздолбали? – За время «драпа» я, естественно, ни с кем пообщаться не успел, знал только, что многие из команды видели и сам налет, и его последствия. С места мы тронулись только после того, как вернулись наблюдатели, в числе которых точно были Люк и Алик.
– Ну, Тотен много документов собрал… – Между собой бывшие окруженцы давно называли нас по позывным и именам, только при выполнении задания вспоминая о наших «званиях». Исключение, насколько я знаю, они делали только для командира и Бродяги – их всегда величали с должным пиететом. – Вот такую пачку, – он показал руками, – и две полевых сумки притащил. Еще пленного взяли. Какого-то чина из полевой жандармерии. Сам товарищ Куропаткин захватил! – В голосе Николая слышалось нешуточное уважение. – А сейчас почти все на железку ушли. До нее километров десять будет. Товарищ командир приказал почти всю оставшуюся взрывчатку с собой взять.
– А кто остался?
– Вы с доктором, товарищ капитан, – упомянул он Бродягу, – я с Зельцем, старшина и новенькие… – закончил он перечисление.
– Давно ушли?
– Да, почитай, как лагерем встали, так и часа не прошло. – Юрин отвернул манжет и посмотрел на часы. – Получается, часов шесть назад ушли.
– Понятно. Тогда я пойду еще вздремну. – Еще месяц назад я бы страшно заинтересовался, куда и зачем отвалили мои друзья, и побежал бы будить Сергеича, дабы разузнать последние новости и сплетни, но сейчас, нахлебавшись войны по уши, рассудил, что надо будет – мне все в подробностях расскажут.
– Может, тебя подменить?
– Не, не велено. Доктор разрешит, тогда меняйте, товарищ старший лейтенант. – Сержант перешел на официальную лексику, то есть апеллировал к уставу, так что спорить особого смысла не было, да и свои услуги я предложил больше из вежливости, а потому, получив отказ, решил, что грех не воспользоваться, пока у меня, как раненого, есть вполне легальный повод отдохнуть…
Взгляд со стороны. Тотен
Кличевский район БССР. 19 августа. 00:15