Странники
Шрифт:
— Куда они подевались? Ума не приложу! — начальник отдела борьбы с терроризмом подполковник Царьков сокрушенно развел руками.
Он доложил Шумилову о проводимых розыскных мероприятиях, показал материалы дела, рассказал о мельчайших подробностях, известных ему самому и ставших теперь известными полковнику из Москвы. Таким образом, к концу рассказа Царькова оба они владели одинаковым объемом информации.
— Коллеги из ЭБ помогают? — спросил Шумилов, — я имею в виду связь с милицией, прокуратурой…
— Да, да. Полная поддержка. Начальник
— Хорошо, я понял — Шумилов поднялся, в раздумьях заходил по кабинету Царькова — значит, никто ничего не видел. А камеры слежения там есть?
— Только на въезде. Зафиксировали въезд «Газели», но выезда не было. Пассажиров при въезде совсем не видно. Я сам смотрел запись несколько раз. Охранники в будке тоже их не рассматривали. Сказали, что документы в порядке, а дальше они ими не интересовались. Может кофе, Николай Поликарпович?
— Давай! — согласился Шумилов, который прямо с поезда отправился в Управление и еще не завтракал. Он поставил свою сумку в углу кабинета Царькова, разделся, оставив свой утепленный черный плащ на рогатой вешалке.
Подполковник включил электрочайник, извлек из тумбочки две кружки, банку с кофе и коробку конфет. Вскоре чай закипел. Они принялись пить растворимый кофе, имевший приятный запах, но совершенно безвкусный.
— Значит, охрана ничего не видела, не слышала? — спросил Шумилов, отхлебывая из чашки кофейную жидкость, — подозрительно это. Не находишь, Андрей Викторович?
Небольшого роста плотный подполковник закрутил головой:
— Всякое может быть. К примеру, мог идти дождь со снегом и с сильным ветром. В непогоду, кто будет присматриваться? Оно им надо? Скорее выпустить чужую машину и в теплую будку.
— А что, снег действительно шел?
— Небольшой. На «Газели» налип.
— Мне надо туда выехать. На месте посмотреть. Сможешь устроить? — Шумилов отставил в сторону пустую кружку и поднялся, — а по пути закинете меня в гостиницу, чтобы я вещи оставил.
— Познакомиться с нашим начальством не хотите? — спросил Царьков, показывая пальцем наверх — о вашем приезде меня еще вчера предупредил заместитель начальника Управления.
— Успеется! Съезжу на место, посмотрю сам, что к чему, тогда и познакомимся.
Подняв трубку, Царьков позвонил дежурному по Управлению и справился о свободных машинах. За отделом БТ было закреплено целых две, но одна была в ремонте, а вторая на выезде.
— Слушай, Сидоренко, выручай! — сказал он в трубку, — у меня гость из Москвы, из центрального аппарата, надо срочно выехать в Малиновую Гряду. Да, да, на место… Есть машина? Отлично. Мы сейчас спустимся. Ну вот, машина есть — сказал Царьков уже Шумилову.
Они начали быстро одеваться и Шумилов, прихватив свою сумку, первым вышел из кабинета
Забросив вещи Шумилова в гостиницу «Центральную», для чего пришлось пересечь Оку через мост, они вернулись обратно, в нагорную часть города и поехали вдоль реки к водозаборной станции. Она была установлена километрах в двенадцати от центра. На противоположном берегу Оки находились цеха известного флагмана автомобилестроения советской эпохи завода «ГАЗ».
— Вообще места у нас красивые — по дороге к станции, немного окая как все местные жители, говорил Царьков — город стоит фактически там, где сливаются Волга и Ока. Не бывали в нашем Кремле?
— Нет.
— Оттуда хорошо видно. Сам Кремль построен как будто на горе, обзор прекрасный.
— Получается, город разделен Окой на две части? — спросил Шумилов, который раньше никогда не был в Нижнем.
— Да. На Нагорную и Заречную. Заречная часть — Сормово, Канавино раньше не были городом, вернее, это были отдельные городки. Потом их присоединили к Нижнему Новгороду.
— А почему малиновая гряда?
— Что? — не понял Царьков.
— Почему водозаборная станция называется «Малиновая гряда»?
— Не знаю. Наверное, потому что вдоль берега когда-то росла дикая малина — Царьков пожал плечами. Сейчас её нет. Одно название осталось.
Они ехали по настоящей зимней дороге — весна еще не вступила в свои права, а зима в этом году была на удивленье снежной. За городом дорога повторяла траекторию реки, все её небольшие извивы, но в целом была относительно ровной, только ограничивалась по краям небольшими снежными бордюрами. Сквозь рваные низкие облака иногда пробивалось солнце, играло бликами на стеклах черной «Волги».
— С левой стороны у нас ипподром — сказал Царьков, продолжая играть роль экскурсовода. — Отсюда, конечно, не видно, он за деревней Ольгино.
Посмотрев влево, Шумилов сквозь редко росший кустарник, увидел маленькие строения, домики, отстоявшие от дороги на приличном расстоянии. Видимо, это было Ольгино. Между кустарником и деревней раскинулось огромное снежное поле.
— Ну вот, и приехали! — между тем сказал Царьков, едва их машина остановилась перед воротами. Рядом находилось кирпичная будка, в которой сидели охранники. На ней красовалась надпись «МП Нижегородский водоканал».
Увидев чужую машину, один из охранников отворил дверь и вышел наружу. Это был небольшого роста, плотный мужичок в камуфляже. Следом за ним вышел такой же, одинаковый по комплекции и внешнему виду, словно они были братьями-близнецами.
— Смотри, какие мужички-боровички! — не удержавшись от улыбки, заметил Шумилов.
— Здесь все как на подбор — хмуро заметил Царьков, — только пьют, да жрут — ничего больше не видят.
Они выбрались из машины.
— Здорово, мужики! — сказал им Царьков.