Странники
Шрифт:
"Выбор места имеет значение?" - спросил он.
Ведь Кийан не указал конкретно места - просто планета, просто открытое пространство. И додона осенило!
"Подкинь Кийану мысль воспользоваться планетой ливорусов. Это как раз ему подходит, если он хочет уничтожить саму душу Авелия".
Душа - это тайная материя Вселенной, та же энергия! А ливорусы поглощают именно энергию - идеальный итог эволюции существ, не имеющих собственных ресурсов. Для Кийана это бесценный вариант, при котором никакой возврат Авелия просто невозможен, ведь даже пузырь волшебного
"Но Джед погибнет", - с человеческим сожалением передала Эдна.
Вот уж нет, отвечал Пространственник. Он переживёт очень жуткое приключение, но не погибнет - вот в чём фокус! В крови Фальконе присутсвует компонент яда ливоруса, и это делает его неуязвимым - об этом Рушер и понятия не имел, а, следовательно, и Кийан не знает! Для деревьев-вампиров, ужаса космических путешественников, смертельной опасности даже для додона и его друга Альваара, Фальконе не еда! Он привит их ядом, который есть кровь ливоруса. А сам Кийан будет пребывать в губительной уверенности, что его защищает лучшая защита во Вселенной! Полностью непроницаемая броня, которой не страшны даже солнечные недра! Это и есть самая лакомая пища для ливорусов: идеальная энергия!
Вот что сломало планы Кийана и погубило его. Только Джеду пришлось пережить ужасные мгновения, видеть смерть Альваара и ранение, подлинное ранение бессмертного додона, которое хоть и не смертельно, но выглядело ужасно. Лишённый всех Сил, с раной в животе, истекающий кровью - всё должно быть натурально, чтобы перепуганный насмерть дворец позвал сначала Джеда, а потом и Уилла. Джед, влекомый привязанностью к Пространственнику, тут же протянул ему руку, чтобы вытащить его. Но раненый додон сделал то, чего от него не ждал его спасатель: выдернул Фальконе из дворца. Он только не ожидал, что следом выпадет и Альваар. И вот он видит картину, в которую попали побочные линии событий: лишний участник продуманной сцены.
Альваар пытался дать Джеду спасительное мгновение и стал отвлекать ливорус на себя. Он для своего творения просто пища. Он надеялся, что дворец позовёт Уилла, тот прибежит на помощь и спасёт всех троих.
– А почему ливорус не тронул тебя, Айяттара?
– переживая, спросил Джед, - ведь я видел, что корни как не заметили тебя, хотя ты лежал в луже крови.
– Внушение, - коротко ответил тот.
Даже в самой идеальной защите может быть прореха - как у Кийана, и у полностью лишённого всего может быть тайный козырь в рукаве - как у Пространственника.
– Так Рушер умер?!
– воскликнул Валентай.
– Думаю, что нет, - ответил Пространственник, - раз Джамуэнтх просила Джеда вынести его тело, значит, надеялась на что-то. Вот он, наш герой, сломавший планы самой Джамуэнтх! Кто б подумал, что маленькое происшествие на краю галактики сто миллионов лет назад сначала спасёт меня, а затем и всю Вселенную!
Фальконе радостно нахлопали по спине, отчего он даже подавился глотком вина.
– А что Рушер?
– небрежно бросил Альваар, - Война окончена, и он вышел побеждённым. Ребята, вы герои Вселенной!
Все
– Что-то назревает, - промолвил Пространтвенник, нарушая молчание, - восстанавливаются библиотеки додонской памяти - я чувствуя наполнение кластеров хранилища. Латаются коммуникационные сети, и память возвращается ко мне. Зачем-то, братья, нужен в этом мире Кийан. Возможно, он бесился оттого, что, как все прочие, утратил смысл своего существования. Теперь Рушеру придётся отбыть его задачу, а какова она - возможно, скоро это станет ясно.
– Он мне предлагал стать Творцом новой Вселенной, данные которой принесли Синкреты, - проговорил Уилл, - я тогда не поверил ему, но теперь думаю, что это может быть правдой.
– Может быть, может быть, - загадочно отвечал додон.
Не вставая с кресла, он повернул свою красивую голову к озеру, и все посмотрели в ту сторону вслед за ним.
Над зеркалом миров клубился лёгкий туман, как будто предвещал чей-то приход. Кто-то собирался войти в главный зал дворца. В сверкающем искорками тумане образовалсь полупрозрачное уплотнение, потом искры осели, и выявилась фигура женщины.
Нереальная, похожая на светлый призрак, внутри которого волнами шли световые вспышки, но с человеческим лицом и явно различимыми очертаниями одежды, она походила на могущественную фею из древних сказаний.
– О, это Джамуэнтх!
– прошептал Джед, и на него изумлённо оглянулись оставшиеся трое: никто никогда не видел лица Императрицы Иллюзий! Фальконе первый, кому она себя явила! Что сделал он, чтобы заслужить такую великую честь? И что назревает теперь, что обещает это внезапное и торжественное появление самой таинственной фигуры Вселенной?
– Спасибо тебе, Джед, - произнесла она своим идеальным голосом, но чувствовалась в нём какая-то странная человеческая нотка - едва ощутимая теплота.
Поверхность воды в зеркале успокоилась, и вот из портала шагнула женская фигура нормального человеческого роста - отнюдь не гигантская.
– Я пришла, чтобы обсудить с вами, где пройдёт самое великое торжество нашего мира, - молвила она, проходя к праздничному столу,- Вы победители и заслужили право внести свое решение в этот вопрос. Я могла бы предложить более впечатляющую обстановку, но оставляю это вам.
С этими словами Джамуэнтх уселась в услужливо предоставленное дворцом кресло и посмотрела на победителей так, словно заранее знала их выбор.
– Здесь прекрасное место, - изящным жестом она обвела тронный зал бокалом, который тут же возник в её тонкой и безупречной руке.
– Всё, что нужно: достаточно места, портал, знакомая многим вашим друзьям обстановка.
– Вот хозяин, - кивнул на Валентая Пространственник, когда её глаза обратились к додону.
Прекрасные, прозрачные, бездонные озёра зрачков Нерождённой посмотрели на Уилла.