Странные люди, порой великие. Изгой
Шрифт:
– А пусть занимаются недочётами – прищурил ехидно глаза Илья. – Весело, и надолго.
– Точно – невольно поёжился Стёпа. – Ещё какое веселье! Огласишь?
– Да, оглашу…. Уснул наш диктатор? – хихикнул Илья. – Может, попробуешь в кроватку положить? Руки же устают жутко.
– Ага! Только до подушки, и опять вой…. Нет уж, пусть так дрыхнет, террорист мелкий.
– Сегодня ты на дежурстве? – залпом выпил Илья, остывший в кружке кофе.
– Равновесие налаживает наша сладкая парочка – кивнул Стёпа. – Звёздочка новая появилась, регулируют ось вращение, расстояние и…. Короче, утопали оба. Мелкая на мне, так что не торопись. Там… новеньких много, познакомься.
– Скучные они все – сморщил лицо Илья. – В рот заглядывают… так не интересно.
– Есть такое – вздохнул Стёпа, продолжая качать ребёнка на руках. – Топай, идеал, просто тогда, работай.
– Ушёл – улыбнулся Илья и, шагнув чуть вперёд, исчез.
Мысли в голове перемешивались со словами детской песенки и Стёпа невольно улыбнулся…. Действительно, в последнее время извечные стали послушными, а их провинности, скорее походили на детские шалости…. Ну, а чего было ожидать? Конечно, появился Босс, в лице четырёх существ, и спорить с ним бессмысленно, что собственно доказывал факт перерождения. Даже возрождение, сильный и влиятельный в своё время, теперь тоже беспрекословно подчиняется, так что… затишье. Впервые за всё время, стало действительно скучно. Не нужно выстраивать стратегии, искать различные лазейки, копаться в мотивах, и так далее…. Можно отдохнуть, и повозиться с мелким хранителем, который тоже, вроде как семья… далёкая, но всё же.
– Ой, Стёп! – войдя в дом, улыбнулась Могра. – Ты давно пришёл?
– Не так чтобы – тоже улыбнулся Стёпа. – Племяш пошёл работать, я на смене…. Как у тебя там с этими… забываю постоянно.
– Продвигается потихоньку – вытащила Могра на стол множество разных баночек с детским пюре. – Вы так выручаете…. Спасибо, правда.
– Милый террористик, чего б ни повозиться? – пожал Стёпа плечами.
– Милый,… когда спит – опять улыбнулась Могра. – Без вас, я бы, наверное, с ума с ней сошла уже…. И без работы не могу долго. Хорошо, что в сад скоро можно будет отдать.
– Растёт… – задумался Стёпа. – Слушай, а тебе не кажется, что племяш изменился как-то? Серьёзнее стал что ли…
– Повзрослел, может быть – предположила Могра. – Да, и работа у него серьёзная, ответственности много.
– Возможно – вздохнул Стёпа с сожалением, когда раздался детский, плачь. – Ну, вот и поспали, да?
– Проголодалась? – взяла Могра девочку из рук Стёпы. – Пойдём пробовать новые баночки…. Хоть бы одна приглянулась.
С улыбкой на лице, Стёпа наблюдал, как Могра, поочерёдно открывая баночки, старается запихнуть ложку в рот девочке, но вместо этого получает только измазанный стол, одежду, и всё, до чего маленькая ручка смогла дотянуться. Затем, попытки накормить ребёнка пошли по второму кругу, и стол, постепенно превратился в разноцветную массу, а сама Могра, походила на персонажа сказки…
– Тогда можно будет слева попробовать чуть наклонить – поправляя на ходу волосы, прошагала Ева на кухню. – Траектория поменяется, и температура снизится.
– Всё равно, слишком горячо – застегивая рубашку, следом шагал Мирослав. – Или третья планета, или пятая, сама выбирай.
– Здравствуйте – вытерла Могра с лица пюре, и улыбнулась. – Кофе в нижнем ящике.
– Привет Стёп – нырнула Ева в объятия брата. – Как там у извечных?
– Отвратительно скучно – уткнулся Стёпа носом в волосы Евы, и прижал её ещё сильнее к себе. – Всё, как ты любишь, фонарик.
– Раздавишь! – пискнула Ева. – Да, блин! Стёп!
– Противозина мелкая – чмокнул Стёпа макушку Евы, и ослабил объятия. – Бубнит, вякает…
– И меня жмулькай – буквально повис Мирослав на Стёпе, обняв его сзади.
– Ой, да с удовольствием! – быстро повернулся Стёпа, и обнял Мирослава. – Зять притопал! Радость и счастье, явился порядок!
– Кофе-кофе-кофе – поставила Ева на плиту чайник. – И чего мы не кушаем, лапулька? Маму обмазали, и довольные, да?
– Тятя! – радостно пискнула девочка, уставившись на Еву. – Бу!
– Я и так уже вся бу… – вздохнула удручённо Могра. – Ну, хоть ложечку…. Попробуй, вдруг понравиться?
– Давай я – взял Мирослав ложку и уселся на стул, рядом с малышкой. – Сходи душ прими, а то дядя решит, что ты ужин.
– Спасибо – улыбнулась Могра, и пошагала в ванную комнату.
– Зелёную не давай – сморщился Стёпа. – От рубашки не отстирывается потом.
– А кто не покушает, тому не покажу фокус – хихикнул Мирослав, засунув ложку в рот девочке. – Вот и умница…. Ещё будем?
– Жжж! – произнесла девочка, улыбаясь Мирославу.
– Не, это ту-ту – засунул вторую ложку с пюре Мирослав малышке в рот. – Паровозик.… А самолётик летит по-другому.
– Успеешь ещё увидеть – улыбнулся Стёпа. – Торопливые у нас на этот раз человечки. Шустрые даже… любознательные.
– Кто-то очень постарался – сунула Ева чашку с кофе Стёпе в руки, и чмокнула его в щёчку. – Но, ты уверен, покой, что на двух нельзя будет? Может, попробовать?
– Это называется трата времени – свободной рукой взял Мирослав кружку. – Но, если моё чудо настаивает…. Пойдём, родственник, глянем? Не уймётся же бардак.
– Ну, айда прогуляемся – кивнул Стёпа. – И порядком заодно заляпаем сразу.
– Чего, маленький главарь – села Ева рядом с девочкой, когда Стёпа и Мирослав исчезли. – Наелась? Или ещё попробуем что-нибудь?
– Тятя! – радостно визгнула девочка. – Бу-бу! О!
– Угу – хихикнула Ева. – Мужиков разогнали, можно и покушать.… Давай попробуем персик?
***
– Но, это выходит за рамки нашего обучения! Такое недопустимо в школе! – возмущённо махал руками мужчина, являющийся главным по воспитательной работе.
– Я теперь директор, и я допускаю – посмотрел Замиран в маленькое окошко в двери, и глубоко вздохнул. – Так ничего и не поела?
– Нет – тоже вздохнул мужчина. – Ничего…. Молчит только.
От вида маленькой, забившейся в угол комнаты, двенадцатилетней девочки, сердце у Замирана начало сжиматься, отдавая тупой болью в груди…. Такая напуганная и потерянная. Даже, наверное, и не понимает, что произошло, и кто она такая, думал Замиран.
Но, как только девочка подняла взгляд, а на её лице появилась ухмылка, Замиран невольно вздрогнул…. Столько ненависти в этих детских глазах… столько решимости, и уверенности, что даже тяжело стало дышать.