Странные мы
Шрифт:
Белая стена – это я, и я могу изменить ее, придать любой облик, так же, как могу сделать это с собой. Мне не обязательно быть слабой и беззащитной перед типами вроде Маркуса Уилби.
Данте присоединяется ко мне, и мы смеемся, поливая стену краской, как парочка ненормальных.
Теперь я понимаю, для чего он настоял на рубашке. Наша одежда в разноцветных брызгах, как наши лица и волосы.
Только теперь я поняла, в каком напряжении находилась. А сейчас это прошло. Не знаю, долго ли продлится эффект, но так легко мне давно не было.
– Спасибо. Ты был прав – это весело. Никогда ничего подобного не делала!
Мои глаза сияют, когда я смотрю на Данте. Он улыбается мне с видом: «Зря ты мне не верила».
А потом что-то происходит. Это просто вспышка, секундная слабость, но еще это большая, огромная ошибка.
Я тянусь и целую Данте, прижимаясь своим ртом к его губам, и это Полный Провал! Потому что он не отвечает. Он просто каменеет, и кажется даже не дышит, а я как дура, прилипшая к его губам.
На меня словно ведро холодной воды обрушивается. Распахиваю глаза, испуганно глядя на Данте, на лице которого полнейшее смятение.
В каком-нибудь ситкоме это была бы комичная сцена и вызвала бы смех зрителей, но…
Блядь! Дерьмо!
Я осторожно отступаю, мечтая со стыда провалиться под землю.
Данте по-прежнему не двигается. Он нахмурен и сбит с толку.
Подношу руку ко рту и трогаю губы дрожащими пальцами.
Какого черта я полезла к нему целоваться?!
– Прости… Мне не нужно было… Я просто… - начинаю лепетать я, но настолько унижена и раздавлена своей тупостью, что не могу закончить фразы.
И я делаю то единственное, что еще могу.
Убегаю.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ким с Хизер нет, когда я возвращаюсь домой, и это хорошо, потому что не думаю, что смогла бы сейчас справиться с их вопросами, а они непременно последовали бы, учитывая, как я выгляжу.
Убегая от Данте, я только успела схватить свой рюкзак и куртку, прежде чем волна стыда и поражения вынесла меня из его квартиры.
Его рубашка все еще на мне, как доказательство моего фиаско.
Почему я терплю его снова и снова в том, что касается моих отношений с парнями?
Почему тот, кого я захотела после пережитого макания в яму с дерьмом, не захотел меня?
Это, мать его, еще тот удар по самооценке!
Я знаю, что далека от стандартов красоты, но я вроде как всегда нравилась парням. И до этого чертового поцелуя думала, что нравлюсь Данте.
Глупо! Господи, как же глупо, Кая!
Чем он дал понять тебе, что хочет тебя, как женщину?
Ничем! Совершенно ничем, пока ты истекала по нему слюной!
А теперь ты залезешь обратно в свою нору и забудешь о нем, потому что он не для тебя.
Короткий, нервный смешок вырывается у меня из груди. Наверняка он меняет девушек каждую ночь, потому что он может. Потому что такие парни пользуются тем, чем наградила их природа и могут выбирать лучших из лучших.
Конечно, он обалдел, когда я полезла к нему целоваться!
Мне хочется поскорее скинуть с себя его рубашку, потому что она пахнет им, я дышу им и это как слой за слоем посыпать свежую рану солью.
Пальцы не слушаются. Перестаю осторожничать и вырываю пуговицы, сбрасывая рубашку, а следом и свою одежду.
Быстрей в душ, быстрей смыть с себя этот запах!
Забыть. Пожалуйста, просто забыть…
Горячие струи воды лупят по мне, едва не обжигая кожу. Не сразу понимаю, что вместе с водой по моему лицу стекают слезы.
Какого хера? Какого хера я опять реву из-за парня?!
Парня, в которого я могла бы влюбиться.
Тогда хорошо, что он отверг меня сейчас, пока не стало слишком поздно.
Ведь не стало?
Ложиться в постель еще рано, но я натягиваю пижаму и планирую остаток дня провести под одеялом. Если мне повезет, я смогу даже уснуть. А если нет, всегда есть снотворное, которое я принимала в первый месяц после случая с Треем.
В комнате смотрю на свое отражение. Глаза покраснели, но лицо осталось бледным, несмотря на горячий душ.
Вообще-то по своей природе я довольно бледная, это после знакомства с Данте румянец вдруг стал проступать.
Убираю мокрые волосы за уши, решая, что феном сушить не буду – лень. Уши у меня немного торчат, но я по этому поводу никогда не парилась.
А может и стоило.
Ложусь на кровать и обхватываю подушку обеими руками. Пялюсь в пустую стену у окна.
Как так получилось, что за последние полгода я превратилась в сраную королеву драмы?
В школе я этих страдалиц на дух не переносила, а теперь стала одной из них.
Тухлый отстой!
Все дело в надежде. Гребаной, ублюдской надежде. Я ведь именно ее обрела, когда с Данте познакомилась.
Стала мечтать и фантазировать.
Конец ознакомительного фрагмента.