Странствие Сенора
Шрифт:
Он прошел по коридорам, плавно суживавшимся в недрах замка, по наклонным туннелям без единой лестницы, мимо залов с круглыми входами-норами. Изредка он видел людей с серыми бесстрастными лицами – подданных уже не существующего королевства. Даже его появление не вызывало у них интереса – странствие по Тени, насыщенное утомительными чудесами, продолжалось всю их недолгую жизнь…
Герцога оставили одного в освещенном свечами зале, по периметру которого находились затемненные ниши. Он понял, что за ним наблюдают, и ему не избавиться от невидимых соглядатаев.
Это успокаивало. Примиряло с вечностью и тщетой, а также с ужасающей краткостью человеческой жизни. Он погрузился в созерцание эпизодов из истории королевства, сцен безжалостных схваток с хошинхо, портретов среброволосых людей в странных многослойных одеждах, с архаичным оружием в руках…
От этого занятия его отвлекли знакомые отражения. Все та же адская смесь: насмешка, жажда обладания, презрение, ложное чувство превосходства, опасная властность.
Спустя минуту перед ним появилась Люстиг – почти такая же, какой он запомнил ее, когда оставил Шаарн много тысяч Изменений тому назад. Он даже не обратил внимания на двух вооруженных слуг, державшихся чуть поодаль. Люстиг была надменна и прекрасна.
На ее губах играла ледяная улыбка; блеск зубов соперничал с блеском бесцветных камней чистейшей воды, украшавших ее роскошное платье. Каждый ее жест и любая поза были исполнены безупречного изящества. Как ни странно, за этим совершенством ощущалось присутствие уродливой силы. Герцог знал Люстиг слишком хорошо, чтобы не придавать значения подобным тонкостям.
– Приветствую тебя, госпожа Призрачного Замка, – сказал Холодный Затылок с едва заметной иронией.
– Как видно, странствие по Тени не пошло тебе на пользу, человек из Кобара, – парировала Люстиг с презрением. Однако Сенора уже не задевали слова.
– Что поделаешь, ты ведь тоже стала жертвой колдовства…
– Это было слишком давно, – небрежно бросила Люстиг и опустилась в кресло, которое стояло в одной из ниш, почти сливаясь с темнотой. Примитивная уловка с целью поставить гостя в невыгодное положение. Он был вынужден разговаривать с безликими тенями, но сам оставался на виду, внутри освещенного круга.
– А может, это тебе приснилось? Мало ли что случается в Тени, – добавила Люстиг из темноты и тихо засмеялась.
Он услышал в ее голосе нечто такое, отчего холодная волна пробежала по его спине. Все поправимо, кроме безумия…
– Где мое оружие? – спросил он после паузы.
– Ты говоришь о Древнем Мече?.. Забудь об этом… Ты неблагодарен, Человек Безымянного Пальца. Разве что-то угрожает тебе в стенах моего замка?..
Сенор почувствовал ненависть к этой женщине. Однако в его положении следовало проявить гибкость. У него отобрали меч, тело младенца, Поющую Шкуру. Было совершенно очевидно, что сам он не представляет для Люстиг никакой ценности. Тем не менее она сохранила ему жизнь и продолжала вести с ним какую-то игру. Все, что ему оставалось, это подчиниться ей и ждать лучших времен.
– Зачем ты спасла меня? – спросил он, совершая насилие над собой
– Не задавай лишних вопросов. Веди себя спокойно, красавчик, и всем будет хорошо. Может быть, я даже избавлю тебя от твоего украшения… – Ее рука протянулась из темноты и сделала плавный жест, словно гладила невидимое лицо.
Прозрачный намек на возможный альянс Люстиг с Хозяевами Башни неприятно поразил Сенора, хотя он подозревал нечто в этом роде.
– Тебя послал Зонтаг? – спросил он прямо, почти не надеясь получить столь же прямой ответ. – Это не лишний вопрос.
Люстиг вполне оправдала его ожидания:
– Разве тебе не достаточно того, что ты избежал смерти? Мы рассчитывали хотя бы на благодарность с твоей стороны…
Последняя фраза вызвала улыбку даже у герцога, не говоря уже о самой Люстиг. Напоминать о том, что он сделал для нее, было, естественно, лишним.
Люстиг понялась, давая понять, что разговор окончен, и вышла из тени. Сенор опять увидел ее глаза, смотревшие сквозь него. Он испытывал легкое замешательство. Рассчитывать на бескорыстие этой женщины было, конечно, смешно, но он до сих пор не мог предположить, как именно она хочет его использовать. Об этом ее отражения «сказали» ему ровно столько, сколько она хотела, то есть почти ничего.
– Тебе придется поторопиться со своим благодеянием, – сказал он ей и постучал пальцем по гниющей щеке. – Если, конечно, тебя не интересует мой труп.
Люстиг не обратила на его слова ни малейшего внимания. Она подошла очень близко к герцогу и некоторое время внимательно рассматривала его лицо. Потом втянула носом воздух и почуяла ЗАПАХ, но даже ее ресницы не дрогнули.
Это абсолютное безразличие, исполненное наглого превосходства, было гораздо хуже тонкой издевки или сколь угодно ядовитой насмешки.
– Ах, этот жестокий Зонтаг! – произнесла она с расстановкой и громко расхохоталась, откинув назад голову…
Она все еще смеялась, покидая круглую комнату с нишами, но вдруг резко оборвала смех.
– И последнее: не забывай, что ты здесь не пленник, а гость. Если хочешь, выбери себе женщину. Вечером я буду ужинать в Королевской башне и пришлю за тобой. Там ты узнаешь больше…
Глава десятая
Усыпленный
Сенор убил несколько долгих томительных часов, блуждая по Призрачному Замку и пытаясь найти хоть какое-нибудь объяснение фальшивому гостеприимству Люстиг. Его попытки оставались бесплодными, пока на одной из террас Шаарна он не сделал одно неприятное открытие.
…До этого он чувствовал себя червем, ползающим в полутемных спиральных коридорах замка и не находящим выхода на поверхность. В глубинах замка воздух был затхлым, как в склепе. Ни одного дуновения, ни одного сквозняка, которые подсказали бы ему путь наружу… Никто из серокожих людей, которых он встречал по пути, не понимал его вопросов или делал вид, что не понимал. Ксантрийские подданные были поглощены делами – архаичными ремеслами, примитивной магией, вызывавшей у придворного Башни улыбку, или же опытами, способными привести в содрогание своей бессмысленной жестокостью.