Странствие Сенора
Шрифт:
Незавершенному из Кобара не дано было понять, что происходило в эти мгновения, когда Меч Торра изгонял из мира демона Тени; его мозг был несовершенен, восприятие слишком грубым, а человеческие глаза слепы для этого.
Он мог осознать только муки и поражение такого же существа, каким был сам, – и Сенор с улыбкой циничного наслаждения повернулся к барону Тенга.
Тантор по-прежнему глядел на него ненавидящим взором, но Сенору показалось, что лицо смертельного врага выразило вдруг облегчение от того, что все наконец завершилось. Человеческое сознание
– Ты победил! – напоследок прохрипел Тантор в пространство. – Но ты проклят – так же, как и я… Брат мой!.. Встретимся в Аду!
И тот, кто раньше был бароном Тенга, зарычал. Его облик стал стремительно меняться. Силы зла отдали его мозг и плоть на растерзание своим младшим слугам. Теперь он превратился всего лишь в непереносимо уродливого и жалкого безумца. Голубая молния сорвалась с клинка Древнего Меча и сожгла его, оставив обугленный труп, который рухнул на камни.
Холодный Затылок победил. В этот же миг ненасытный божок в его голове забился в приступе гнева – и вспышки ошеломляющей боли снова лишили Сенора зрения…
Чересчур дорого обошлась ему победа. Да и одержал ли он настоящую победу? Он не был уверен в этом.
Дымящаяся дыра, ведущая в ад, медленно затягивалась. Пространство залечивало рану, нанесенную нездешним заклятием. А самым опасным и разрушительным оружием оказался человек, который был тайным слугой Тени.
В растерянности, испытывая нарастающий страх и ощущая вернувшуюся слабость, Сенор осознал, что вновь забыл это заклятие, как смутный, неясный сон. Он не помнил ни слова из чужого языка, дающего власть над древними силами, а его Меч опять стал всего лишь металлическим клинком, представляющим опасность только для смертных.
И что значили слова Тенга, произнесенные перед смертью? Что означало теперь его покушение на Сенора? Кем был Человек Безымянного Пальца?.. Против таких вопросов восставал его мозг, изнуренный бесплодными поисками ответов. Он подумает об этом позже… Сейчас он должен уйти отсюда, чтобы залечить невидимые раны, – это Сенор знал точно.
Но сомнения по-прежнему раздирали его. Когда мучитель, поселившийся в тесной камере его черепа, немного успокоился, и Сенор обрел способность видеть – он подошел к лежащей на полу Истар и Существу Суо, вновь принявшему облик Человека Мизинца.
Каким-то чудом ведьма осталась жива, но была без сознания, а о том, можно ли убить Суо, Сенор не имел понятия – во всяком случае, иллюзорная плоть не пострадала. Уязвимой была Истар. Если ее сознание похитил демон Хаоса, то ничто уже не поможет ей в этом мире…
Потом очень слабые, зыбкие отражения пробуждающегося мозга пришли к нему, и он вздохнул с облегчением. Человек Мизинца Суор лежал рядом с ведьмой и глядел в закопченный потолок широко открытыми глазами.
Потом он улыбнулся и сказал:
– Я был уже почти там, – и показал на стену, где не осталось никаких следов адской дыры. – Что случилось?
Сенор в изумлении смотрел на него.
Похоже, никто из живущих – кроме, может быть, Суо – не догадывался о том, какие силы сражались сегодня в башне Криала.
Однако Суо не было человеческим существом.
– Ты узнал, как обращаться с этой игрушкой? – Суор показал на Древний Меч, мирно покоившийся в ножнах.
– Узнал… и почти сразу забыл, – с горечью проговорил Сенор. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть растерянную улыбку Истар, которая уже приходила в себя. Это была улыбка человека, неожиданно для самого себя оставшегося в живых.
Тяжелые, обитые металлом двери трапезной медленно распахнулись.
Глава двадцатая
Зонтаг
Он остановился в дверях и медленно обвел взглядом единственного глаза изуродованные трупы и кровь на полу, лохмотья сгоревших гобеленов и стены, оплавленные там, где в них ударила голубая молния. Из-за его спины выглядывали бесстрастные гладкие лица Слуг Башни…
– Итак, вся компания в сборе, – произнес наконец Зонтаг. Его голос ничем не отличался от голоса Гугенубера и был настолько же лишен сейчас всяких обертонов. Если бы не тощая высокая фигура, Сенор не мог бы сказать наверняка, кто из Хозяев Башни стоит перед ними.
Холодный Затылок не двинулся с места, понимая, что все пути к бегству отрезаны. Суо равнодушно глядело на Мага, чего-то выжидая. Глаза Истар зажглись знакомым яростным огнем; лицо стало жестким и утратило подвижность.
– Бесполезно, ведьма. Не напрягайся понапрасну, – сказал Зонтаг и погладил шестипалой рукой с фиолетовыми ногтями черный камень в серебряной оправе, который свисал на цепи с его шеи. – Это Камень Тяжести, и сейчас я неуязвим. Чего не скажешь о моих слугах. Но не спеши делать глупости…
Глаза Истар широко раскрылись, но Хозяин Башни остался стоять так же прямо, только ткань его хламиды затрепетала, будто ее обдавало порывами сильного ветра, который подул неизвестно откуда.
Наконец Истар отвела взгляд от Мага и опустилась на пол возле ног Сенора, словно давая понять, кому она служит. Потом сделала Сенору знак и, когда тот нагнулся, зашептала ему на ухо:
– Это действительно Камень Тяжести. Я бессильна против него. Но если хочешь, я подожгу…
Сенор отрицательно покачал головой и провел рукой по неровностям знаков, выбитых на Мече.
– Не надо. Ты и так потеряла слишком много сил, – с улыбкой сказал он и опустился на уцелевший стул.
– Ты чересчур самоуверен, – произнес Зонтаг, брезгливо отталкивая от себя ногой клубок полуобгоревших светящихся змей. Сейчас они напоминали порванных червей. – Хотя должен признать, что у тебя появились для этого некоторые основания… Пришло время поговорить о важных вещах. Ты приобрел сильных союзников и, волею богов, многое узнал. Боюсь, что слишком многое. Ты нарушил равновесие, столетиями царившее в Кобаре, и ужасных последствий этого вмешательства не представляю себе до конца даже я!..