Странствия убийцы [издание 2010 г.]
Шрифт:
— Что ж. «Перекованные» или люди из Фарроу, но я все равно должен идти, — сказал я им, допил остатки эля и поставил кружку.
— Почему бы не подождать до утра, парень, и не пойти вместе с нами? — внезапно предложил Джош. — Сейчас днем не слишком жарко, потому что с реки всегда дует свежий ветер. А нынче вчетвером безопаснее, чем втроем.
— Я очень благодарен вам за это предложение… — начал я, но Джош прервал меня.
— Не благодари меня, потому что это было не предложение, а просьба. Я слеп, или почти слеп. Ты, конечно, это заметил. Кроме того, ты заметил, что со мной две миловидные женщины, хотя по тому, как Хани подкусывала тебя, я могу сказать, что ты больше улыбался Пайпер, чем ей.
— Папа! — с негодованием крикнула Хани, но Джош настойчиво
— Я не предлагаю, а прошу тебя подставить нам плечо. Мы не богаты и не можем нанять охранников. Но теперь нам приходится путешествовать, бродят по дорогам «перекованные» или нет.
Потускневшие глаза Джоша безошибочно встретили мой взгляд. Хани смотрела в сторону, губы ее были крепко сжаты, а Пайпер откровенно наблюдала за мной. На лице ее была мольба. «Перекованные». Прижатый к земле. Кулаки.
— Я не очень-то хорош в драке, — сказал я бесцветным голосом.
— По крайней мере, ты увидишь, куда бить, — ответил арфист упрямо. — И конечно, раньше меня заметишь приближение недругов. Послушай, тебе ведь с нами по дороге. Неужели для тебя так трудно будет несколько дней идти днем, а не ночью?
— Отец, не проси его, — заговорила Хани.
— Лучше я попрошу его пойти с нами, чем буду упрашивать «перекованных» отпустить вас целыми и невредимыми! — сказал он хрипло, потом снова повернул лицо ко мне и добавил: — Мы встретили нескольких «перекованных» пару недель назад. У девушек хватило ума убежать, когда я перестал поспевать за ними, но «перекованные» утащили всю нашу еду, изувечили мою арфу и…
— И побили отца, — тихо сказала Хани. — И тогда мы с Пайпер поклялись, что в следующий раз никуда не побежим, если для этого придется бросить папу. — Теперь в ее голосе не было ни игры, ни насмешки. Она знала, что говорит.
Я задержусь, вздохнул я, обращаясь к Ночному Волку. Жди меня, следи за мной, иди за мной невидимым.
— Я пойду с вами, — согласился я. Не могу сказать, что испытал при этом большое удовольствие. — Но я никудышный боец.
— Как будто мы сами не поняли этого по его лицу. — Хани обращалась к Пайпер. В ее голосе снова была издевка, но я сомневался, что она понимает, как сильно ранят меня ее слова.
— Я могу заплатить тебе только моей благодарностью, Коб. — Джош протянул мне руку через стол, и я пожал ее — древний знак, что сделка заключена. Внезапно он улыбнулся с явным облегчением. — Так что прими мою благодарность и долю всего того, что нам предложат как менестрелям. У нас нет денег, чтобы заплатить за комнату, но трактирщик предложил нам укрыться на ночь в его амбаре. Сейчас не то что раньше, когда менестрель получал комнату и ужин, стоило ему только попросить. Но, по крайней мере, у амбара есть дверь, которая будет стоять между нами и ночью. А у трактирщика доброе сердце. Он пустит и тебя в амбар, если я скажу, что ты согласился охранять нас.
— Это лучше всего, что у меня было в последнее время, — сказал я, пытаясь быть вежливым.
Сердце мое упало.
Во что ты вляпался теперь? — поинтересовался Ночной Волк.
Если бы я мог знать.
Глава 5
ПРОТИВОСТОЯНИЯ
Что такое Дар? Некоторые скажут, что это извращение, помутнение рассудка, когда человек узнает жизнь и языки животных, чтобы постепенно самому превратиться в животное. Но, изучая Дар и тех, кто им пользуется, я пришел к иному выводу. По-видимому, это взаимосвязь разумов, которая позволяет Одаренному видеть глазами животного, понимать его мысли и чувства. Обычно эта связь действует между человеком и каким-то определенным животным, избранным им. Вопреки расхожему заблуждению, знание языков птиц и зверей тут ни при чем. Дар позволяет чувствовать мысли и настроения любых живых существ, включая и людей, и даже некоторые деревья, самые древние и могучие. Однако Одаренный не может «поговорить» с первым встречным животным. Он ощущает близкое
Спал я плохо, и дело было не только в том, что я уже отвык спать по ночам. Меня всерьез встревожили рассказы менестрелей о «перекованных». Арфист и его спутницы залезли на чердак и устроились там на сене, а я нашел себе угол, откуда была хорошо видна дверь, а при необходимости можно было прижаться спиной к стене. Ночевать в помещении было непривычно. Это был хороший крепкий амбар, построенный из речного камня, извести и балок. Трактирщик держал корову, несколько кур и лошадей — последних он сдавал внаем. Здесь же было несколько лошадей, принадлежавших постояльцам. Домашние звуки, запах сена и животных остро напомнили мне конюшни Баррича. Меня вдруг охватила безумная тоска — о своей собственной комнате в замке я никогда не тосковал так сильно. Я стал думать о том, что сейчас с Барричем и знает ли он о жертвах Пейшенс. Я подумал о любви, связывавшей их некогда и уничтоженной чувством долга Баррича. Пейшенс ушла, чтобы выйти замуж за моего отца, того самого человека, которому Баррич дал обет верности. Думал ли он когда-нибудь о том, чтобы попытаться вернуть ее? Нет. Я ни минуты не сомневался в этом. Дух Чивэла вечно стоял между ними. А теперь и мой тоже.
Потом я стал думать о Молли. Она поступила с нами так же, как Баррич с собой и Пейшенс. Она сказала, что моя преданность королю никогда не даст нам принадлежать только друг другу. Так что она нашла кого-то другого, кого сможет любить так же сильно, как я люблю Верити. Это решение разбило мне сердце, однако ей оно спасло жизнь. Она оставила меня. Ее не было в Оленьем замке, и она не смогла разделить мое падение и бесчестье. Я невольно потянулся к ней Силой, но тут же спохватился и упрекнул себя. Действительно ли я хочу ее видеть? Там сейчас ночь, и Молли наверняка в объятиях другого. От этой мысли у меня защемило сердце. У меня не было права подглядывать за тем крошечным счастьем, которое моя возлюбленная сумела найти для себя. Тем не менее, засыпая, я думал о ней и безнадежно стремился к тому, что было между нами.
Своенравная судьба принесла мне сон о Барриче, яркий сон, в котором не было смысла. Я сидел напротив него, а он устроился у огня и возился с кожей, как обычно по вечерам. Но в его кружке вместо бренди был горячий чай, и работал он над маленькой кожаной туфлей. Он проталкивал шило сквозь мягкую кожу и укололся. Он выругался при виде крови, а потом почему-то поднял глаза и попросил у меня прощения за то, что сквернословил в моем присутствии.
Я проснулся совершенно сбитым с толку. Когда я был маленьким, Баррич нередко шил для меня ботинки, но ни разу на моей памяти не извинился за ругань. Зато если крепкие выражения позволял себе я, он мог и поколотить меня. Странно. Я постарался выбросить сновидение из головы, но понял, что все равно больше не смогу заснуть.
Когда я осторожно прощупал Даром амбар, то обнаружил только смутные сны животных. Все были спокойны, кроме меня. Ко мне пришли мысли о Чейде, тревожные, беспокойные. Чейд был стар духом и телом. Когда король Шрюд был жив, он снабжал Чейда всем необходимым, чтобы королевский убийца мог жить в безопасности. Чейд очень редко выходил из своей потайной комнаты — только для того, чтобы делать «тихую работу». Теперь он живет сам по себе и делает Эль знает что. И его преследуют солдаты Регала. Я с силой потер ноющие виски. Мое беспокойство было совершенно бессмысленным, но избавиться от него я не мог.