Странствующий вулкан
Шрифт:
На палубе поднялась суматоха. В воду бубличным дождем полетели спасательные круги. Но только Виктор собрался схватиться за спасательный круг, как крепкая леса потащила его на глубину. Он снял с шеи ненавистный автомат и оттолкнул от себя, как ненужный хлам. Оружие пошло на дно. Потом он вынул из-за пазухи острый нож и стал резать лесу, но тщетно.
Незримые пружины воды снова вытолкнули его на поверхность. На этот раз он крепко ухватился за спасательный круг и замер. До парохода было не более ста метров. Но не успел он и крикнуть, как перед самым носом вынырнула дрессированная акула. Она высунула морду
Виктор забрал автомат и не раздумывая выстрелил в хищника. Взрыв подбросил его вместе с водой и оборвал проклятую лесу. Наконец-то юноша почувствовал себя свободным и быстро поплыл к пароходу.
Оттуда спустили спасательную лодку с матросами.
– Держись, друг! Держись! Сейчас мы тебя вытащим!- кричали они на родном языке. Матросы уже протянули руки, чтобы втащить его в лодку, как вдруг из моря вынырнула новая акула. Грозно ощерив зубы, она хлопнула по воде хвостом, схватила Виктора за ногу и потащила вниз...
Виктор стоял перед разъяренным Конрадом и его помощником Хуаносом Глобалиусом, съежившись, точно на морозе. Он дрожал от холода и от страха.
– Почему ты не стрелял? Почему бросил оружие?
– допытывался Конрад, глядя на Виктора, как удав на кролика.
– Что случилось?
– верещал Глобалиус.
– Как ты посмел?..
– Я не мог, не мог стрелять...- наконец ответил Виктор.- То был мирный пароход!
Конрада от этих слов затрясло, он налился кровью и заскрежетал зубами:
– Тем более надо было стрелять! Там было много людей, а нам люди нужны! Не-ет, я все равно заставлю тебя стрелять! Заставлю! Слышишь?.. А сейчас немедленно в глухой карцер! В глухой карцер!
Скуластый и остроносый схватили Виктора и потащили по ступенькам к внутреннему кратеру. Там грубо втолкнули в небольшую квадратную камеру, сделанную из толстенного стекла, герметически закрыли дверь и исчезли.
Вскоре камера зашаталась, запрыгала и плюхнулась в воду. "Вот он какой, этот глухой карцер! Меня просто швырнули в море..." - пронеслось в голове. За стеклом мелькали перепуганные стайки рыб, маячили каменные вершины подводных скал, между ними чернели глубокие расщелины, заполненные мрачной, неподвижной водой.
Наконец коробка обо что-то ударилась и повисла на краю обрыва. Виктор лежал, закрыв глаза, уже ничего не ожидая от жизни. Да и чего можно было ждать в этом стеклянном гробу, кроме смерти? Купить жизнь ценой предательства? Превратиться в морского пирата и топить корабли? Помогать преступникам залить земной шар водой, а людей превратить в рыб? Нет! Нет!..
Полная тишина, темень и одиночество мучили юношу, угнетали волю. Вдохнул на полную грудь душного воздуха и крикнул, но и сам испугался собственного голоса, таким он показался ему диким и чужим.
Но вот вокруг замелькали живые огоньки - желто-зеленые, бледно-сиреневые, оранжевые. Завороженный необычным зрелищем, Виктор вспомнил, как когда-то на уроке учительница рассказывала, что железы некоторых морских рыб могут выбрасывать целые облака светящихся бактерий. А еще есть такие рыбы, что могут вырабатывать электрический ток и светить, как фонари.
Молчаливые рыбы все проплывали и проплывали перед глазами. "Чем не похоронная процессия?
– почему-то подумал.- Может, рыбы хоронят меня, воздают последние почести?.." В эту минуту отчаянья ему показалось, будто бы кто-то постучал по корпусу карцера. Стекло глухо загудело, звук тревожно завибрировал и погас. Виктор повернул голову в одну сторону, в другую, вглядываясь в серо-синюю монотонность воды, и заметил человека-рыбу, который, точно призрак, скользил возле карцера. Вот он подплыл ближе к той стене, к которой Виктор прижался лицом, и на миг снял маску.
– Оксана!
– вырвалось из груди, и он изо всех сил забарабанил кулаком в стекло.
Оксана пристально поглядела на него, сделала еще несколько кругов и нырнула в глубину, махнув на прощанье черными ластами.
"Неужели не узнала меня?.." Однако появление девушки пробудило его к жизни. Стоял, тревожно уставившись в морскую глубь, и ждал, не вынырнет ли она снова. И дождался. На этот раз она приплыла в сопровождении голубых тунцов и каких-то трехметровых серовато-зеленых рыб, похожих на судаков. Оксана приветливо помахала рукой, потом подплыла близко и поцеловала стекло, к которому Виктор прижался щекой. Он сразу ощутил, как перестала кружиться голова, как проснулись в нем жажда жизни и сознание, что он еще нужен друзьям. Наблюдал, как Оксана забавлялась с любимыми рыбами. То садилась на них верхом, как на коня, то ложилась, как на живой плот, то падала вниз и скрывалась в причудливых водорослях. Было видно, что рыбы любили, понимали и слушались ее. Они обнимали ее красивыми радужными плавниками, прижимались к ней серебристыми боками, нежно касались носами, точно маленькие дети.
Наконец Оксана и ее друзья-рыбы, притомившись, повисли в воде, чтобы отдохнуть. Никто им тут не стлал никаких постелей, не подкладывал под головы подушек, не укрывал одеялом. Странно было смотреть, как рыбы отдыхают.
Оксана легла на верхнюю стену стеклянного карцера и замерла. Неизвестно, могла ли она спать тут, в воде, но вот морские хищники, пожалуй, никогда не дремлют... В поисках легкой добычи, чтобы унять свой вечный голод, на скалу влез огромный кальмар и своим длиннющим щупальцем потянулся к девушке.
Виктор испуганно закричал и заколотил кулаками в стекло. Оксана раскрыла глаза, увидела перед собой прожорливого коварного хищника и молниеносно, с ловкостью настоящей рыбы, нырнула в глубь моря. За нею, мелькнув радужными хвостами, словно провалились и ее друзья.
Разгневанный кальмар долго смотрел на Виктора, испортившего ему всю трапезу, а потом схватил стеклянную коробку и швырнул ее со скалы.
В лаборатории Хуаноса Глобалиуса пронзительно зазвенел звонок, на табло несколько раз мигнула красным глазом лампочка.
– Кто звонит?
– вскочил Роберт Конрад, сидевший там и ждавший результатов нового опыта.
– Надсмотрщики. Говорят, что-то случилось с карцером.
– Пусть вытащат!
– приказал Конрад.
Вскорости карцер вытащили из моря. Когда открыли люк, из него пошатываясь вышел Виктор.
Его привели в лабораторию. Он весь дрожал и смотрел на стол, на котором стоял сифон с водой.
– Дайте ему!
– велел Конрад.
Глобалиус поднес стакан воды. И как ни омерзительно было Виктору брать из его рук воду, он не выдержал... Вода вернула частицу утраченных сил.