Страшилки

Рик Татьяна

Возникают они из мрака: темнота всё сгущается, сгущается, и вот из этого сгустка появляются лапы, зубы, хвост, а потом - эти маленькие гадкие глазки. Начинает чешуя проступать. И вот тогда гломыммер совсем готов.

Вот появится и к кровати близко так подходит, наклоняется и начинает противным таким скрипучим голосом подвывать. Рот разевает - зубы показывает. Глазами вращает. Словом, пугает. Алёна на это смотрела, смотрела, а потом говорит: - Ну что ты ко мне прицепился? Не боюсь я тебя!

Гломыммер опешил даже: - Почему?
– По сравнению с директрисой нашей ты просто безобидный красавчик!
– Алёна говорит.
– А

по сравнению с Лидкой ты - прямо ромашка аптечная, безвредно-полезная!

Гломыммер аж подпрыгнул.
– Так, - говорит, - меня ещё никто не оскорблял! Меня, одного из самых кошмарных ужасов, РОМАШКОЙ обозвать!
– Да, - кивнула Алёна.
– Я буду звать тебя Рома. В честь ромашки аптечной.

Гломыммер заплакал и ушёл.

А на следующую ночь опять заявился.
– Мне, - говорит, - покоя не даёт, что ты - девчонка сопливая, а меня, чудовище хвостатое, не испугалась. Мне после новой школы ничего не страшно, - Алёна отвечает.
– Слушай, Рома, а может, ты меня съешь?
– Ты что, очумела?!
– испугался гломыммер.
– Я детей не ем! Пугаю только! И зачем тебе надо, чтобы я тебя съел?
– В школу очень не хочу!
– Ты думаешь, у меня в животе лучше? Там же - ТЬМА!
– А в школе - ЛИДКА! Это похуже будет! Слушай, Ромка, может, ты тогда Лидку напугаешь?
– Да ну!
– поморщился гломыммер.
– Ломает! В школу ещё тащиться!
– А ты трус, оказывается!
– подпрыгнула на кровати Алёна.
– Ты даже не ромашка, ты - лютик-одуванчик! Ты какая-то прямо птичка-соловушка, а не чудовище пугательное!

Гломыммер даже ноздри раздул от возмущения.
– Хорошо же, - говорит, только, чур, не обижаться, когда я школу твою дурацкую по щепочкам разнесу! А Лидку твою нахальную на дерево загоню, как кошку! И слезть не дам! Очень хорошо!
– Алёна обрадовалась.
– Вот завтра и начинай!

А следующий день сидит Алёна на уроке и ждёт, когда же гломыммер появится.
– Вот сейчас, - думает, - свет погаснет, тьма сгустится, Ромка из неё как выползет, как зубами лязгнет! Злюка наша классная сразу в обморок брык! А Лидка верещать начнёт. А Ромка к ней подойдёт близко-близко и скажет задушевно: "Ну ты, дура тощая, будешь Алёнку обижать, уши пооткусаю! Не в чем серёжки носить будет!" А Лидка на колени сразу бросится. Передо мной, конечно, не перед ним. Умолять о пощаде будет. Вот так примерно: "Алёнушка, солнышко, красавица наша, убери гада своего! Век тебе списывать давать буду!"

Размечталась Алёна, и тут вдруг её к доске вызвали. Пришлось идти. А Ромка-гломыммер так и не явился, предатель!

Ночью-то он снова из темноты возник! Как всегда! Будто раньше явиться не мог! Алёна его и спрашивает: - Ты чего ж не пришёл, ромашка ты трусливая?! Обещал ведь, обманщик чешуйчатый!

А гломыммер: - Извини, я забыл!
– и нос виновато лапой вытер.
– Ты себе на хвосте узелок завяжи для памяти!
– Алёна предложила.

Гломыммер завязал послушно. Здоровый такой узел получился, неудобный.
– Ничего!
– Алёна говорит.
– Потерпишь!

Вот на следующий день ждёт его Алёна, ждёт, мечтает, как он Лидку за пятку укусит. И тут Лидка её ка-ак уколет булавкой. Алёна как подпрыгнет, как закричит! А гломыммер всё не идёт. Пришлось Алёне пока самой начинать борьбу. Накостыляла она Лидке по шее, та затихла. А классная, злюка, не затихла, наоборот даже. Накричала на обеих и в коридор из класса выгнала.

И

тут!.. Ура! Гломыммер ковыляет! Неуклюжий такой! А на хвосте - узел здоровый завязан. Подошёл он к Лидке близко-близко, прижал её пузом к стене и как начал её пальцами в живот тыкать: - Американский бокс! Американский бокс!

Завопила Лидка. Она, оказывается, щекотки тоже боялась. А потом гломыммер Лидке голову зубастую на плечо костлявое положил и прошептал: Тронешь Алёнку - сожру!

И пошёл, переваливаясь. Потом обернулся и спросил у Алёны: - Ну хоть узел-то на хвосте можно развязать?..

Больше Лидка к Алёне не приставала. Они даже подружились потом. А после школы вместе поступили в медицинский институт. На отделение психиатрии!

Кактус-вампир

Эта жуткая история случилась в больнице. Впрочем, очень многие жуткие истории случаются именно в больницах. Там ведь иногда умирают люди. И кто знает, почему...

Одна медсестра, звали её Жанна, брала у больных кровь! Из вены и из пальца. Для анализа. И всегда после анализа часть крови оставалась, и Жанна выливала эту кровь в горшок с кактусом. И кактус этот как начал расти! Рос, рос и такой огромный сделался - ужас просто! Сначала он стал размером с кошку! Потом - размером с ребёнка, с первоклассника, примерно! А потом вообще размером со взрослого здорового дядьку! Так что занял прямо половину окна! Стал он похож на главврача этой больницы, Сергей Сергеича. И за это сестры и врачи стали этот кактус между собой Сергей Сергеичем называть.

И наливался этот Сергей Сергеич кровью, и даже иголочки все у него стали красными! А чем больше этот ужасный кактус рос, тем больше крови ему требовалось. И уже крови от анализов стало ему не хватать!

И вот однажды выследил кактус Сергей Сергеич свою Жанну и как гаркнет ей в самое ухо: - Крови давай! Кровушки!

А крови в тот день как раз и не было. Тогда кактус вонзил в сестру Жанну свои колючки и стал из неё кровь пить! Жанна позеленела вся, почти как сам кактус зелёная стала. Хорошо хоть не умерла совсем! А Сергей Сергеич подлый крови напился и сразу замер в углу, как будто он тут не при чем!

А на следующую ночь один больной, звали его Пётр Емельянович, пошёл в туалет. Идёт по коридору, видит: кактус огромный тянет к нему колючие руки и говорит загробным голосом: - Крови давай! Крови!

Пётр Емельянович еле до туалета домчался!

А однажды такой ещё случай приключился. Идёт с обходом настоящий Сергей Сергеич - главврач который. Важный такой, пузик свой круглый впереди себя несёт. Торжественно ступает, и все больные, как на параде, по стеночкам стоят, о здоровье рапортуют слабыми голосами. А сзади - молодые врачи, ординаторы, семенят - мелкими шажочками.

И тут вдруг кактус с окна - руку колючую как вытянет! К горлу прямо. Главврач охнул и присел. А кактус как гаркнет: - Дайте мне крови! Крови!

Главврач молча глазки закрыл и затих. Унесли его в ординаторскую, стали нашатырь в нос пихать. Пришёл Сергей Сергеич в себя, огляделся затравленно. Тихо снял халат, собрал свои вещички, и больше его в больнице не видели. Говорят, он в Австралию уехал. Навсегда.

А ещё как-то ночью кактус на дежурного врача напал. На Илью Игнатьича. Тот хотел Сергей Сергеича вместо анализа крови анализом мочи полить. Ну конечно, кактус рассердился и немножко крови из Ильи Игнатьича выпил. Илья Игнатьич не умер, позеленел только. Сам стал на кактус похож, особенно носом.