Страшная месть придворного алхимика
Шрифт:
– Да как ты посмел?! Ты…
Грохот, вспышки, волна жара.
– Успокойся, тебе нельзя волноваться! – полный скрытого довольства голос алхимика без труда перекрыл взрывы.
– Ах, нельзя! Да кто ты вообще такой?! – яростью, изливающейся из принцессы, можно было поджечь половину мира.
– Я? Кто я? – голос был полон яда. – Я твой супруг,
Взрыв. В дверь со свистом вылетели разноцветные стеклянные осколки, со свистом вонзившись в противоположную стену, еще мягкую после неудачного рикошета.
Ньерин тяжело вздохнул. Разве уборка входит в его обязанности? Закончив с потоками, вновь шелковыми мягкими лентами заструившимися сквозь пальцы, он отошел подальше.
В залах еще немного погрохотало, что-то стеклянное музыкально раскололось о камни. Возможно, сметенные раздраженной рукой колбы и пробирки из лаборатории. Уж насколько не любопытен был страж, ему все же стало интересно, отчего принцесса так зла. Раздавшийся мгновение спустя тихий, проникновенный вой продрал его по спине морозом Ледяных пещер, и едва не заставил броситься внутрь, спасать… кого-нибудь. Подавив бессмысленный порыв, он старательно слился с тенями, и продолжил подслушивать. Вот мать была бы рада, если бы узнала. Изжил он таки пра-пра-прадедово гномское наследие.
– Да как ты вообще сумел? И зачем?! – полный негодования голос Ее высочества просочился через звуки бурного погрома.
– Я – алхимик. Пара эликсиров, и дело сделано. Неужели ты думала, что я прощу вам, Ваше высочество, вашу свадебную эскападу… осторожнее!
Щелчок, шипение. И пространство залил пронзительно белый свет, от которого можно ослепнуть. Страж спешно зажмурился, пережидая, пока под веками перестанут гулять алые пятна. Магия снова словно взбесилась. Потоки дернулись, переплетаясь, лишая возможности ею воспользоваться. Ауру словно выжали, и казалось, он ослеп и оглох, не в силах шевельнуть и пальцем. Тишина, тишина, тишина…
Ньерин вздрогнул. Сейчас что-то будет.
Раздался пугающий шелест. Будто тысячи пауков покинули свои дома и огромной армией двинулись… Открыв глаза, он огляделся. Спустя миг он заметил, что мелкое серое крошево, более похожее на пыль, почти вытекает из разбитого дверного проема. По ней, ступая очень осторожно и легко, пятился придворный алхимик в дорожной одежде, придерживая перекинутую через плечо сумку. За ним, крепко зажмурившись и широко расставив руки, семенила принцесса. Она шипела в тон сыпучему болоту:
– Поймаю, убью… куда ты от меня денешьс-ся! Доберус-сь!
Ступив на твердый пол, алхимик подмигнул стражу, неслышно отошел в сторону и громко заявил, кривя губы в язвительной усмешке:
– Увы, моя дорогая, вынужден вас покинуть, ибо у меня имеется предписание о новом назначении. В древний город. Личное предписание Повелителя. Берегите себя… и ребенка.
И стремительно увернувшись от бросившейся на звук принцессы, нырнул за поворот. Только длинная коса и мелькнула.
Ребенка, ребенка… Ребенка? Что? В общем-то, логично, замужество и предполагает нечто подобное, но так скоро? Принцесса Сьена явно не планировала ничего подобного, судя по реакции.
О, вот это реакция…
Ньерин, медленно сползая по стене, подумал, что стоит срочно уволиться. Если Ее высочество даже после обучения настолько вспыльчива, и не контролирует силу во время эмоциональных всплесков, да еще и… Так. Быстро, немедленно, сей же день перевестись куда-нибудь подальше. На Северный форпост, или, по примеру алхимика Солер'Ниана, в древний город.
Да, именно так. Именно так. Потому что в ближайший год вряд ли в Тирите будет тихо и спокойно.
Он, пошатываясь, отлепился от стены, и, пошатываясь, удалился в противоположную от скрывшейся за поворотом принцессы сторону. Что ему будет за самовольный уход с поста, он даже не задумался.