Страшная неделя
Шрифт:
Ядвига Мстиславовна поднялась, сложила ладони лодочкой и подошла к старцу. Он её перекрестил и положил руку на голову. Новиков глянул на Антона, тот пожал плечами.
– Спасибо вам, – просто сказал Новиков. – Отец Павел пока здесь останется?
Отец Фома закивал и просто так перекрестил сразу и Новикова, и Антона.
– До свидания, – сказал Антон, выходивший последним. Дождь почти прекратился, теперь с неба падали только редкие капли.
Уже втроём, а не вчетвером, они сели в машину и поехали к посёлку, чтобы покопаться в доме священника и припереть
Глава 13. И то, и другое
По дороге в Покрышкино все трое молчали. Новиков старался не увязнуть в размокших грунтовках, Антон снял очки и как будто спал, а Ядвига Мстиславовна смотрела в окно, время от времени что-то бормоча под нос. Иногда она кивала, а иногда начинала сама с собой спорить.
У Антона брякнул телефон. Он вернул очки на нос, что-то прочитал, потом стал строчить. И ещё больше помрачнел.
Ядвига Мстиславовна вопросительно помычала, глядя в телефон Антона.
– Сёмке стало хуже. – Антон убрал телефон в карман куртки. – Надо срочно могилу этого упыря найти.
– Какого именно? – вяло спросил Новиков. – Их же четверо.
Антон только тяжко вздохнул и закрыл глаза, откинув голову назад.
– Н-да, плохо дело, – проговорила Ядвига Мстиславовна, снова глядя в окно и ёрзая на сиденье. – В селе больше нет священника. Так они ещё больше распоясаются. Когда ещё Фома нашего-то попа на ноги поднимет.
– Тогда сразу к отцу Павлу? – спросил Новиков, глядя в зеркало заднего вида.
– Да, давай, – ответила Ядвига Мстиславовна сразу за двоих. – Хоть тетрадку эту поищем.
– Разве вы про неё раньше не слышали? – спросил Новиков, снова глядя в зеркало.
– Да слыхала, слыхала. Но ни разу не видала. Я и отца Марка-то почти не помню. У меня, знаешь, в молодости другие интересы были. – И Ядвига Мстиславовна озорно подмигнула Новикову.
От того, как бабуля на миг преобразилась в игривую девицу, у Новикова даже усталость прошла. Он повёл плечами, представил Ядвигу Мстиславовну накрашенной и в открытом платье. Фантазия не удалась, и он сразу о ней пожалел. А вот сама бабуля рассмеялась, как будто тоже мысленно увидела себя молодой и дерзкой.
Показалось Покрышкино, глянцево сверкающее после весеннего дождя. Улицы, старая церковь. Дом священника с полуприкрытой дверью. К вечеру влажный воздух остыл, стало зябко, поэтому из машины все трое почти бежали через сад.
Антон, шедший первым, вдруг затормозил и обернулся.
– А что, если они ещё там?
– Вряд ли, – покачала головой Ядвига Мстиславовна. – Я там всё святой водой так окатила, что она, поди, ещё не просохла. А пока мокро, они не вернутся.
– Так вот как вы их прогнали, – пробормотал Новиков, припоминая стоны и шипение упырей.
– Жаль, она их не растворяет полностью, – злобно процедил Антон.
– Она же святая, – укоризненно произнесла Ядвига Мстиславовна.
Из дома послышался стук, и вся троица разом отступила на пару шагов.
– А вы говорите, – тихо произнёс Новиков, глядя на прикрытую дверь. Он протянул руку с раскрытой
– Что? – переспросил Антон.
– Кол давай, – прошипела Ядвига Мстиславовна.
– А, – протянул Антон и полез во внутренний карман. – Держи.
В ладонь Новикова легла влажная, но очень удобная рукоятка. Стараясь не смотреть на бурые пятна, въевшиеся в светлую древесину, новиков покрепче сжал рукоять, встал боком и открыл дверь. Шёл бочком, выглядывая из-за косяков. Следом, судя по звуку, шагала Ядвига Мстиславовна. Ей-то кол не нужен, у неё клюка из осины. Какая предусмотрительная бабушка.
В кухне явно кто-то был. Слышались тихие шаги и звуки, будто что-то перекладывали с места на место. Видимо, чудовища вернулись, чтобы продолжить обыск. Этого не хватало. На кой они вообще появились? Ну, померли. Бывает. Ну и лежали бы спокойненько в своих могилах, так нет – надо обязательно вылезти и пойти народ травить. Натуральные упыри.
Новиков обернулся и сделал знак Ядвиге Мстиславовне, чтобы она вперёд не лезла, и если что – просто убегала. Лучше, если за святой водой. Наверняка у неё где-то припасена канистра, да и церковь рядом. Бабуля понимающе кивнула и покрепче перехватила свою клюку.
Новиков приготовился, собрался с мыслями, выдохнул, попытался успокоиться. Куда там. Лучше бы помолился. Если бы умел.
Со всей силы пнул дверь, она со стуком отворилась, ударившись о стену. Фигура, стоявшая в кухне против света, ойкнула, что-то выронила, и, подняв руки, попятилась под образа в углу. По полу покатились миски и кружки.
– Вы чего? – испуганно спросил подростковый голос.
– Гаврил, ты, что ли? – грозно спросила из-за спины Новикова Ядвига Мстиславовна. – Ты зачем тут?
Новиков выдохнул и прикрыл глаза, пытаясь унять пульс в висках.
– Так я вас искал, – бормотал приглушённо Гаврил. Голос у него шёл неровно, как будто от испуга тоже пульс скакал. – Вас дома нет, Зоя сказала, вы вроде на службу в церковь пошли. Я сюда пришёл, а тут целая толпа бабок, и все дичь какую-то несут, что вроде как священника-то грохнули. Я в дом вошёл, тут всё кувырком, но я им ничего не сказал. Типа всё враньё, а священник просто уехал по делам в какую-то деревню. Когда они ушли, я хотел участкового позвать, да бабки говорили, что видели, как он весь в кровище утром по посёлку бегал. То ли умом тронулся, то ли сам попа замочил. А может, и то, и другое.
– Почему деревенские тётушки такие информированные? – спросил Новиков, открыв наконец глаза.
– Потому что наблюдательные ведьмы, – усмехнулся Гаврил.
– Это был риторический вопрос, – буркнул Новиков, которому уже стонать хотелось от своих приключений.
– Типун тебе на язык, господи помилуй, – выдала Ядвига Мстиславовна и трижды плюнула через плечо. – Так по что пришёл?
– Так я заметку принёс, – расплылся в улыбке Гаврил. – Про ваших вампирчиков.
Гаврил достал из кармана телефон и стал что-то искать, потом мельком глянул на Новикова и застыл.