Страшно упрямый
Шрифт:
– Пятьсот за час? Или за ночь? – Настя так же ни хрена не понимала, как и я.
– Да вот фиг его знает. Но полагаю, тысяча за одну ночь быть не может.
Закрыв страничку с прейскурантом, я развернулась к Насте с жалобным выражением лица.
– Выручи, плиз. Скажи ему, что у меня месячные начались. Или понос. Резко. Внезапно. И я не выйду отсюда, потому что с меня льет, как из ведра.
У Насти округлились глаза.
– Так и передай ему. Дословно. Прям «из ведра» и льется. С двух вёдер, то есть. Спереди и сзади. Хотя не надо… – и тут же сообразила, как это будет звучать для бразильца. – Подумает еще, что у меня клиентов много было. И что он утонет во мне, как ложка в кастрюле.
– Я похожа на идиотку, Маш? – возмутилась Настя, заикаясь от негодования. – Тебе все шуточки, а мне как потом жить? Ты вот прямо сейчас меня подставляешь под удар. Выйди к нему и скажи, что с тебя льется, а из чего, сама решишь. Я не стану этого делать. Я и так сходила по твоей просьбе. Унизилась. Больше не хочу.
– Это ты вчера сказала, отнеси ему заказ! Ты и виновата, что он теперь пороги оббивает!
– Я сказала «отнеси заказ»! Но я не говорила «веди себя как шлюха»! – накричала Настя в ответ.
Настя взялась отпираться, а мне без ее помощи только и остается что пропасть пропадом. Вот же коза драная… Разве такую можно назвать лучшей подругой?
– Насть, ну пожалуйста… Ты моя последняя надежда… – захныкала я с досады, что куда ни глянь, все провал. Ну вот все абсолютно.
– Свистков что ли не видела? Что ты ведешь себя как монашка?
– Потому что я Машка. Свистки, дудки. Как бы не сыграли мне похоронный марш эти вот свистки с дудками…
– И вообще. Он может и не принял тебя за проститутку. Так часто бывает. Повел бабу на свидание. Заплатил, чтобы вечер двигался быстрее. Она согласилась, и они вместе уехали в отель. И ей хорошо, и ему приятно.
– Думаешь? И девушки на это соглашаются?
– В каком веке ты застряла, Маш? Конечно соглашаются. Даже больше скажу, что таких каждая пятая. А кто ж откажется от лишних 10-15 тыщ? Тем более он у тебя глянь какой щедрый.
– Он не щедрый. Он жмот. Раз не простил те деньги. Может они у него и не последние, но мог бы и простить, и поискать бесплатную.
– А ему нужна ты. Я тебе говорю, нравишься ты ему. Ты запала ему в душу. Выйди, извинись. И классно проведи время.
– Даже не знаю…
– Согласна. С ним общаться похлеще, чем с директором. А директора нашего ты знаешь. Говорит так, будто на живую режет. Тупым ножом.
Настя заговорила про нож, а мне тут же на ум пришла гениальная идея.
Очень рискованно. Но ради спасения себя все средства хороши.
– Ладно. Уговорила. Пойду. Только дай мне нож и поострее.
– Ты что… вены вскрывать собралась? Или месячные вызывать, чтобы он убедился, что ты не врешь?
– Да не для себя. Ты не подумай ничего. Я не занимаюсь членовредительством. Хотя, с какой стороны посмотреть…
– Мне уже страшно, Маш. – Настя не восприняла мою шутку. – Ты ж не хочешь сказать, что собираешься зарезать его?
– Нет конечно. Нож на всякий случай. Вдруг ему реально взбредёт обмотать меня скотчем. Так что неси нож.
– Ты уверена, что не сделаешь этим еще хуже? – напоследок спросила Настя.
Ни в чем я уже не уверена.
– Да, блин! Неси быстрее. Время идет. Только незаметно. Чтобы он ничего не заподозрил.
Глава 16
– Вот, держи.
Настя вручила мне широкий прямоугольный предмет, плотно свернутый в газету. По моим ощущениям и по весу, там был упакован не нож, а чуть ли не топор.
С досады развернув сверток, я обалдела при виде немалого тесака, предназначенного для рубки мяса. Но никак не для снятия скотча.
Додумалась Настя, блин!
Попросила у нее ножик, чтобы под одеждой спрятать, а она приперла тесак для мяса, который и в сумочку не залезет, и в трусах оттопырится.
И что я буду делать с ним? Как от скотча избавляться? Вместе со своими конечностями срубать?
Или как она себе это представляет?
– А поменьше совсем не было?
– Бери и иди уже. – поторопила меня Настя, то и дело оборачиваясь к двери. – Говорит, не выйдешь через три минуты – он сам сюда зайдет.
– В бабский туалет запрется? И не постесняется? Да кому ты веришь! – хмыкнула я, осмелев потому, что теперь при себе у меня имелось оружие. Хоть какое-то. – Бразилец очень щедр на угрозы, как погляжу. Только вот угрозы его – пустое слово. Хотел бы – давно зашел.
– Только не сломай его и обязательно верни. Это любимый тесак шефа. Заточка у него страшная. И у шефа, и у ножа. У обоих страшная заточка, Маш. Он очень ценный. Шеф меня на фарш пустит, если ты не вернёшь его тесак к утру.
– Да всё я поняла. Верну. – выбросив газету в ведро и выдохнув, набираясь смелости, я затолкала топорик в сумочку и уверенно направилась к выходу из дамской комнаты.
– Смотри, он в коридоре стережет. Прямо у дверей. Между кухней и залом. – вовремя предупредила Настя, едва я дотронулась до дверной ручки с намерением повернуть ее.
– Тогда иди первая. Отвлеки его, а я быстренько через кухню прошмыгну.
– Как? – удивилась Настя.
– Как-нибудь. Просто сделай, чтобы он отвлекся.
– То есть, Маша? Ты собираешься снова его кинуть??? – недоумевала она, рассчитывая на обратное. – Но ты только что сказала, что согласилась…
– Насть, не могу. Ну вот не могу, и все. Это выше моих сил. Ну так что? Выручишь?
– Даже не знаю, Маш. – принялась отпираться она. – Ты просишь невозможного.
– Ну что мне сделать? Хочешь, на колени перед тобой встану? Прям тут, в туалете, который давно не мыли?
Настя некоторое время сомневалась, искоса поглядывая на меня с явным нежеланием помогать. Я же сделала вид, что присаживаюсь на одно колено, чтобы поторопить ее с решением в пользу меня.