Страсть горца (Темный горец)
Шрифт:
И уж точно совсемдругая женщина жадно погладила ладонями его грудь.
Он поймал ее руки и отвел их в сторону.
– Не касайся меня, девочка. Не сейчас.
Он заглушил протесты, раздвинув пальцем ее губы. Коснулся языка, погладил контур ее губ. Медленно провел пальцем вниз по шее к глубокому вырезу свитера, остановился в ложбинке между грудей. Хло завороженно смотрела на него. Дэйгис, полускрытый в тени, был невероятно красив. Его чувственные губы раздвинулись, глаза сузились от желания. Его дыхание согревало влажную дорожку, которую оставил палец на ее коже,
Когда его потемневший взгляд остановился на ее груди, соски Хло напряглись, а грудь отяжелела. Господи, он действовал на нее, как наркотик! Даже его взгляд возбуждал, распалял ее кожу, сводил с ума и заставлял желать продолжения. При мысли о том, что его жаркий влажный рот может сомкнуться на ее груди, Хло слабела от желания.
Взгляд Дэйгиса обещал такое наслаждение, что у Хло перехватило дыхание. Он поднял покрывало, которое сбилось у нее на талии, снова укрыл Хло до шеи. Когда его руки скользнули под покрывало, девушка откинула голову к окну и закрыла глаза.
Она должна его остановить. И она остановит. Скоро. Правда, скоро.
– Открой глаза, девочка. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда я к тебе прикасаюсь. – Приказ был мягким, но все же это был приказ.
Ее веки слабо приоткрылись. Хло чувствовала, как с каждым его прикосновением теряет волю, словно его руки делали ее мягкой и покорной.
Он засунул руки под ее свитер, нетерпеливо расстегнул лифчик и грубо сжал ее грудь. «О да!» – подумала Хло. Именно этого она хотела с того самого момента, как увидела его. Хотела оказаться рядом с ним голой, ощутить, как его горячие большие ладони касаются ее кожи. Он обхватил ладонями ее груди и стал их мять, поглаживать, сжимать соски. Его горячее дыхание касалось ее кожи. Кончиком языка Дэйгис провел вверх по ее шее, к щеке, губам, привлек девушку к себе и поцеловал, яростно, до синяков, пощипывая ее соски. Он продолжал дразнить ее, играть с ее чувствами до тех пор, пока Хло не начала беспомощно вскидывать бедра.
Внезапно он прервал поцелуй и отстранился. Закрыв глаза и сжав челюсти, Дэйгис с шипением выдохнул сквозь стиснутые зубы. При виде того, как он сражается с собой, пытаясь восстановить самоконтроль, Хло почувствовала, как по ее телу прокатилась первобытная сладостная дрожь. При виде его, возбужденного до боли, ее желание взметнулось, как костер, в который плеснули бензином.
Она должна была его остановить. И не могла этого сделать.
Дэйгис открыл глаза, их взгляды встретились, и Хло поняла, что он знает о ее ощущениях. Знает, что она чувствует себя потерянной и изнемогает от желания. Он прижался губами к ее губам, втянул в себя ее язык, слегка посасывая его.
Крошечный спазм задрожал в ней, и сквозь пелену ощущений пробилась тусклая мысль о том, где они находятся: в самолете с сотней пассажиров на борту!
Господи, а что, если она кончит?
Боже, а если она закричит, испытав оргазм?
– П-перестань, – выдохнула Хло ему в губы.
– Слишком поздно, девочка.
Его ладонь легла между ее бедрами, поверх джинсов, прижимаясь к самому заветному местечку, и Хло чуть не закричала от удовольствия, ощутив его прикосновение там, где она чувствовала такую пустоту и так хотела ощутить его. Дыхание Дэйгиса участилось, его рука нашла идеальный ритм, умело определив,
– Отпусти себя, девочка. Ну же, сделай это для меня сейчас.
Услышав его хриплое рычание, Хло вознеслась на вершину наслаждения.
Она не выдержала и закричала, и, если бы он не накрыл ее рот своим, она бы стыдилась себя целую вечность. Ее крик наверняка разбудил бы весь этот чертов самолет. А то и стал бы причиной турбулентности.
Но Дэйгис заглушил ее крик, и Хло накрыл оргазм. Беспомощная, потерянная, чувствуя одну его руку на груди, другую между ног, Хло растаяла, содрогаясь, сжимая бедрами его руку.
Он заглушил ее крики губами и языком, и Хло могла издавать только тихие всхлипывающие звуки.
Удовольствие было сокрушительным, оно достигло пика и рассыпалось на тысячи мерцающих осколков. Все ее тело содрогалось, и – если бы она смогла издать хоть звук – она бы сделала именно то, чего боялась: закричала.
Но Дэйгис не позволил ей этого. Его горячий язык проникал так глубоко, что Хло почти не могла дышать. Дэйгис прекрасно знал, как именно нужно прикасаться к ней, чтобы наслаждение нарастало, его рука продолжала скользить между ее бедер, не давая ни секунды передышки, и, когда ее первый оргазм начал стихать, разлетаясь на осколки, наслаждение снова захлестнуло ее.
Дэйгис целовал ее, пока Хло содрогалась от новой волны жара, сначала жестко и требовательно, потом мягко, медленно, когда напряжение начало отпускать ее. Она вцепилась в него, не в силах пошевелиться. И хотя она только что дважды достигла пика, она по-прежнему была горячей, влажной и жаждущей. Она была удовлетворена – и все же ей хотелось еще и еще, – возможно потому, что он наконец-то полностью разбудил ее.
Полностью и безвозвратно.
«О Господи, что же я наделала? Я же могу к нему привыкнуть!»
Они замерли на долгий миг, соприкасаясь лбами, смешивая неровное дыхание. А потом Дэйгис медленно и осторожно убрал руку.
Несколько мгновений он был неподвижен, а потом Хло услышала прерывистый вздох и болезненный стон, когда он опустил руку, чтобы помочь себе. Девушка зажмурилась и стиснула кулаки, стараясь не думать о том, какой части себя он касается. Того, что она увидела, когда Дэйгис уронил полотенце, было достаточно, чтобы удовлетворить ее неуемное любопытство.
Неудивительно, что Катерина сказала, что умирает без него.
Нельзя позволить, чтобы такая ситуация повторилась. Если Хло сегодня позволит себе хоть один поцелуй, то окажется в его постели. Он слишком сексуален, а она уже сходит по нему с ума, и стоит им оказаться в постели, как ее последние бастионы рухнут и она потеряет контроль над собой.
«Почему бы тебе не выбросить свое сердце в иллюминатор, Зандерс? – протянул внутренний голос. – У него будет примерно столько же шансов на безопасное приземление».
Дэйгис МакКелтар был мужчиной, с которым она не могла справиться. Хло чувствовала себя игроком малой лиги, оцепеневшим и жалким, с перчаткой из секонд-хенда, который пытается играть в бейсбол с профи. Один пропущенный мяч, и она вылетит с поля, а игра продолжится без нее.