Страсть и ненависть
Шрифт:
Я наблюдаю это все с дивана, на котором лежу неподвижно. Есть кое-что во всей этой ситуации, что веселит меня... но я знаю, моя радость не продлится долго.
— Завтра я пришлю тебе деньги на машину. Найди Бэйна и попроси его подбросить тебя к твоему дому. — Драко кладет пистолет обратно в кобуру, а затем поворачивается посмотреть на меня.
— Хорошо, Шеф. — Моралес уходит на поиски Бэйна.
Я улыбаюсь, насколько позволяет израненное лицо.
Драко замечает мое веселье и прищуривается.
— Тебе смешно? — рычит он и подходит ближе, захватывая мой подбородок между пальцами. — Посмотри на свое чертово лицо! Твоя губа нахер лопнула! Твой нос сломан! — Он поднимает руку и сжимает пальцами мою переносицу.
— Ой! СТОЙ! — кричу я и размахиваю руками, пытаясь оттолкнуть его, но он даже не двигается. Драко крепко сжимает мой нос пальцами, вправляя его на место. Треск и щелчки сейчас гораздо хуже, чем когда нос сломался. Драко сильно сжимает мою переносицу, и я кричу еще громче, пока он наконец не отпускает меня.
Драко отодвигается от меня, и я поднимаю голову, глядя на него снизу вверх.
Он смотрит на служанку, которая делает из ваты тампоны. Она очищает мой нос от крови. Затем принимается обтирать и очищать мой рот. То, чем она пользуется, очень жжет. Когда чувствую слабый запах этого, я понимаю, что это алкоголь.
— Ты могла, блядь, умереть. — Драко встает в полный рост, его брови нахмурены, а пристальный тяжелый взгляд направлен на меня.
— И что теперь будет? — спрашиваю я, глядя на него снизу вверх. — Никакого ужина сегодня вечером? Больше никакого пляжа? Или ты заставишь Франческу сосать мои соски и одновременно играть с моими волосами?
Разъяренный, он шагает вперед, отталкивая служанку с дороги и хватая меня. Он крепко держит меня за плечи, крепче сжимает челюсть, а глаза сверкают от ярости.
— Ты хочешь, чтобы я, блядь, тебя убил?
— Меня больше не волнует, что ты сделаешь со мной.
Драко вглядывается в мое лицо, и в его глазах вспыхивает желание. Ему нравится, когда я разговариваю так. Он ненавидит непослушание, но, когда я дерзко отвечаю, это вызывает какие-то чувства внутри него. Извращенный, больной ублюдок.
— Ну, тогда тебе не повезло, — говорит он. — Я не собираюсь убивать тебя. И если жить здесь для тебя равносильно смерти, то ты уже достаточно страдаешь.
Он толкает меня обратно на диван, и я приземляюсь с глухим звуком.
Служанка начинает зашивать мою рану, будто бы ничего не произошло.
— Это ничего не меняет. Будь на ужине, а после в галерее. — Драко стремительно удаляется прочь, не сказав больше ни слова.
Я смотрю ему вслед, а опускаю взгляд к служанке. Она только качает головой, берет ватный тампон и промокая им мою верхнюю губу. Она, наверное, думает, что я самая тупая сука на свете, и, скорее всего, она права.
Но я, по крайней мере, попыталась выбраться из этой адской дыры.
У меня могло бы получиться, если бы не появился тот толстозадый мудак. Почему, черт возьми, он здесь был?
Но, что более важно, почему Драко сразу не наказал меня за это? Какого черта он ждет? И почему меня это волнует?
Ни один из людей Драко не показывается на ужине. За столом только его мать, Франческа, Драко и я. Франческа снова заняла свое место рядом с ним, но мне на это наплевать. Она слишком счастлива по этому поводу.
Она ест с высоко поднятой головой, улыбаясь Драко, когда он говорит что-то своей матери на испанском языке.
Он не говорил по-английски с тех пор, как мы начали есть. Драко делает это нарочно. Он пытается заставить меня чувствовать себя отверженной. А мне, честно говоря, все равно. Если он уже поймал меня, то знает, что я понимаю все, что они говорят. Он просто пытается заставить Франческу почувствовать себя особенной сегодня вечером, а меня сделать похожей на выброшенную игрушку.
Его мама время от времени поглядывает на меня. Она беспокоится. Думаю, я могу понять почему. После того, как мою верхнюю губу зашили без анестезии (и поверьте мне, это чертовски больно), я пошла принять душ. Перед этим я посмотрела на свое отражение: швы прямо под моим разбитым носом, который Драко вправил идеально. Только я могла бы сказать, что там было повреждение, хотя потребовалось почти тридцать минут, чтобы остановить кровотечение.
Я не выгляжу совсем отвратительно — я все еще похожа на себя, если не считать швов и огромного синяка на лбу. Но этот синяк я уже прикрыла волосами.
После ужина Драко приказывает мне следовать за ним. Франческа злобно наблюдает за тем, как мы уходим. Я не понимаю ее. Разве она еще не поняла, что мне это не нравится?
— Я не хочу идти, — говорю я ему вслед.
Он бросает взгляд через плечо. Когда видит, что я остановилась, он не торопясь возвращается, обходит меня сзади и слегка подталкивает вперед, прижимая ладонь к пояснице.
— Заткнись и продолжай идти, — требует он у меня за спиной.
Я неторопливо иду вперед, бросая на него косой взгляд. Между нами снова тишина. Беспокойство охватывает меня, когда мы подходим к двери. Я знаю, что значит эта галерея.
Это его темница.
Именно здесь он ломает женщин, как свои игрушки.
Драко небрежно отходит в сторону, позволяя мне идти впереди него. Когда я вхожу, он закрывает дверь и обходит меня, сосредоточившись на одной из картин на стене.
— Я должен сказать, Джианна, — вздыхает он, расстегивая голубую рубашку. Я с трудом сглатываю, когда он снимает из нее. — Я очень разочарован твоим поведением сегодня. — Когда рубашка падает на пол, в приглушенном свете я вижу его твердые мышцы спины.
И когда он поворачивается лицом ко мне, я, наконец, получаю возможность увидеть, что скрывается под одеждой.
Его тело рельефное и словно высечено из камня. Его кожа выглядит гладкой на ощупь и твердой во всех нужных местах. Кажется, что он работает над тем, чтобы сохранить такую прекрасную форму, но когда, черт возьми, у него есть на это время?
Драко подходит ко мне, хватает мою красную блузку за верх и дергает края в разные стороны. Пуговицы летят на пол, и когда моя блузка распахивается, я вскидываю руки вверх, чтобы прикрыть себя.