Страсть принцессы Будур
Шрифт:
– Что скажешь, Кемаль?
– Я думаю, что над нами опять сыграли злую шутку…
– Нет, мальчик, думаю, над нами никто не шутил. Просто маг и чародей позволил нам не бить свои ноги о камни тропинки… Наградил нас. Быть может, тебя – за смелость, а меня – за долготерпение.
– А нашего проводника – за молчание?
– Быть может, и так. Но, значит, ты видел мага? И помнишь все, что он тебе говорил?
– Конечно видел. И братца его видел. И запомнил на всю жизнь. До конца своих дней буду благодарить Аллаха всемилостивейшего за то, что он удержал меня от крика, когда это чудовище появилось
– Значит, нам ничего не привиделось. Все наши амулеты и дары на месте. И теперь надо просто встать завтра на рассвете и отправиться в гости к магарадже Райпура.
– Быть может, и так, благородный Ризван. Но да простит меня повелитель правоверных, как же я перепугался!
– Я тоже, мальчик, поверь. Хотя ради того счастья, какое я испытал, увидев Нага-повелителя, стоило пережить любой страх.
– Ты знал об этом чудовище?
Визирь усмехнулся.
– Знал?.. Я горд тем, что уже десять лет служу твоему отцу, что он прислушивается к моим словам. Но некогда я был ученым и знания почитал выше любых доблестей и наград. Я уже немолод, но до сих пор наслаждение от того, что я узнаю нечто новое о мире, заставляет мое сердце биться быстрее, а душу трепетать от радости, как при первом поцелуе…
– Поцелуй? Так ты любил?
– Да, принц. Я любил и был любим. Но тогда я не ценил этого. И лишь потеряв возлюбленную, ощутил невероятную боль утраты.
– А кто она была?
– Мне не хочется сейчас говорить об этом, Кемаль. Но знай: я рад тому, что царь Шахраман оказал мне честь, предложив отправиться с тобой. Каким бы ни был исход нашего путешествия, то, что мы с тобой увидим по дороге, необыкновенно ценно уже само по себе.
– Наверное, ты прав, визирь. Но мне все же очень хотелось бы найти мою мечту. Ведь маг ШаррКан сказал, что она настоящая! И, значит, нам с тобой нужно не за призраками охотиться, а найти обыкновенного человека, пусть и живущего неизвестно где.
Визирь улыбнулся. Как сильно изменился принц всего за один день! Теперь Кемаль видел перед собой далекую, но ясную цель – и шел к ней с уверенностью юности.
– Нам следует отдохнуть, юный повелитель. С восходом мы отправляемся к магарадже. И насколько я знаю, нам предстоит не столько тяжелый путь, сколько тягостное общение. Ибо магараджа хоть и не стар, но категоричен в суждениях, как впавший в детство старец. А его сыновья надменны и кичливы. Они с детства привыкли к мысли о своей исключительности, а потому никого вокруг не слышат и ничье мнение для них не интересно.
– Откуда ты знаешь об этом, визирь?
– Юноша, ты, я вижу, забыл, что я первый советник твоего отца, и потому я должен знать все обо всех. Тем более о тех, с кем пересекаются пути моего повелителя. Или его сына.
Проговорив эти почтительные слова, визирь шутливо поклонился и поспешил в шатер. Кемаль поднял глаза к звездам. «Неужели все так легко разрешилось? Просто девушка, пусть и принадлежащая к древнему роду… Но как же тогда она оказалась в моих покоях?»
Тишина не ответила ни на один вопрос принца, и тот отправился в свой шатер с надеждой на успех своих поисков, но не менее озадаченный, чем в начале этих поисков.
С рассветом караван двинулся в путь. Верблюды
– Достойный Ризван, позволишь ли ты мне нарушить твой покой?
– Слушаю тебя, благородный Омар.
– Скажи мне, мудрейший, почему мы вчера так и не пошли к предсказателю?
– Не пошли? О чем ты, старшина каравана?
– Мы собирались выйти с рассветом в горы, чтобы к закату найти приют в жилище прорицателя и мага. Ты еще говорил о том, что тебе известно о нем от самой царицы Алии, да хранит ее небесный свод!
– Но мы же и вышли с восходом!
– Да, почтеннейший, вышли. Но потом началась страшная гроза! И мы, не пройдя и одного фарсаха, вынуждены были спрятаться в крошечной пещере у подножия горы. Молнии били в землю прямо у наших ног! Но вы с молодым повелителем не обращали никакого внимания на гнев Аллаха.
– А почему ты думаешь, что мы не обращали никакого внимания на грозу?
– Вы громко разговаривали на каком-то странном, гортанном языке, словно яростно бранились. Когда гроза закончилась и мы вышли из пещеры, стояла уже ночь.
– А что было потом, достойнейший?
– Потом я понял, что нам нужно немедленно отправляться в Райпур. Я распорядился готовиться к переходу. И ни ты, мудрый визирь, ни принц не попытались возразить мне.
– Но, быть может, это мы отдали тебе такое распоряжение?
– Нет, визирь, я просто это почувствовал. И вот теперь я хочу спросить тебя, о достойный Ризван, почему мы не пошли к прорицателю? И почему вы послушали меня, недостойного? Почему не стали спорить?
– Ты прав, о предводитель. Мы с принцем передумали. Из-за грозы мы решили, что поход в горы будет для нас опасным. А молодой повелитель вспомнил, что при дворе магараджи живет великий знаток тайн и звездочет. И если Аллах милосердный запрещает нам идти в горы, мы выберем проторенную караванную тропу. И послушаем совета звездочета.
– Но я ничего такого не услышал. Я просто понял, куда нам надо идти…
– Поверь, достойный Омар, об этом ты узнал из нашего разговора…
По лицу предводителя каравана было видно, что слова визиря его ни в чем не убедили. Но визиря теперь занимали уже совсем иные мысли, и ему не было никакого дела до недоумений благородного Омара.
«Наш благородный предводитель не помнит, что поднялся с нами наверх. Не помнит он и обо всех чудесах, которых не видеть не мог. Но ничего не забыл принц Кемаль. Все прекрасно помню и я… Что же это значит? Быть может, ШаррКан, великий маг, специально помутил воспоминания Омара, чтобы скрыть от него и свой кров, и те тайны, о которых поведал нам… Но ведь может быть и наоборот! Подлинные воспоминания именно у предводителя каравана, а чудеса и диковины привиделись как раз нам с принцем…»