Страсть
Шрифт:
— Ну показывай, что умеешь.
Валерка огляделся по сторонам, взял лист ватмана, расстелил его на столе, открыл баночку чёрной туши и обмакнул в неё плакатное перо.
— Заказывайте, товарищ подполковник, какой длины провести линию.
— Тридцать четыре сантиметра.
Валерка примерился, упёр перо в ватман и одним быстрым движением прочертил линию. После чего взял линейку и протянул её начальнику.
— Проверяйте.
Тимофеев положил линейку рядом с прочерченной линией и прищурившись посмотрел на цифры. 34 сантиметра.
— Как это? — удивился он.
— Секрет мастерства, —
— Ну а рисовать то ты хоть умеешь или всё больше чертишь?
— Обижаете. У меня по рисунку и живописи пять.
— Ну тогда считай, что ты принят. Ротному я сообщу, чтобы тебя не трогали и к другим работам не привлекали. После того как устроишься в казарме — сразу сюда. Объясню политику партии.
— Слушаюсь, — не в силах сдержать довольную улыбку ответил Валерка.
— Да, сынок, забыл спросить твою фамилию.
— Младший сержант Миронов.
— Прекрасно. Я подполковник Тимофеев. Заместитель начальника политотдела части, — он протянул Валерке руку, — когда мы наедине, можешь называть меня Павел Андреевич.
Валерка бежал в казарму не чувствую земли под ногами. Всё, служба для него закончилась, начиналась новая жизнь, хотя и взаперти, но в которой была масса приятных мелочей, одной из которых, были письма от Вики. Их становилось все больше и больше, они уже перестали помещаться в коробку от ботинок, которая превратилась для Валерки в подобие святилища. Он мог часами перечитывать их, наслаждаясь, как красиво и складно получается у неё рассказать о какой-нибудь мелочи, описать свой недавний сон, сплетничать о новых приключениях общих знакомых. Но ни единым словом Вика не обмолвилась о себе, о своих чувствах и переживаниях.
Пришла очередная суббота, Валерка привычно заглянул в каптёрку к старшине, которому почтальон оставлял письма.
— А тебе ничего нет, — удивлённо произнёс тот.
— Как нет? Посмотрите внимательно.
— Говорю тебе — нет. Я сам удивился, когда разбирал почту. Может случилось чего?
— Да что может случиться, — расстроенно ответил Валерка и вышел из каптёрки.
Впервые за полтора года нарушился размеренный ход событий. Он ведь так привык к этому, да, честно говоря, все привыкли, даже перестали со временем подкалывать и ехидно посмеиваться над их эпистолярным романом, никто ведь не знал, о договорённости между Валеркой и Викой.
Он грустно побрёл в мастерскую, достал с полки обувную коробку под номером «один», вытащил из неё первое попавшееся письмо и вдохнул его аромат, оно хранило запах духов Magie Noire. Сто процентов, что у каждого есть запах, который не забывается ни при каких обстоятельствах. И стоит хоть не мгновение ощутить его, как тут же наваливаются всякие приятные и не очень приятные воспоминания. Это был запах его любви…
В жизни Вики были две покупки, которые не могла понять и принять её мама — это джинсы Lee за 220 рублей и духи Magie Noire за 80, купленные у спекулянтов, которых Рита называла своими друзьями. Вика валялась в ногах у матери, ползала на коленях, умоляла, клянчила, клялась, что отработает и отдаст, в конце концов мама сдалась и вытащила деньги из своей начки. Представляете, что такое 300 рублей в конце 80-х — это целое состояние, три месяца полноценной жизни для всей семьи. Вика принесла домой
Точно так же закружилась голова и у Валерки, когда мимо него в тот день прошла Вика. И она кружилась сейчас, и кружилась даже когда в толпе мимо него проносился этот восхитительный запах его любви, источаемый совершенно чужой женщиной…
Неожиданно раздался стук в дверь. Валерка вскочил, поправил ремень и повернул ключ. На пороге стоял подполковник Тимофеев.
— Позволите войти, — с ехидной интонацией в голосе произнёс он, и переступил порог, не дожидаясь приглашения.
— Что за вопрос Павел Андреевич, — привычно перейдя на имя, ответил Валерка.
— Сынок, ты тут мне не фамильярничай особо.
Он снял фуражку и уселся на стул. Повертел головой, решая куда её положить, и заметил коробку с письмами.
— Ты только посмотри сколько их у тебя… Дашь почитать?
— Товарищ подполковник, что-то случилось? — с опаской поинтересовался Валерка.
— Случилось, — ответил он, доставая из бокового кармана письмо, и повертев его перед глазами. — Залёт у тебя, боец.
Это было письмо от Вики. Он узнал бы этот почерк из тысячи.
— Как оно к вам попало? — он попытался выхватить конверт.
— Это хорошо, что оно попало ко мне, а то сидеть бы тебе на «губе» вместо этой тёплой комнатки.
— Отдайте, пожалуйста, — взмолился Валерка, — что такого может быть в письме от девушки.
— Может, сынок. Может. Например вот это, — подполковник открыл незапечатанный конверт и извлёк из него содержимое. — Как ты думаешь, что это такое?
— Ну письмо, — задумчиво произнёс Валерка, не понимая подвоха.
— А что ещё?
— Фотография.
— Нет, сынок, не фотография это, а порнография! — гаркнул он и развернул изображение к нему.
На снимке была голая Вика, распахнувшая плащик.
— Ты понимаешь, что тебе грозит за распространение блядства?
— А что здесь такого? — возмутился Валерка. — Это моя девушка. Прислала мне свою фотку.
— Это твоя девушка? — подполковник Тимофеев поднёс фотографию ближе к свету, присмотрелся и что-то ёкнуло у него в сердце. — А как зовут?
— Вика… Виктория. Мы учились вместе.
— А фамилия?
— Вы будете смеяться, но у неё фамилия Тимофеева, как у вас.
Подполковник перевёл взгляд на Валерку.
— А мать её случайно не Софья зовут? — словно опасаясь услышать положительный ответ, спросил Павел Андреевич.
— Да. А вы что знакомы? — обрадовался Валерка.
— Знакомы… — вздохнул он и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Ещё как знакомы…
— Вы отдадите мне письмо?
— Бери, — он протянул Валерке конверт.
— А фотографию?
— У меня пока побудет…, — задумчиво произнёс подполковник.