Страсти Евы
Шрифт:
«Охренеть можно, эта долбанная тварь пробралась в зал для ритуалов и выкрала рясу!» - я распахиваю красные от злости глаза и в недавних вызовах отыскиваю номерок того, кто знает ответы на мои жгущие язык вопросы.
– Не хочешь объяснить, что твоя потаскуха делает на моих землях в моей рясе?
На другом конце трубки Герман резко заходится сухим кашлем:
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Я взрываюсь в яростном рычании:
– Мне думается, еще как имеешь! Развернул военную компанию за моей спиной и веслами гребешь к вражескому берегу, хотя уверял, что мы в одной лодке!
Разговаривая по
– Скорей уж, Гавриил, ты гребешь к вражескому берегу, - активизирует извечную политику нападения Герман, как известно, лучшую при защите.
– Какой-то кретин увел у меня из-под носа девчонку. Случаем, не твоих ли рук дело?
«Очередной ход конем?..» - я колеблюсь с ответом, анализируя всплывшие подробности.
– Отец, - выплевываю я его имя, скорым шагом идя по коридору личного крыла.
– Случаем, не ты ли нанял фантома по мою душу? Воистину попахивает заказным убийством занозы в заднице, кем я являюсь для твоей гребаной потаскухи. Покумекали вдвоем да и задумали провернуть дельце. Использовали Еву в качестве наживы. По твоей милости я кинусь спасать ее и сам сыграю в ящик.
– Чушь!
– фырчит Герман.
– Я тебе не враг. Ламия без моего ведома и носу из дому не сунет. Фантом служит Уилсону.
– Ну-ну… - скептически цокаю я языком.
– Больно много уверенности.
– А что тебя смущает? Наемник вырвал из моих рук F-вирус. Уилсон демонстративно распетушился, как будто сам все и подстроил. А теперь еще звонит и угрожает пойти на меня войной, если я не верну девчонку. Ищет поводы развязать кровопролитие, чтобы прибрать Орден к рукам.
– Умоляю, избавь меня от твоего пафоса, - раздраженно закатываю я глаза, оперативно вставляя в ухо блютуз-гарнитуру. Про себя я премирую Жука за удачный старт операции по стравливанию псов. Внедренные в свору Уилсона агенты знают свое дело.
Наскоро я переоблачаюсь в черную кожаную мотоциклетную униформу, вдеваю пальцы в специализированные обрезные перчатки и вооружаюсь дубликатом «Десерт Игла» с двумя запасными магазинами.
– Опаньки… поступила свеженькая информация, - хмыкает Герман, пока я спускаюсь в гараж.
– Девчонка попалась в мышеловку «Резервации - Гиблые земли». С закатом ей оттуда живой не выбраться.
– (У меня появляется ощущение, будто меня огрели по хребту тяжелой дубиной).
– Начинаем перехват. Я поведу боевиков с севера, ты заходи с юга. Гонцы Уилсона скоро доложатся ему об обнаружении F-вируса. Мы окружим их и перебьем. Сотовая связь там не везде берет, пользуем шифровые сигналы.
Чувствуя себя так, словно по мне проехался дорогоукладочный каток, я миную коллекцию автомобилей, насчитывающую с два десятка эксклюзивных моделей, и в мотоциклетном ряду седлаю спортивный байк от «Экосси Мото Воркс Инкорпорейтед», смоделированный инженерами «Формулы-1». В «Резервацию - Гиблые земли» главное поспеть до темноты, а моя сверхскоростная пташка мощностью в 200 л. с. поспособствует обгону не только охотников за Евой, но и времени.
Держись, любовь моя, я спасу тебя. Я спасу тебя даже мертвым… если мышеловка расставлена на меня.
Я неверяще взираю на зияющую прореху от пули во лбу Гавриила, из которой вытекает тягучая кровь. Кто-то опередил его с выстрелом. Мы поменялись местами. Он пришел за моей жизнью, а встретил свою смерть. Реальность уничтожает, от пережитого стресса в глазах мутнеет и… мир исчезает.
– Ева! Ева! Очнись!
– настойчиво просит меня знакомый голос, звучащий откуда-то из параллельных миров.
– Ева, открой глаза!
В бессознательном повиновении я медленно выплываю из мрака и сразу же постигаю будоражащую истину - меня нянчит на руках живой и здравствующий Гавриил, причем каким-то образом переодевшийся в мотоциклетные брюки и куртку. На руках у него натянуты обрезные перчатки, в одной руке он сжимает пистолет. В его глазах с полопавшимися капиллярами отражается вселенская боль и облегчение.
– Ева, любовь моя, я думал, что потерял тебя, - разбитым голосом шепчет он, качая меня на руках, как младенца.
Глядя на живого Гавриила, я забываю о том, что мы теперь враги, ликование возносит меня до самых небес.
– Ты жив… но я же видела… - я инстинктивно поворачиваю голову к противоположному краю ущелья.
Над пропастью из стороны в сторону раскачивается, как на виселице, мертвое тело Ламии Моро. С пулей во лбу она вздернута на собственной фате. Один конец черной материи запутан в сучьях упавшего дерева, другой обмотан вокруг ее шеи и зловеще реет на ветру. Не мираж ли это? Я тщательно тру глаза неповрежденной рукой, но труп как висел, так и висит. В таком случае Ламия приняла облик Гавриила с помощью какого-то влияния. Так вот с кем имела дело в Выборге Даша. Неотразимым сержантом была Ламия Моро. Знать, женушка Гробового-старшего давненько плела заговор против Гробового-младшего. Одним выстрелом планировала убить двух зайцев: устранить конкурента на престол и добыть для них с Герой F-вирус. Гавриил должен был умереть от пули, я от выкачивания крови. Нам вынесли смертельный приговор, но ради моего спасения Гавриил примчался черт-те откуда, рискуя собственной жизнью. Что ему до меня, кровь F-вируса ценна. Не будь я Индивидом, он бы палец о палец не стукнул. «Ведь это именно он убил Никиту!» - словно булавкой пронизывает меня мысль.
– А ну отпусти меня, убийца!
– воинственно высвобождаюсь я из его объятий.
Гавриил посылает мне полный горечи обвинительный взгляд, но продолжает удерживать силой:
– Ева, успокойся. Твой брат жив и здоров. С Нового года Никита находился в коме в моей домашней лаборатории, но полчаса назад пришел в себя. Ты сейчас сама во всем убедишься.
Он набирает на айфоне чей-то номер и включает громкую связь. С первого же гудка на другом конце линии раздается эмоциональный вопрос Никиты:
– Ты нашел ее?
С блаженной экспрессией я выхватываю из рук Гавриила айфон:
– Никита, родненький, ты жив!
– Сестренка, ты в порядке?
– не слушая меня, перебивает он.
– Гавриил успел?
– Успел, - позволяет себе бегло ответить Гавриил.
– Я в долгу перед тобой, дружище, - вырывается из динамика громкий выдох Никиты.
Далее из объяснений брата мне становится известно, что до того, как все пошло наперекосяк, у них с Гавриилом, видите ли, был план.