Страсти по любви

Романюк Владимир

Она завершала свой ежедневный утренний обход мусорных контейнеров. Не обследованным оставался только один. Обычно он был самым урожайным и она оставляла его на самый конец для того, чтобы не таскаться со всем найденным там добром.

До контейнера оставалось каких-то пару шагов, как её кто-то сильно отшвырнул в сторону. Лёжа посреди лужи она наблюдала за тем, как какой-то незнакомый бомж бомбит контейнер, который она только неделю назад отвоевала для себя у двух старых шалав из Средней Азии.

Рядом с ней лежал здоровенный дрын. Решение пришло само

собой. Собравшись с силами, она встала, не дыша сделала несколько шагов и как следует замахнувшись, огрела конкурента.

– Это моветон, не пропускать даму вперёд, – сказала она, глядя на тяжело дышащего бомжару с выпученными, как у рыбы, глазищами.

Улов сегодня был не ахти какой: азбука в состоянии средней паршивости, на вид вполне приличный пылесос, пластмассовый чемодан со сломанными замками, почти новые тапочки и чучело вороны с надписью на подставке «Ворон обыкновенный».

Она запихала всё в чемодан, перевязала снятой тут же во дворе бельевой верёвкой и уже собиралась уходить, как заметила стоящую чуть поодаль девушку на шпильках, держащую в руках два пакета. Добраться к контейнеру можно было только пройдя через здоровенную лужу. Заметив растерянность девушки, женщина подошла к ней.

– Давай сюда! Жалко такую обувь портить. Salvatore Ferragamo? Прошлогодняя коллекция? – спросила она, глядя на обувь девушки.

– Да, – недоумённо глядя на неё тихо произнесла девушка.

– Эх, молодость!

– Юное тело даётся только раз в жизни, – почти хором произнесли они.

Обе вздрогнули, словно от полученного электрического разряда. Они стояли и смотрели друг на друга. Это был разговор без слов. Им не нужны были слова, они и так прекрасно понимали друг друга.

– Спасибо вам.

– Не за что. Ступай с Богом.

– С этим-то всё в порядке? Может, скорую вызвать? – спросило юное создание, указывая на бомжа.

– А, ерунда. Авитаминоз у него. Скоро оклемается.

– Удачи вам!

– И тебе, красавица!

Девушка ушла. Рассмотрев содержимое пакетов, женщина задрожала. В пакетах находились два вечерних платья, плащ, три кофточки и три юбки, несколько пар зимней и летней обуви и нижнее бельё.

Она давно уже собиралась начать новую жизнь, но как же начать новую жизнь, если у тебя нечего надеть для начала этой жизни? А тут… А вдруг, это шанс, данный ей свыше?

Женщина посмотрела по сторонам. Две кошки, молодая и потрёпанная жизнью, нежились под первыми тёплыми весенними лучами, из земли пробивалась, ещё совсем скудная, но всё же зелень, на другом конце двора на детской площадке во всю резвилась малышня.

Уже выходящую из двора женщину неожиданно догнала девушка и протянула ей свёрнутые в рулон и затянутые резинкой деньги.

– Это вам. Берите, берите! Юное тело даётся только раз в жизни, но разглядеть в себе человека можно всегда. Этого вам хватит на первое время. А я пошла. Мне пора лететь в Монте-Карло. Счастья вам!

Девушка удалялась и с каждым шагом, женщина узнавала в ней всё больше и больше саму себя.

PS.

Банщик сильно удивился выходящей из женского отделения стильно одетой женщине с немного оплывшим лицом, но всё ещё сохранившим остатки былой красоты. Стройная походка говорила бывшему швейцару из «Метрополя» о том, что перед ним настоящая леди. Он встал, открыл перед ней входные двери и вытянулся.

– Прошу, мадам!

Дама поблагодарила и полезла в сумочку за мелочью.

– Спасибо, сэр, – сказала она улыбаясь и дала ему несколько монеток.

Она шла по вечернему городу и радовалась жизни, радовалась открывшемуся перед ней вновь миру, радовалась шансу, который дала ей судьба. В витрине одного из ресторанов она заметила плакат, на котором красовался одетый во всё белое саксофонист и под ним располагалась надпись «Мистер-Сакс! Только сегодня! Не упустите такой шанс!» Из заведения доносилась мелодия, которую невозможно ни с чем спутать. Дослушав её до конца, она улыбнулась и направилась дальше.

– Я не упущу свой шанс!

Тост для корпоратива горбунов

Высоко-высоко в горах, там, где дотронуться до неба проще, чем до женщины, а звёзд так много, что их количество уступает только количеству человеческих греховных желаний, жила-была юная красавица.

Родители воспитывали её в строгости и постоянно ей напоминали о том, что девушка должна быть, как роза неприступной, чтобы не каждый мог насладиться её нежностью и утолить своими губами жажду, свежестью утренней росы с её лепестков. И поэтому росла эта роза такой же гордой и неприступной, как горы, гуляла исключительно с тучками, а приятель у неё был один лишь только ветер.

И как только не пытались козлы всякие соблазнить эту девушку! Но все их попытки были тщетными, несмотря на то, что среди них попадались и те, с остротой языков которых мог сравниться только кинжал горца.

Но однажды появился в их ауле привыкший не обращать внимание на иголки с шипами верблюд и сорвал этот нежнейший, и прекраснейший цветок.

За горбатых!

Сегодня только ты, я и музыка

Она стояла практически рядом. Сладковато-мускусный аромат её духов, перемешанный с каким-то едва уловимым тонким девичьим запахом, превращал мужчину в пленника своих фантазий. Поселившаяся в его душе страсть рисовала на оголённых нервах греховные сцены.

Какой-то метр. Можно без проблем дотянуться. О боже, как ему этого сейчас хочется. Но двадцать лет разницы в возрасте является пропастью, которая кажется непреодолимой. Здравый смысл кричит: «Табу! Нельзя! Забудь её! Это не твоё!» – и как перевёрнутый бинокль увеличивает расстояние до запретного плода.

Метр превращаеся в сто сантиметров, а они в свою очередь в тысячу. Пусть всего лишь в тысячу миллиметров, но каждая чёрточка этого миллиметра является ступенькой вниз, в преисподнюю. Или в небо к жерлу пылающего вулкана. Результат в обеих случаях ожидается примерно одинаковый.