Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Шрифт:
Красная армия воспользовалась стратагемой «Бросить кирпич, чтобы получить яшму». Частью своих сил она атаковала продвигающегося к северу противника. Одновременно она посредством различных действий, указывающих противнику направление движения, создала у него впечатление, что главные силы сосредоточиваются на севере. Гоминьдановские полки были вынуждены непрерывно преследовать эти предполагаемые главные силы в надежде получить возможность взять Красную армию в клещи с севера и с юга в районе между Цзя и Убао с помощью расположенной в Юйлине части гоминьдановской армии.
Когда войско противника было выманено на север, главные силы Красной армии, скрывавшиеся у Юнпина, двинулись в Паньлун, 29 апреля 1947 г. окружили крепость, 2 мая начали атаку и 4 мая победили. Все 6700 солдат противника, оставленные в Паньлуне, были уничтожены. Главные силы гоминьдановцев были слишком далеко, чтобы прийти на помощь.
17.25. Ханьский
В 201 г. до ц. э. сюнну, восточноазиатские гунны, под предводительством Mo Ду [227] (ум. 174 до н. э.) напали на местность Маи (округ Шо нынешней провинции Шаньси). Китайский военачальник капитулировал. Сюнну прорвались к югу и овладели Тайюанем (ныне столица провинции Шаньси). Ханьский император Гао-цзу повел войско против захватчиков. Было очень холодно, и шел снег. Около трети китайских воинов отморозили пальцы. Mo Ду изобразил отступление. Ханьский император решил, что сюнну сочли себя разбитыми, и начал преследование. Mo Ду скрывал отборные войска. На глаза Гао-цзу попадались только старики и инвалиды из войска сюнну.
227
Mo Ду — так в тексте X. фон Зенгера; речь идет о сюннском шаньюе (вожде) Модэ.
Когда Гао-цзу дошел до гор Байдэн (близ нынешнего города Датун в провинции Шаньси), Mo Ду взял его в клещи с помощью вдруг откуда-то появившегося войска и держал в окружении 7 дней. Китайскому императору удалось освободиться из этого неприятного положения, только богато одарив супругу Mo Ду, и то благодаря различным благоприятным обстоятельствам.
Этот пример я взял из 17-й главы тайбэйской книги о стратагемах. Разыгранное Mo Ду отступление и брошенные инвалиды были «кирпичом», окружение Гао-цзу в Байдэнских горах явилось той «яшмой», которой Mo Ду добивался. Ханьский император с помощью той же стратагемы вышел из унизительного положения.
17.26. Невесты вместо оружия
После этого случая нападения сюнну на китайскую территорию участились. К концу III столетия до н. э. сюнну основали на северо-западе Китая большой союз кочевых племен. Их империя протянулась от озера Байкал до озера Балхаш, а на юге доходила до современной Внутренней Монголии, Ганьсу и Синьцзяна, Основателем этого государства, просуществовавшего до I в. до н. э., был Mo Ду. Нападая на китайские области, сюнну грабили и уводили в плен людей, которых превращали в рабов. Ханьский император не мог выдержать войну с этим могущественным варварским народом.
В 198 г. до н. э. он призвал видного сановника, Лю Цзина, [228] чтобы обсудить положение. Лю Цзин сразу же подтвердил, что сюнну не могут быть побеждены с помощью военной силы. Император спросил, не думает ли Лю Цзин, что сюнну можно усмирить с помощью культурного влияния.
Лю Цзин отвечал: «Царь сюнну Mo Ду похож по природе на пылающий огонь. Он ведет себя подобно волку. Разговаривать с ним о человечности, долге и добродетели было бы неуместно. Но имеется другой путь связать ему руки. И не только ему, но и его потомкам. Я имею в виду долгосрочную стратагему, но я не знаю, что вас от этого удерживает».
228
Лю Цзин — известный политический стратег Древнего Китая. Он был простым солдатом и служил под фамилией Лоу в одном из пограничных гарнизонов. Когда основатель Ханьской династии император Гао-цзу решал вопрос о местопребывании столицы, он дал полезный совет перенести столицу не в Лоян, а в Гуаньчжун, за что был пожалован титулом Фэн-чунь-хоу (Маркиз, хранящий чистоту помыслов) и правом носить царскую фамилию Лю (см.: С ы м а Ц я н ь. Указ. соч. Т. 2. С. 380). Для «усмирения» сюнну не военной силой, а путем приобщения их к китайской цивилизации с помощью ритуала Лю Цзин предложил «теорию о мире и родстве с иноземцами», согласно которой следовало регулярно направлять к сюнну красноречивых послов, а также установить брачные связи с их вождями (шаньюями).
С тех пор политика Китайской империи по отношению к сюнну сводилась, по выражению известного древнего историка Бань Гу, «к двум статьям: если чиновник, то придерживается политики мира и родства, если военный, то говорит о походах и карательных экспедициях» (Кюнеp H. В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. М., 1961. С. 201).
Для исполнения своего плана Гао-цзу направил Лю Цзина к сюннскому шаньюю в качестве посла. Считалось, что император выдал замуж за шаньюя принцессу Лю-юань. Потому последующие правители сюнну являлись внуками ханьского императора по женской линии. Однако на деле вместо принцессы послали дочь титулованного лица. Это было связано с тем, что Лю-юань была единственной дочерью императора и к тому же она являлась супругой князя Чжао-вана, который выступил против ее отправки к сюнну, так же как и ее мать императрица (см. там же. С. 204). Сюнну узнали о подмене, конфуцианский ритуал вообще не мог оказать на них «усмиряющего» действия в короткий срок.
Кроме того, стратегический план Гао-цзу — Лю Цзина встретил противодействие и со стороны Юэ Чунхана, китайца, глубоко обиженного ханьским двором и поступившего на службу к сюнну. Юэ Чунхан успешно разоблачал слабые места в аристократической культуре Китая (см.: Suzuki Chusei. China's relations with Inner Asia: the Hsung-nu, Tibet. In: The Chinese World Order. Traditional China's Foreign Relations. Cambridge Mass., 1968. P. 180–181).
Император хотел узнать больше. Лю Цзин объяснил: «Если мы хотим усмирить сюнну, остается одно средство — политический брак, который превращает противника в родственника. Я предлагаю вам отдать Mo Ду в жены одну из принцесс. Это исполнит его благодарностью. Китайская жена станет царицей, и рожденные от нее сыновья будут наследниками Mo Ду. Вы сможете поддерживать постоянные контакты благодаря отношениям тестя и зятя, укрепляя их ценными дарами. Таким образом, даже дикого тигра можно приручить так, чтобы ездить на нем верхом. В качестве вашего зятя Mo Ду больше не сможет грабить ваше государство, а его потомки — ваши внуки — тоже будут вести себя тихо. Так вы победите воинов противника мирными средствами, без войны. Этот план надолго укрепит безопасность».
Ханьский император гневно воскликнул: «Как может уважающий себя китайский император отдать принцессу в жены дикарю? Надо мной все будут издеваться!»
Лю Цзин возразил: «Вы могли бы пожертвовать сливовым деревом ради персикового — выдать самую прекрасную из придворных дам за принцессу и отдать ее Mo Ду».
Этому совету ханьский император и последовал. Mo Ду действительно очень обрадовался невесте и выразил готовность породниться с императором Гао-цзу. После смерти Mo Ду вожди сюнну продолжали брать в жены китаянок. Из них особенно известна, прежде всего в литературной области, придворная дама Ван Чжаоцзюнь. В 33 г. до н. э. она согласилась выйти замуж за одного из правителей сюнну, искавшего руки благородной дамы-китаянки.
Мир, однако, установился ненадолго.
Позже многие правители Древнего Китая обнаружили единственную возможность долгосрочной защиты от кочевников на севере, а именно стали строить высокие стены и валы и устанавливать постоянную пограничную стражу. Так возникла Великая Китайская стена, история которой, впрочем, начинается еще в VII столетии до н. э. [229]
Хотя нападения сюнну на Китай и не удалось полностью прекратить, все же поведение китайцев может рассматриваться в свете Стратагемы № 17. «Кирпичи» здесь — китайские невесты, а «яшма» — временный мир.
229
Великая Китайская стена строилась на протяжении длительного времени, но как единый комплекс она была воздвигнута при императоре Цинь Ши-хуане (246–207 до н. э.), когда разрозненные укрепления, создававшиеся отдельными царствами, были объединены в целостное сооружение. Первая централизованная Китайская империя укрепила свой северный рубеж против «варварской» периферии. Вместе с тем Великая стена служила целям и внутренней политики — препятствовала оттоку населения из Китая.
17.27. Полезная телеграмма
Во время Второй мировой войны американцы заметили в беспроволочной радиосвязи японцев частое повторение двух букв: AF. Американцы предположили, что этот код относится к островам Мидуэй. Чтобы выяснить это, американскому адмиралу на островах Мидуэй было приказано послать телеграмму на английском языке о том, что на островах Мидуэй неисправно водоснабжение. Вскоре американцы перехватили японскую телеграмму с сообщением, что на AF отсутствует питьевая вода. Американцы сочли доказанным, что AF означает «острова Мидуэй». Благодаря этому они смогли впоследствии легко предупреждать все японские действия против островов Мидуэй.
Несколько иную версию, чем пекинская книга о стратагемах, которую я сейчас цитировал, предлагает Роберт Листон в книге «Шпионы и шпионаж»:
«К этому времени американскому морскому командованию удалось раскрыть японский морской код, поэтому они знали, что планируется нападение. Неизвестно было только, будет ли оно направлено на острова Мидуэй или на Пёрл-Харбор. В этом критическом положении Джозеф Дж. Рочфорд, командор и специалист по дешифровке кодов в контрразведке, предложил план, как заглянуть в карты японцев. По предложению Рочфорда с Мидуэйских островов в Пёрл-Харбор было послано незашифрованное сообщение. Содержание его было простым. Там говорилось о повреждении дистилляционной установки. Через несколько дней было перехвачено шифрованное сообщение в штаб адмирала Ямамото о том, что на Мидуэй не хватает воды. Это обстоятельство могло показаться японцам важным, только если они действительно собирались напасть на Мидуэй. Рочфор правильно все рассчитал, японцы попались на удочку».