Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
Шрифт:
А Озия сказал ей: благословенна ты, дочь, всевышним богом более всех жен на земле, и благословен господь бог, создавший небеса и землю и наставивший тебя на поражение головы начальника наших врагов [опять стратагемное, подчеркивающее значение бога истолкование освобождения]…
Иудифь сказала им: послушайте же меня, братья, возьмите эту голову и повесьте на зубцах вашей стены. Когда же настанет утро и солнце взойдет над землею, возьмите каждый боевое свое оружие, идите все сильные за город и дайте им вождя, как будто намереваясь сойти на равнину против передовой стражи сынов Ассура, но не сходите [провокационная стратагема 13]. Тогда они, взяв все свое оружие, пойдут в свой стан, разбудят вождей войска ассирийского и сбегутся к шатру Олоферна, но не найдут его; оттого нападет на них страх [стратагема разброда 20], и они побегут от вас. А вы и все живущие во всяком пределе Израильском, преследуя их, поражайте их на пути…
Когда настало утро, повесили голову Олоферна на стену; каждый муж взял свое оружие, и вышли отрядами на всходы горы. Сыны Ассура, увидев их, послали к своим начальникам, а они пошли к вождям, к тысяченачальникам и ко всякому предводителю своему. Придя к шатру Олоферна, они сказали управлявшему всем имением его: разбуди нашего господина, потому что эти рабы осмелились выйти на сражение с нами, чтобы быть совершенно истребленными».
Вагой вошел и постучался в дверь шатра, ибо думал, чтo он спит с Иудифью. Когда же никто не отозвался ему, то, отворив, вошел в спальню и нашел, что Олоферн мертвый лежит у порога и голова его снята с него. И он громко воскликнул с плачем, стоном и крепким воплем, и разорвал свои одежды. Потом вошел в шатер, в котором пребывала Иудифь, и не нашел ее. Тогда он выскочил к народу и закричал: рабы поступили вероломно [запоздалый стратагемный разбор сложившегося положения]; одна еврейская жена опозорила дом царя Навуходоносора, ибо вот Олоферн на полу, и головы нет на нем. Когда услышали эти слова начальники войска ассирийского, то разорвали одежды свои, и душа их сильно смутилась, и раздался у них крик и весьма великий вопль среди стана.
Когда бывшие в шатрах услышали о том, что случилось, то смутились, и напал на них страх и трепет [действие стратагем 18 и 19], и ни один из них не остался в глазах ближнего [действие стратагемы 20], но все они бросились бежать по всем дорогам равнины и нагорной страны. И расположившиеся лагерем в нагорной стране около Ветилуи также обратились в бегство. Тогда сыны Израиля, каждый из них воинственный муж, погнались за ними.
Озия послал в Ветомасфем, Виваю, Ховаю и Холу и во все пределы Израильские, чтобы известить о совершившемся и чтобы все погнались за неприятелями для истребления их. Как скоро услышали об этом сыны Израиля, все дружно напали на них и поражали их до Ховы; равно и пришедшие из Иерусалима и из всей нагорной страны, так как им возвещено было о том, что случилось в стане врагов их, и из Галаада и Галилеи, со всех сторон наносили им большое поражение, доколе они не прошли за Дамаск и за пределы его…
Великий священник Иоаким и старейшины сынов Израилевых, жившие в Иерусалиме, пришли посмотреть, какое благо сотворил господь для Израиля, и видеть Иудифь и приветствовать ее. Как только они вошли к ней, то все единодушно благословили ее и сказали ей: ты величие Израиля, ты великая радость Израиля, ты великая слава нашего рода. Все это ты сделала твоею рукою; ты сделала добро Израилю, и да благоволит к нему бог; будь же благословенна от господа Вседержителя на вечное время. И весь народ сказал: да будет!..
И сказала Иудифь: начните богу моему на тимпанах, пойте господу моему на кимвалах, стройно воспевайте Ему новую песнь, возносите и призывайте имя Его; потому что Он есть бог господь, сокрушающий брани, потому что Он ополчился за меня среди народа и исторг меня из руки моих преследователей. Пришел Ассур с гор севера, пришел с мириадами войска своего, и множество их запрудило воду в источниках, и конница их покрыла холмы. Он сказал, что пределы мои сожжет, юношей моих мечом истребит, грудных младенцев бросит о землю, малых детей моих отдаст на расхищение, дев моих пленит. Но господь Вседержитель низложил их рукою жены [намек на стратагему 3]… Но после сих дней каждый возвратился в удел свой, а Иудифь отправилась в Ветилую, где оставалась в имении своем и была в свое время славною во всей земле. Многие желали ее, но мужчина не познал ее во все дни ее жизни с того дня, как муж ее Манассия умер и приложился к народу своему. Она приобрела великую славу и состарилась в доме мужа своего, прожив до ста пяти лет, и отпустила служанку свою на свободу. Она умерла в Ветилуе, и похоронили ее в пещере мужа ее Манассии. Дом Израиля оплакивал ее семь дней. Имение же свое прежде смерти своей она разделила между родственниками Манассии, мужа своего, и между близкими из рода своего. И никто более не устрашал сынов Израиля во дни Иудифи и много дней по смерти ее». (Иудифь 7:19–32; 8:1 — 36; 9:1 — 14; 10: 1-23; 11:1-23; 12: 1-20; 13: 1-18; 14:1-19; 15:1-10; 16:1-25).
Примечательно, что простые ассирийские воины встретили Иудифь более настороженно, нежели ассирийский полководец и его служители. Был бы Олоферн сведущим в стратагемах китайцем, то, при всем своем сладострастии, пожалуй, повелел бы одному из стражей наблюдать во время ночного пира за Иудифью через потайное окошко в шатре. Стратагему цепи Иудифи удостаивает похвалы Фома Аквинский (1225 или 1226–1274) в своей Сумме теологии, сводя при этом полное сложного стратагемного расчета деяние Иудифи к простой лжи:
«Иных… упоминают в Писании не за их совершенные добродетели, а за крайнюю тягу к добродетели: ибо в них проснулось достохвальное движение души, гюдвигшее оных на неподобающие дела. Вот и восхваляют Иудифь, но не оттого, что она солгала Олоферну, а по причине переживания оной о благополучии своего народа, ради коего подвергла себя опасности. Как бы то ни было, можно утверждать, что ее слова в переносном (mysticum) смысле были правдивы»1 ([Фома Аквинский. «Сумма теологии» («Summa Theologiae»), часть II, вопрос 110. «О лжи», статья 3. «Почему всякая ложь есть грех», возражение 3] Немецкое издание Фомы Аквинского: полное несокращенное немецко-латинское издание «Суммы теологии», т. 20-й: «Добродетели общежития» («Die Deutsche Thomas-Ausgabe: vollst"andige ungek"urzte deutsch-lateinische Ausgabe der Summa Theologica», 20. Band: Tugenden des Gemeinschaftsleben). Гейдельберг, 1943, с. 148).
Если Фома Аквинский говорит не о хитрости, а лишь о лжи, то в комиксе Шэнъцзин Шэньхуа Гуши (Сказания и истории из Священного Писания. Шанхай, 1988) в уста Иудифи вкладывают такие слова: «Нам не надо открывать городские ворота и сдаваться. Если мы решимся на это, ассирийцы предадут огню наш город и уничтожат наш народ. Я замыслила одну стратагему («во сянчу и цзи»), которая заставит их самих отступить».
[43667] IIa-IIae q. 110 а. 3 ad 3: «…Quidam vero commendantur in Scriptura non propter perfectam virtutem, sed propter quandam virtutis indolem, quia scilicet apparebat in eis aliquis laudabilis affectus, ex quo movebantur ad quaedam indebita facienda. Et hoc modo ludith laudatur, non quia mentita est Holoferni, sed propter affectum quem habuit ad salutern populi, pro qua periculis se exposuit. Quamvis etiam dici possit quod verba eius veritatem habent secundum aliquem mysticum intellectum». — Прим. пер.
35.9. Божественная стратагема
«Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою» (Лк 22:1). «Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы, и положили в совете взять Иисуса хитростью и убить» (Мф 26:3–4).
«Вошел же сатана в Иуду, прозванного Искариотом, одного из числа двенадцати» (Лк 22:3) [Использование сатаной стратагемы паразитизма 14 и стратагемы заместителя 3; Иуда — лишь жертва стратагемы и как жертва невиновен; со стратагемной точки зрения за все происходящее в дальнейшем несет ответственность стоящий за Иудой сатана; собственно сама сцена искушения, где Иуда так или иначе имеет выбор {см. 17. IS), не описывается]. «И он пошел, и говорил с первосвященниками и начальниками, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег; и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе» (Лк 22:4–6).
«И когда настал час, Он возлег, и двенадцать Апостолов с Ним, и сказал им: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания, ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее, пока она не совершится в Царствии божием. И, взяв чашу и благодарив, сказал: приимите ее и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе бог не завершит свое дело (Библия на современнм немецком языке, Штутгарт, 1982, Новый Завет, с. 95 и след.) (Лк 22:14–18) [итак, Иисус обозначает бога завершителем возвещенного «дела», а не человека; люди предстают лишь послушными орудиями при достигающем своей высшей точки в распятии божественном претворении в жизнь стратагемы 3].