Стратегии философского исследования коммуникации
Шрифт:
Для целей данного исследования представляется принципиально важным зафиксировать роль коммуникации в перестройке актор-сети, поскольку именно коммуникация создаёт условия для становления и развития непрерывно пересобирающихся целостностей.
Необходимо упомянуть о тектоническом сдвиге значения термина «коммуникация», выполненном Никласом Луманом. Никлас Луман разделил коммуникацию и субъекта, ввёл понимание коммуникации как аутопойэтического процесса и разработал теорию общества, которое, по его мысли, и есть коммуникация [151], [161]. Текстам Никласа Лумана будет посвящён раздел 2.2. настоящего исследования. Здесь целесообразно ограничиться одним кратким замечанием.
Коммуникация, понимаемая как аутопойэтический самовоспроизводящийся и саморазвивающийся процесс, потенциально способный
Именно в коммуникации генерируются общие смысловые ключи, растут, интерпретируются и развиваются парадигмальные конструкты. Коммуникация проявляет различные исследовательские ракурсы и влияние различных эпистемических и парадигмальных притяжений, испытываемых её участниками. Неслучайно философы и учёные так чувствительны к выбору терминов, которые используются в коммуникации. Ведь каждый термин генетически происходит из тех или иных парадигмальных и эпистемических истоков. Поэтому анализ терминов и терминологических конструктов, используемых в научной и философской коммуникации, служит ключом для парадигмального анализа.
В ходе подобного анализа важно различать терминологические базисы, формирующие то или иное «локальное пространство смысла» [25, с.215] и выявление «терминологических гнезд» [23, с.59] (термины введены Л.Н.Богатой). Терминологические гнезда обычно формируются вблизи того или иного терминологического конструкта и способствуют его экспликации.
Под коммуникацией между исследователями можно понимать процесс, в котором аутопойэтически возникают и саморазвиваются различные средства описания, понимания и познания. Коммуникация сама по себе неспособна познавать или понимать смысл, но она может выступить своеобразной «фабрикой смыслов». Коммуникация может быть превосходным способом моделирования мышления участников, в ней могут проходить апробацию и выкристаллизовываться подходы, которые в дальнейшем послужат ориентиром для других исследователей. Можно предположить, что «дисциплинарные матрицы» Т.Куна возникают, вызревают и развиваются именно в такой коммуникативной среде научных сообществ.
Коммуникация между исследователями имеет свои особенности, отличающие её от повседневной коммуникации, массовой коммуникации и коммуникации, которая происходит между автором текста (литературного произведения, научного исследования) и читателем-зрителем-слушателем, не находящимся в позиции исследователя.
В коммуникации исследователей создаются условия и возможности для описания, понимания и познания чего-то нового, для выхода за рамки известного и понятого ранее. Эта коммуникация отличается тем, что все участники в равной степени активны, они привносят свои собственные содержания в коммуникацию. Эти содержания оказываются доступны другим участникам, и каждый стремится взять из коммуникации всё, что поможет ему в дальнейшем движении. Такая коммуникация включает в себя генерацию и интерпретацию новых смыслов, которые часто могут быть уловлены благодаря терминам и иным средствам языкового выражения. Результативность такой коммуникации для участников во многом зависит от языка, которым они пользуются для решения своих исследовательских задач, и от степени взаимопонимания, устанавливающейся между ними. Главными отличиями такого типа коммуникации являются устремлённость к новому знанию, изобретение новых средств описания, желание более глубоко понять как сам процесс коммуникации, так и возможности, которые открываются перед каждым исследователем в решении его собственной исследовательской задачи.
В связи с этим возникает тесная переплетённость процесса решения исследовательских задач и процесса наблюдения и исследования коммуникации, которая способствует решению подобных задач. Более эффективная, насыщенная коммуникативная среда в большей степени приближает к целям исследований, создавая условия для генезиса новых идей.
1.2. Конститутивные элементы парадигмы и рефлексия второго уровня
1.2.1. Конститутивные элементы парадигмы в естественных и гуманитарных дисциплинах
По прошествии более полувека с момента выхода знаменитой книги Т.Куна «Структура научных революций», высказанные в ней мысли кажутся удивительно прозрачными и актуальными.
Почти все науки развиваются, накапливая факты в рамках отдельных школ или подходов, пока кому-то не удаётся предложить некое объяснение значительного количества собранных фактов, выраженное на пригодном для этого научном языке. Такое объяснение обычно носит характер интерпретации, которую оказывается возможным использовать для объяснения новых фактов, а также (и это очень важно) для выделения и описания подходящих под данную интерпретацию явлений, которые, возможно, ранее не выделялись. Система научных понятий, благодаря такой интерпретации, получает новый импульс к развитию. Т.Кун пишет, что в его книге «приводилось много примеров, в которых интерпретация играла центральную роль. Эти примеры типичны для подавляющей части исследований. И в каждом из них ученый благодаря принятой парадигме знал, какие имелись данные, какие инструменты могли быть использованы для их обработки и какие понятия соответствуют их интерпретации» [67, с.164]. Иными словами, не имея понятия о силе и массе, невозможно ни придумать подходящий эксперимент, ни истолковать его результаты, ни предложить новые эксперименты и наблюдения. «То, что человек видит, зависит от того, на что он смотрит, и от того, что его научил видеть предварительный визуально-концептуальный опыт» [67, с.153]. Парадигма, таким образом, позволяет увидеть и понять происходящее, измерить и истолковать результаты наблюдений и экспериментов. Т.Кун продолжает: «когда мы смотрим через призму парадигмы… то в падении камня… непосредственным образом обнаруживаются законы, им управляющие» [67, с.167].
Парадигма во многом подобна языку, имеющему определенный набор слов и правил их связывания. Парадигма в процессе её использования проявляет себя как своеобразная научная «языковая игра» [34, c. 83] (по Л.Витгенштейну). Тем не менее, вряд ли можно сказать, что парадигма – это сам язык научного описания. Скорее это конструктивный фундамент научного языка. Функция парадигмы чем-то напоминает функцию грамматики. С тем отличием, что грамматика позволяет выстраивать грамматически правильные высказывания, а благодаря парадигме научные высказывания обретают правдоподобие, позволяют вступать в коммуникации с участниками соответствующего сообщества.
Первоначально парадигма формулируется лишь приблизительно, качественно. Т.Кун отмечает: «Фактически между качественной парадигмой и количественным законом существует столь общая и тесная связь, что после Галилея такие законы часто верно угадывались с помощью парадигмы за много лет до того, как были созданы приборы для их экспериментального обнаружения» [67, c.56].
Т.Кун пишет, что парадигмы со временем разрабатываются до уровня, когда оказываются возможны очень тонкие эксперименты. Чем более детально прорабатывается парадигма, тем больше возможностей для построения различных теорий и придумывания все более утончённых экспериментов она предоставляет исследователям.
По словам Т.Куна, можно выделить два момента, не позволяющие считать парадигму чем-то ставшим, завершённым и незыблемым.
Первый: «ни одна теория никогда не решает всех головоломок, с которыми она сталкивается в данное время, а также нет ни одного уже достигнутого решения, которое было бы совершенно безупречно» [67, с. 191].
Второй: «Чем более точна и развита парадигма, тем более чувствительным индикатором она выступает для обнаружения аномалии, что тем самым приводит к изменению в парадигме» [67, с. 98].