Стратегия победы. Разгрома 1941 года не было
Шрифт:
Ну так вот: Хрущев, придя в 1953 году к власти, нанес сокрушающие удары по двум опорным столпам народного духа – в 1956 году по культу Сталина (первый удар) и в начале 60-х по Православию (второй удар: первый был нанесен в начале 20-х годов – обратите внимание, все те же сорок лет). В конце 80-х годов в стране началась настоящая вакханалия антисталинизма, которая поднималась примерно до второй половины 90-х, а потом стала спадать (пик второго удара спустя сорок лет после первого).
Что касается Православия, то ему вроде бы милостиво позволили существовать и даже одно время рекламировали – в 80-е годы использовали все, что можно было заложить в пушку, развернутую против коммунизма. Но восьмидесятилетний срок был уже на исходе, и к тому времени, как новый российский президент впервые перекрестился в кадре, прошло полных 80 лет со времени начала войны с религией. Православие возрождается, но очень медленно и трудно, несмотря на заинтересованную поддержку со стороны государства [2] .
2
Государство, правда, более религиозным не стало – но у него выхода нет. Либерализм у нас явно не приживается, а хоть какую-то идеологию иметь надо!
3
Нет, в рамках городской, промышленной цивилизации были и другие успешные правительства. Но вот незадача – в городах даже в конце XIX века жило не более 15 % населения России. А для селян ни одно российское правительство династии Романовых не было успешным – их положение менялось лишь от плохого к худшему.
Я не придумываю врагов и не ищу заговор «мировой закулисы». Я просто обращаю внимание читателя на занятное совпадение сроков нанесения идеологических ударов с определенной теорией (не факт, что верной, но реально существующей). А если мы рассмотрим удар по Сталину еще и как антимонархическое действо, совершенное спустя 39 (а по сути, все те же сорок) лет после 1917 года… правда, уже совсем интересно становится? Особенно если вспомнить о российской «знаковой» триаде: Православие, самодержавие, народность. Или, как это иначе формулировалось: «За Веру, Царя и Отечество!» С Верой и Царем разобрались еще при Хрущеве. Оставалось Отечество – в советские времена данной частью триады являлась память о Великой Отечественной войне.
В 60-е на эту тему замахнуться не посмели, слишком много в обществе было фронтовиков, людей тогда достаточно молодых. К 70-м общество подгнило, однако теперь сказать что-либо оскорбительное о войне не позволяла личность главы государства. Кто бы посмел при Брежневе, бывшем комиссаре с Малой Земли, о личной храбрости которого ходили легенды! [4]
Едва ли кто-то в мире способен дирижировать революциями, но вот хрущевский переворот – явление вполне рукотворное, и тут могли манипулировать со сроками в угоду заказчику и буржуазной науке социологии. Зачем это делалось – тоже ясно. Войны всегда ведутся из-за денег, да и цели остались прежние – растащить страну на кусочки и колонизировать. В этом и заключалась суть процесса, который у нас назвали «перестройкой» и который был проведен при полном попустительстве со стороны государства, общества и народа. Именно это попустительство и призвана была обеспечить информационная война. А то вылезет еще какой-нибудь нижегородский мясник – был, знаете ли, такой прецедент, Кузьмой Мининым звали… [5]
4
Приходилось слышать, что это именно ему Сталин как-то сказал: «Жизнь офицера – казенное имущество. Вы не имеете права так рисковать».
5
Кстати, никто еще не изучал роль, которую в тогдашней информационной войне сыграла передача «600 секунд». А надо бы – очень может быть, что именно Невзоров помешал окончательно растоптать нас духовно.
Ну вот: наука там или не наука – но в результате этих процессов в начале 90-х годов страна оказалась практически без идеологии. Единственной точкой опоры оставалась Великая Отечественная война, деяние несомненно колоссальное и несомненно справедливое. По ней-то и был нанесен последний, добивающий удар – по третьему элементу «знаковой» триады – народности. Причем нанесен расчетливо и с полным знанием особенностей народного духа. Мол, да, героизм имел место – но эта война ни в коей мере не была справедливой, освободительной, отечественной. Гитлер всего-навсего упредил Сталина, который намеревался сам напасть на Германию.
Причем удар был, если исходить из целей кампании, бессмысленный – страна уже повержена, социализм ликвидирован, имущество поделено, так зачем? Просто так, чтобы знали, чье место у параши? А вы знаете, чье место у параши в тюремной камере?
Если рассматривать с позиций информационной войны, то это опускание уже не партии и строя, а страны и народа было актом геноцида вроде гитлеровских расовых забав, только в идеологической области. И память о войне действительно вышибали из-под ног, как палач табуретку. А вот последствия оказались весьма неожиданными.
Нам сейчас даже не понять, почему так болезненно было воспринято тогдашним обществом это весьма небрежно приготовленное блюдо. Мы стали другими. Загнанный в абсолютный идеологический тупик, со всех сторон окруженный стенами, народ российский нашел традиционный выход – вверх (или вниз, не берусь точно определить, что это было – подкоп или перелет) и, сквозь все напластования веков, возвращается к историческим нашим национальным корням.
А если к вопросу о вершках-корешках… то можно и вспомнить, из каких компонентов смешивался коктейль под названием «русский народ». Славяне, из которых все окрестные «цивилизованные» народы традиционно набирали самых безбашенных воинов, варяги (морские разбойники), татары (степные налетчики), финские племена – народ упертый и принципиально неуправляемый никем, кроме своих вождей. Как вы думаете, какие у такого народа, да еще имевшего огромную границу с азиатской степью, могут быть святыни? Ленин, что ли, с партией или приснопамятное право жрать клубнику в январе в шесть часов утра? Ага, конечно!
И Ленина, и партию народ российский сдал легко и весело, поскольку они давно уже не являлись для него весомой ценностью. Это была выморочная идеология вконец разложившегося режима. Клубнику попробовал и проплевался, поскольку на вкус она – бумага бумагой. А замахнувшись на войну, нечаянно или же нарочно попали по настоящей святыне (собственно, именно в защите Отечества и заключается в России народность). Вышло совсем никуда: хотели вышибить табуретку из-под ног приговоренного, и в результате вся полувековая идеологическая война псу под хвост. А вот нечего переть поперек менталитета!
Кажется, и западники начали понимать, что, неосмотрительно ликвидировав советский менталитет, они оказались лицом к лицу с менталитетом русским, который соотносится с «совком», как бульдозер с легковушкой. Сталин, обращаясь перед войной к русской истории, знал, что делал – используя эту точку опоры, Советский Союз попросту сгреб режим, бывший кошмаром всей Европы, как бульдозер сгребает мусорную кучу. Но Сталин сумел удержать на сворке медведя – а кому такое еще под силу, ежели хозяин лесов вдруг захочет показать свою натуру?
Я говорю не о придуманном сусальном образе русского человека, который типа незлобивый, жертвенный, начинает креститься раньше, чем ходить и пр. Я о реальных русских, тех, о которых писал Солоневич в своей «Народной монархии»: «…И когда страшные годы военных и революционных испытаний смыли с поверхности народной жизни накипь литературного словоблудия, то из-под художественной бутафории… откуда-то возникли совершенно непредусмотренные литературой люди железной воли… Американские корреспонденты с фронта Второй мировой войны писали о красноармейцах, которые с куском черствого хлеба в зубах и с соломой под шинелями – для плавучести – переправлялись вплавь через полузамерзший Одер и из последних сил вели последние бои с последними остатками когда-то непобедимых гитлеровских армий. Для всякого разумного человека ясно: ни каратаевское непротивление злу, ни чеховское безволие, ни достоевская любовь к страданию – со всей этой эпопеей несовместимы никак» [6] .
6
Солоневич И. Народная монархия. М., 1991. С. 188.
Примерно то же самое сказал безымянный начальник русского бюро какого-то немецкого завода в беседе с нашим специалистом. «Вы, русские, непредсказуемы и способны к неукладывающейся ни в какие рамки аккордной мобилизации. Безжалостны к себе (что говорить о врагах), угрюмы, патологически любите аккордную работу на пределе сил и надсадно упорны… Пепел Ивана стучит у вас в груди, вы никогда не смиритесь с гибелью своей страны, вы все экспансионисты и варвары в глубине души» [7] . Сюда можно добавить пару слов о русской изворотливости, прагматизме, византийском коварстве и еще некоторых милых качествах, до недавнего времени скованных сперва Православием, а потом советской идеологией. Последствия их раскрепощения и нам, и миру еще предстоит осознать… Судя по сайту ИноСМИ, на Западе осознавать уже начали. Впрочем, как говорят в народе: поздно пить боржом, когда почки отвалились…
7
Кормилицын С. За что нас не любят, или Холодная война продолжается // Белая полоса. 2007. № 2.