Шрифт:
Редактор О. Макаров
Дизайнер обложки О. Макаров
ISBN 978-5-4490-3207-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
– Анюта, вставай, пора коз на выпас вести.
Девочка лет тринадцати открыла глаза, потянулась и встала.
– Давай одевайся, перекуси… Я тебе тут в котомку картошки с хлебом положила и бутыль с водой.
Анюта оделась, доскребла вчерашнюю кашу из миски, запила её козьим молоком.
– А куда их сегодня отвести?
– А туда же. На луг к реке. Место хорошее, трава сочная.
– Ой, бабушка, вчера ещё хотела тебе сказать… – Анюта замялась.
– Ну, говори. Что ещё?
– Мерещится мне там постоянно что-нибудь, но нестрашное… Люди какие-то дом большой строят… Но звуков топора не слышно… Только, только пригляжусь, а ничего нет, как ветром сдувает.
Бабушка потрогала лоб Анюты.
– Нормально вроде всё, жара нет. Да ты сочиняешь всё, бабку старую пугаешь…
– Нет, бабулечка. Зачем мне врать…
Бабушка задумчиво посмотрела в окно.
– Видишь значит… необычное… Слыхала я о таком, только не у нас. Говорят, что такое случается в Никандровой пустыни. И видят не все… А не перегрелась ли ты на солнце? Дни стоят тёплые, солнце припекает, хотя и май. Ладно, ступай, коз береги. Они жару тоже не любят, ближе к обеду отгони их поближе к лесу. Там сараюшка ветхая. Но, какая-никакая защита от солнца. Пусть полежат, отдохнут. А печь перестанет, гони их опять на луг.
(Где-то в Псковской области… Год 1908.)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
«К нам приехал, к нам приехал…»
Если верить календарю, то весна уже началась. Начало марта, а погода зимняя: к вечеру прилично холодает, а ночью всё ещё примерно минус десять. Конечно, дни уже длиннее и днём припекает солнце и плавит снег на крышах домов, с которых свисают гроздья сосулек. И под тёплыми лучами звучит весенняя капель…
Скоро восьмое марта. Сегодня воскресенье, завтра на работу… Осталось три дня, а я ещё не придумал, что подарить своим родным женщинам: маме и сестре. Цветы – это само собой… А что ещё… Лёльке вообще бы можно было ничего не дарить… ведёт себя последнее время безобразно: хамит, пререкается, всё ей не так и я для неё не авторитет, несмотря на то, что старше на пять лет. Мама говорит: «Не обращай внимания и не обижайся. Она так самоутверждается…»
Правильно, маме легко так говорить, ведь она видит только «верхушку айсберга», а что себе позволяет её доченька без неё… Чего стоят её слова типа «…не тебе судить, дилетанту недоученному». Но я об этом маме не говорю, ни к чему её расстраивать лишний раз. Она итак переживает, что я бросил институт и перехожу с одной работы на другую… короче, не нашёл себя в жизни. А всё из-за любви… но об этом как-нибудь в другой раз.
Лёлька, Ольга Игоревна,
Мы каждое лето приезжали к нему на дачу. Ведь мама с детства росла в их семье и считала его родным братом. На даче все были при деле, отдыхали только вечером: играли в карты, попивали домашнее вино. Мы с Лёлькой были предоставлены сами себе. Ей шесть, мне одиннадцать лет. В этот период разница в возрасте большая. Я убегал играть с ровесниками, а Лёльке было скучно. Мама ей и сказала: «А ты займись подготовкой очередного номера. Мы сделаем перерыв в работе, и ты нас развлечёшь». Лёльке готовиться особо было не надо, у неё в запасе было много чего… Она сразу стала всех созывать на своё выступление. Бегала по саду от одного к другому. «Дядя Митя, тётя Лиза, я жду вас на лавочке… я буду выступать…» На даче всегда было много народу. Мать Валентина любила компании, любила вечерами посидеть в кругу родных, сыграть в преферанс или, в крайнем случае, в «козла». Лёля занялась сбором зрителей. Она раскраснелась, разволновалась… Ей хотелось выступить перед всеми сразу. Наконец народ собрался и уселся на лавочку. Последним появился Валентин с женой.
Лёля встала перед зрителями и объявила: «Сейчас перед вами выступит знаменитая артистка Ольга Игоревна…» Вот тут и произошёл конфуз. Оля описалась… Она закрыла лицо руками и плача уткнулась в мамину юбку. Представляю, как веселился Валентин… Он и сам любил пошутить или, как теперь говорят, «поприкалываться». Меня тогда на даче не было, я где-то бегал с друзьями, мне рассказали потом, но и мне было смешно.
– Чего же ты, Лёля, перед выступлением не сходила в туалет? – спросила мама.
– А я давно туда хотела, только боялась, что пока я хожу в туалет, вы опять все разбредётесь, и опять придётся вас собирать…
Сейчас Ольга Игоревна, ещё не знаменитая, но будущая артистка, сидела, уткнувшись в телевизор с какой-то экзотической маской на лице тёмно-коричневого цвета, из нафталана кажется. Она смотрела порядком уже надоевший мне фильм «Жестокий романс». Нет, фильм конечно хороший, я ничего против не имею, но я бы посмотрел какую-нибудь передачу о спорте, о чём и сказал Лёле. На что услышал:
– Ваня, мне обязательно нужно посмотреть этот фильм. Я слежу за игрой актёров и… учусь.
Сказано это было нормальным голосом, без очередного выпендрёжа, поэтому я не возразил и, думая о своём, краем уха и вполглаза тоже смотрел.
Неожиданно раздался звонок в дверь.
– Должна прийти Таня. Но я не могу сейчас отвлекаться. Скажи ей, чтобы зашла через полчаса. Скажи, что я моюсь…
Таня была нашей соседкой по подъезду и школьной Олиной подругой. Она училась на филологическом факультете.