Страж Монолита
Шрифт:
Лесник сидел и попивал чай, на столе стояло две кружки такого же чая, дымящегося кипятком.
— Да слышал я, слышал — остановил он сталкера, когда тот только начал раскрывать рот и указывать пальцем направление. — садись чай попей.
Егор отхлебнул со своей кружки. Вкусно. Отхлебнул еще раз, замечательно. Так незаметно выпил всю кружку. Хмель в голове стал легче, мозги заработали четче.
— Что — то долго наука диссертацию пишет — пошутил Егор, разглядывая потолок.
— Семь раз отмерь один раз отрежь — поддержал его дед — небось от Васьки прячется, он же жуть какой любопытный. Ну это хорошо что Васька с ним пошел, если что то крикнет или от аномалии отведет…
В
— Старый дурак! — закричал на себя Лесник вскакивая, хватая ружье и выбегая наружу.
Бобр схватился за дробовик, и выскочил следом за Лесником на ходу застегивая комбинезон.
— Яшка, Борька ату его, ату.
Два настороженно глядящих куда-то в лес снорка с рыком слетели с крыши. Лесник и сталкер едва поспевали вслед за снорками, снорки бежали уже минут десять по следу неизвестной твари, которая среди бела дня, под облачным небом Зоны, посмела утащить ученного, занимающегося самыми своими сокровенными делами.
— Вот сука! — с чувством выругался Бобр.
Ученого нигде не было. Яшка и Борька заухав и завернув вверх головы вновь понеслись по уже воздушному следу, видимому только им двоим. Наконец, когда люди уже выбились из сил на них ломая подлесок выскочил перепуганный Васька и выгнув шею заревел. Валера нашелся метрах в десяти над землей, привязанный к толстой ветви другими ветвями потоньше. Он был без сознания. Лесник и сталкер ощетинились ружьями через прицел разглядывали крону деревьев.
— Надо лезть. — прошептал Егор, намереваясь забраться на дерево в кроне которого виднелся силуэт человека.
— Оставь, уронишь. — Лесник свистнул и поднял руку вверх. Оба снорка в момент взлетели на дерево и ловко перебирая руками и ногами быстро поднялись до ученого. Минуты через три они бережно спустили его вниз. Лесник оттянул веко посмотрел на реакцию зрачков. — Успела его обработать, вот тварь успела. — сокрушенно пробормотал он. Затем сжав челюсти и зло сузив глаза твердо сказал. — Сегодня ее брать будем, слышишь Бобр? Сегодня!
Охота
Ночь в Рыжем Лесу. Кто бы мог подумать, что человек способен прожить в Рыжем Лесу ночь, мало того не просто прожить, а всерьез вознамериться убить таинственное существо, которое запросто утаскивала трехсоткилограмовых мутантов на деревья? Тем не менее это было так. Лесник задумчиво связывал картечные патроны, по своему укладывая дробины в гильзе. Старая керосинка почему-то чадила и потрескивала. При тусклом освещении избушки деревянный сруб и лицо Лесника казалось сделаны из одного материала, такого же цвета с сетью таких же морщин и трещинок, даже выступы на скулах старика выглядели как спиленные и затертые временем деревянные сучки. Бобр сидел на противоположенном конце стола по левую руку от Лесника и уперши дробовик рукоятью в пол сотый раз продумывал как они будут ловить мутанта. Кружка остывшего недопитого с встань-травой стояла перед ним.
— Так ты говоришь мутант не от Зоны? — очередной раз спросил Егор, уже зная ответ. Но ему тем не менее хотелось еще раз услышать рассказ старика. Сам голос Лесника приводил в успокоение, поскольку сидеть вот так в ожидании в ночи, слушая каждый шорох и готовясь вскочить и бросится в непроглядную темноту было выше его сил.
— Да Бобр, не от Зоны мутант. Недобрый. Не совладать мне с ним в одиночку. — проскрипел дед.
— А почему с другими совладал, а с этим не сможешь? — сдерживая сосущий страх, такой что вызывал тоску спросил Бобр, крепясь и не давая себе нервно трясти ногой.
Лесник отложил снаряженный патрон в сторону. Снял шапку ушанку и положил ее на скамью возле себя, обнажив седые, но все еще блестящие здоровьем волосы,
— Ну слухай, сталкер, слухай. Когда я первых мутантов начал ловить, да лечить пробовать, они все еще немного на обычных животных были похожи. Вот например белка. Ты видел белок в нонешнем лесу? — Бобр отрицательно покачал головой — вот то-то и оно что не видел. Я их в начале лысухами обзывал, повыпадала вся шерсть у них, клочками, кричали они, падали. Я их собираю, а сам плачу думаю что за напасть такая со зверьками приключилась? Оказывается это Зона их переделывала, чтобы они дальше жить могли. Так вот, принес я их как-то в сарай, помню два грибных лукошка белок этих набрал, гляжу а они кровью харкают. Тогда я еще подумал что зараза какая-то к ним прицепилась, пошел значит в избу у меня там лекарства раньше водились, для животных антибиотики, витамины… ну всякое непотребное. Взял значит лекарство, шприц и назад, думаю щас поколю их да может польза им будет. Открываю сарай а там меньше половины из них уже дышит, а одна смотрю вроде как кровью харкать перестала, на ножки села и смотрит. Так вот не стал я ее колоть ничем, только тем что уже дух испускали инъекцию сделал, да и оставил их, тогда у меня других забот полно было. На утро возвращаюсь я стало быть в сарай проверить, как там и что, а у самого сердце неспокойно, чую по лесу что-то не так, не привычно, странно. И вот отрываю я дверь, а та самая белка, которая шевелилась еще, всех своих товарок попортила, у кого хвост отъела, у кого морду с глазами… ага… — замолчал Лесник переживая свои воспоминания, — а сам зверь чуть больше стал, весь в струпьях каких-то, морда вся в крови, я его сразу и не заметил сидит в углу смотрит на меня темно синими глазами, а глаз то у него четверо теперь стало. Я тогда ошалел маленько, испугался, а она смотрит на меня и как будто плачет, понимаешь? — спросил Лесник, сжав кулаки до хруста.
— И что? — спросил Егор, затаив дыхание.
— И нашло на меня, что она понимает все, что товарок своих поела, и что плохо ей на душе то ее на звериной, так она на меня смотрела. И понял я тогда, что мутант когда другого мутанта убивает никогда в душе своей звериной радости не держит. Понял? А это отродье, оно же хохочет, оно же радуется, я же сам видел что не еды ради оно кудряшей да прочих добывает, нравиться ему мучить их! — с сердцем почти выкрикнул Лесник. — Ну погоди, ну доберусь я до тебя! Зона ищет ее хочет поквитаться с ним, не ее это творенье, не нравится ей когда ее деток обижают.
— И что, Зона то… сама поквитаться с тварью не может?
— Дурак, ты Егор, так и не понял ничего. Ты да я, да твари лесные, да лес мы и есть часть Зоны. Вот она нашими силами и будет тварь рассчитывать. Понял?
Бобр кивнул.
— Да дед, кажись понял…
Внезапно гложущий страх отпустил сталкера, он распрямился почувствовав что то новое в себе. «Ну если Зона хочет его руками тварь угомонить, то так тому и быть! Нет смысла уже бояться, а если и не справиться он с ней, то не оставит она его, пусть даже станет он снорком или еще кем, нет, не страшно». Лесник внимательно смотрел на сталкера.
— Ну вот и молодец, вот хорошо. Пошли пора на засидку. — сказал дед и встал со скамьи.
Выйдя на крыльцо сруба и глядя в непроглядную темень сталкер, только спросил.
— Дед, а как мне тебя не потерять в темноте? Я же не вижу ничего.
— Не потеряешь не боись. Сам главное сдуру куда не надо не лезь, вот тебе камень — сборка, он тебе зрение ночное улучшит. — сказал дед и сунул в руку сталкеру нечто твердое и круглое, размером с утиное яйцо.
— Артефакт? — спросил Егор, слегка повернувшись к свету и силясь разглядеть, что же вручил ему дед.