Страж неприступных гор

Крес Феликс В.

Раладан ощутил невесть откуда взявшуюся грусть.

Она ни о чем не спросила. Закусив губу, она молила его взглядом о надежде… о чем угодно, лишь бы это не оказалась короткая, кладущая конец всему фраза: «Я не успел».

Могущественная женщина, которой соглашались служить ведущие войну Полосы Шерни.

— Он жив и будет здоров, в худшем случае останется без зуба или двух. Я велел отправить его на «Гнилой труп», поскольку ничего больше сделать не удалось. Мы тоже туда поплывем, идем. Да, прямо сейчас… сейчас. Шлюпка ждет.

Он в третий раз увидел, как плачет отважная посланница — но теперь при ясном свете дня. Она неожиданно опустилась на колени и, прежде чем он успел отпрянуть, поцеловала его руку.

—

Идем… русалка, — сказал он, пряча за неумелой шуткой волнение и смущение. — Тебе больше не о чем беспокоиться, зато мне есть о чем. Никто не может найти Ридарету. Она куда-то пропала и, похоже, забрала с собой женщину-коменданта дартанских солдат. Понятия не имею, что все это значит.

КНИГА ВТОРАЯ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Королева и невольница

1

С Талантой на Барьерных островах Китара связывали особые воспоминания. В свое время он появился здесь, будучи человеком благонамеренным и законопослушным, — молодого подсотника морской стражи, которому едва исполнилось девятнадцать, направили из Армекта служить в эскадре резервного флота Гарры и Островов. Прослужил он всего четыре дня — привыкший к имперским, а стало быть, армектанским порядкам в армии, он неосмотрительно выступил против издевательств над матросами и, не успев даже оглянуться, оказался мятежником и преступником, ответственным за убийство всех офицеров парусника и восьми или девяти морских пехотинцев, ибо именно столько их было на стоявшем в порту корабле. Это была не та армия, которую он знал в Армекте. Дальнейшие приключения юноши, предводителя двадцати взбунтовавшихся матросов, которым уже нечего было терять, — лихое бегство с острова, захват знаменитой «Колыбели», участие в морской войне, развязанной королем пиратов капитаном К. Д. Раписом (который тоже, по удивительному совпадению, был когда-то солдатом Морской стражи), и все прочие бесчисленные события, сделавшие Китара знаменитым и принесшие ему славу, — произошли уже позже. Однако началось все именно в Таланте.

Китар не был сентиментален. Старый матрос, один из троих, следовавших за ним с самого начала, напомнил ему о давних событиях. Капитан поднял голову, огляделся вокруг, словно только сейчас до него дошло, что он шагает по улицам Таланты, и ответил:

— А! Ну да.

Прошла неделя. «Колыбель» спокойно стояла у причала в порту, поскольку, будучи пиратским кораблем, пользовалась неприкосновенностью — в приближающейся войне ей предстояло усилить каперский флот, оказывавший услуги Вечной империи… Капитан каждое утро выходил на палубу, но ему ни разу не пришло в голову задуматься о былом. «Где мы тогда стояли? Здесь… а может, здесь? Как пошла бы моя жизнь, если бы я тогда держал язык за зубами?» Никакие подобные мысли его не посещали.

В Таланте у него была работа. Работа, надо добавить, весьма хорошо оплачиваемая.

Ридарета, когда он упомянул о деньгах, удивилась.

— Я что… должна тебе платить? — неуверенно спросила она.

— А что, нет? — ответил он вопросом на вопрос. — Моим ребятам придется рисковать собственной шкурой, и какая им разница, что ради тебя? Это не они хотят на тебе жениться, а я. И я от тебя, Прекрасная Риди, не возьму даже медяка. Оплати только мою команду.

Она оплатила.

Китар и в самом деле честно не собирался брать даже медяка, но в конце концов взял ровно половину заплаченного — знать о том никому было не обязательно. Однако он искренне хотел сделать невесте подарок на обручение и решил, что отрезанные головы двоих посланников придутся ей по вкусу. Впрочем, она этого не скрывала.

Она описала ему дом, который следовало искать. Подобного описания могло не хватить, но на борту у Китара имелось несколько парней, снятых с остатков «Кашалота» Броррока;

двое из них сопровождали бывшего капитана, когда тот в свое время вел переговоры с посланниками. Достаточно было взглянуть на указанный ими дом и сравнить его с описанием Ридареты, чтобы убедиться, что посланники никуда не переехали.

Дом прекрасно подходил к описанию.

На седьмой день пребывания в Таланте терпеливый и осторожный Китар, планировавший свои действия воистину с военной точностью, знал уже все, что хотел. Дом принадлежал обедневшему хозяину, жившему с женой. Прислугу они не держали. Хозяев посещали — довольно редко — двое взрослых сыновей, невестки и орущие внуки. Весь второй этаж занимали двое иноземных ученых с двумя слугами, один из которых постоянно находился в порту (Китар знал, прибытия какого корабля ожидают посланники), и несколькими помощниками — судя по всему, наемными расчетчиками; помощники в доме не жили, хотя порой засиживались до поздней ночи. Еду ученым доставляли из ближайшей корчмы; сами они туда выбирались крайне редко и из дому почти не выходили.

Китару сперва пришла в голову мысль, что посланников можно было бы отравить.

Однако способ этот был ненадежен, хотя и не слишком рискован — что, пожалуй, являлось единственным его преимуществом. Существовали всевозможные противоядия, к тому же, как говорили, мудрецы Шерни обладали немалыми медицинскими познаниями. Может, это просто слухи — а может, и правда. Кто их знает — они могли и откопать что-то в этих своих Полосах. Кроме того, Китар не разбирался в ядах, и среди его подчиненных не было никого, кто разбирался бы. Все шло к тому, что топор, вонзенный в череп, меч в брюхо, а матросский нож в горло, решат дело и быстрее, и надежнее.

После недели наблюдений и разведки капитан «Колыбели» выбрал из числа своих подчиненных восьмерых парней, обладавших не столько крепкими мускулами, сколько умными головами; лишь двоих можно было назвать отчаянными рубаками. Но выступать ему приходилось не против воинов, и если он и предвидел возможные хлопоты, то не по причине ожесточенного сопротивления. Скорее следовало считаться с некой неожиданностью, неизвестно с чем, а в такой ситуации разум был куда полезнее мышц.

Уже близилась полночь, когда они сидели в портовом кабаке, неторопливо потягивая скверное местное пиво и лениво переговариваясь. Ожидавшая их работа была несколько иной, чем обычно, не имевшей никакого отношения к тому, с чем, как правило, приходится сталкиваться моряку, — абордаж, стрельба из орудий, бегство от вражеской эскадры, ночная смена курса… Шторм на море, посадка на мель… Известное дело — хлеб насущный. Но тайно зарезать спящих в доме людей, к тому же посланников, — то была уже совсем другая задача. Неизвестно, более легкая или сложная, но в любом случае новая.

Китар примерно знал расположение дома. Два дня назад, прилично одевшись и как можно сильнее подчеркивая свой армектанский акцент, он отправился туда, поинтересовавшись возможностью снять комнату на неделю-другую. Никаких подозрений он не вызвал, поскольку со своими обходительными манерами, искренним взглядом и такой же улыбкой вообще не был похож на разбойника. Хозяин вежливо отказал, объяснив, что кроме нескольких старых жильцов у него есть новые наниматели, которые, правда, занимают только один этаж, но заплатили за все пустующие помещения, заявив, что для работы им нужен покой. Он предложил место в другом доме, принадлежавшем его сыну и расположенном в другой части города, и обрадовался, когда его предложение приняли. Китар снял две комнаты в небольшом каменном доме в предместье, дал задаток и ушел, с легкой многозначительной улыбкой пообещав, что въедет самое большее через два дня, как только будет готова его подруга… В доме, который занимали посланники, он, однако, успел окинуть взглядом ведущую наверх лестницу, засов на дверях, ставни и комнаты, в которых жили хозяин с женой.