Страж порталов
Шрифт:
Мерлонов осталось всего пятеро, но Кот уже порядком подустал. Кое-как перекатившись, он вытащил из сапога запасной кинжал и бросил его, воспользовавшись замедлением воина вследствие магии Ивины. Кинжал вонзился в шею, и противников осталось четверо.
От мощных ударов топоров, которые он отвел, болели руки и плечи. Кисти рук были уже не так подвижны, как в начале боя, и Кот все острее чувствовал усталость. Он получил много мелких ран, которые пока не сказывались, но потеря каждой капли крови ослабляла его. Потом он лишился последнего кинжала, который воткнул в прореху плечевых
Мерлонов осталось только двое, и Кот вздохнул с облегчением. Они теперь не могли теснить его, и можно было не опасаться удара сзади. Если бы он был свежим и полным сил, то быстро бы расправился с ними, а так – приходилось отступать, ожидая ошибок противника и помощи Ивины.
Мерлон, вооруженный огромным двуручным мечом, попытался подсечь ему ноги, а когда Кот подпрыгнул, второй воин ударил его топором. Удар стал бы смертельным, если бы Ивина не замедлила движения мерлона, но все равно Кот едва успел сложиться в воздух. Не успев сгруппироваться, он упал, охнув от жесткого приземления. Перекатился, потом еще раз, отступая, и лишь тогда сумел встать на ноги. Не хватало воздуха.
Удар о землю не прошел даром для легких, голова кружилась, мерлоны расплывались в глазах… Кот зашатался. Больше он не атаковал, сил хватало только на то, чтобы уклоняться и отступать.
Глаза мерлонов радостно заблестели. Они почувствовали приближение победы.
Кот понял: если он в течение нескольких минут не закончит бой, то проиграет, и, собрав последние силы, перешел в атаку.
Мерлоны не ожидали такого поворота и, похоже, растерялись. Кот достал длинным выпадом меча шею одного из них, а второго просто ударил кулаком по шлему. Боль пронзила отбитую руку: ему показалось, что он раздробил все кости. Воин взмахнул топором, но как-то вяло – будто отпугивая. Кот последним усилием ударил его мечом, пробивая доспехи, и упал на землю, не имея желания ни подниматься, ни выдергивать свой меч из корчившегося тела. Он устало закрыл глаза и стал ждать, когда его добьет кто-нибудь из легкораненых мерлонов.
В глазах потемнело, слабость покатилась волной по телу, он почувствовал острую боль многих ран и потерял сознание.
Забытье продолжалось всего несколько минут. Придя в себя, он глубоко и часто задышал, собирая силы, чтобы освободить свой меч и, опираясь на него, подняться.
Повсюду валялись мертвые и раненые воины, горячий воздух был наполнен их стонами. Солнце поднялось уже довольно высоко – бой продолжался не меньше двух часов. Кот судорожно дышал, ему по-прежнему не хватало воздуха, он ослаб, как ребенок. Вытер со лба заливавший глаза пот и взглянул туда, где пряталась Ивина. Он ее не увидел и, пошатываясь от слабости, Пополз к ней.
Она лежала на земле с мертвенно белым лицом, грудь едва вздымалась. Кот приподнялся и приложил ухо к сердцу – оно билось, но почти неслышно. Самое главное – Ивина была жива. Кот сел и положил ее голову на колени, прикрыв глаза от слепящего, бьющего в глаза солнца. Сил больше не осталось. Все, что мог, он сделал, дальнейшее зависело от удачи. Если какой-нибудь легкораненый мерлон подойдет, он не сможет поднять меч
Прошло довольно много времени, прежде чем он осознал, что надо перебраться в тень, иначе солнце убьет их. Попробовал встать, но со стоном снова опустился на землю.
Из-за деревьев показался Ибис. Он медленно шел, опираясь на свое копье. Подойдя, тяжело опустился рядом.
– Ты хорошо сражался, сын солнца, – проговорил он тихо и устало. – Теперь тебе нужно отдохнуть в священном жилище – оно вернет силы.
– Ты прав, старик, – вяло согласился Кот. – Но я не могу встать. Ты не мог бы добить раненых? Я все время жду, что кто-нибудь из них придет и убьет нас. Это не позволяет мне расслабиться. Я все еще ощущаю опасность
– Мне нельзя убивать, – покачал головой Ибис – Я не воин, я – тот, кто разговаривает с богами.
– А твое копье? Зачем ты постоянно носишь его с собой?
– Чтобы защищаться от араков, – ответил Ибис – Но мерлонов я убивать не могу: не разрешают наши боги.
– Плохо, – вздохнул Кот. – А у меня нет сил, чтобы это сделать.
– Боги помогут нам. Тех, кто не умер сразу, убьет твой отец – солнце… Сможешь добраться до священного жилища? Прости, но помочь тебе не могу – сам слишком слаб.
– Пожалуй, – кивнул Кот. – Правда, придется нести на себе девушку – она не в состоянии идти.
– Оставь ее здесь, – предложил Ибис. – Попозже придет.
– Нет, она нужна мне, – покачал головой Кот. – Слишком много ран, кровь вытекает, и я слабею с каждой минутой. Только она способна остановить кровь и вылечить меня.
– Что же делать? Может, принести листья и спрятать вас от солнца? Если я сумею взобраться на дерево, конечно.
– Сейчас я встану, – решительно произнес Кот. – Иди вперед, показывай дорогу…
Он глубоко и часто задышал, концентрируясь и собирая силы, потом усилием воли отключил боль, загнал внутрь слабость и встал. Непослушными руками сунул меч в ножны и поднял Ивину. Его повело в сторону, и он едва не упал. Закрыл глаза, в которых замелькали радужные круги и слепящие искры, потом побежал короткими шажками, с трудом удерживая равновесие.
Ибис ждал у священного жилища. Помог забраться в отверстие и протолкнул внутрь Ивину. Кот положил ее на подиум и лег рядом. Багровые круги стали расти, лопаясь с неприятным треском. Кот грустно усмехнулся и потерял сознание.
Очнулся Кот от приятной прохлады льющейся на него воды. С трудом открыл глаза и увидел стоявшего над ним Ибиса с кувшином.
– Прости меня, сын солнца, но в священном жилище нельзя спать. Боги не любят, когда в их доме кто-то дремлет. Они считают это неуважением к себе.
– Ко мне это не относится. На меня боги обычно не обижаются.
Кот с тяжелым вздохом посмотрел на Ивину. Ее лицо порозовело, дыхание нормализовалось, сердце билось ровно и четко. Кот стянул с себя окончательно изорванную и изрезанную мечами одежду и стал осматривать свое тело.
Глубоких ран было всего две: одна на плече и одна в боку. Он ясно вспомнил, как пропустил удар топора, когда перекатывался… Остальные раны – просто царапины: большинство из них уже закрылись, только из трех еще сочилась кровь.