Страж
Шрифт:
«Ну вот. Что и требовалось доказать. Асмодеус никогда не смеялся надо мной в Азмодеи, а тогда я ходил в броне.
Но сейчас... Курам на смех».
Сетху хотелось предложить демону денег в обмен на одежду. К несчастью, Асмодеус демон аморфный и способен принимать любую форму. Для свадьбы гаденыш превратился в коротко стриженого блондина с торчащими во все стороны волосами и ростом в метр восемьдесят. С другой стороны, Сетх мог по щелчку пальца сменить свой убогий наряд на что-то приличное.
Вроде брони.
Но
А ради нее он готов страдать.
Может, не молча, но...
Он подавил стон, встретившись в зеркале с взглядом Асмодеуса. Лишь серые глаза оставались неизменными во всех его воплощениях. Именно они смогли разглядеть то, что не видели другие.
За время заключения Сетха в Азмодеи демон единственный, кроме Джейдена, никогда не причинял ему боли. Именно Асмодеус научил его наносить грим, наводивший ужас на других. И, несмотря на всю болтовню, Сетх никогда не обижал Асмодеуса.
Печальная истина заключалась в том, что Асмодеус больше всех подходил на роль его настоящего друга... именно поэтому его шафером стал демон, освобожденный от служения Нуару несколько лет назад, пока Сетх находился в заточении.
Асмодеус подошел поправить шейный платок Сетха.
– Честно, я рад, что ты единственный, кого она захотела в это нарядить. В этом немыслимом безобразии ты похож на девчонку.
Сетх окинул его взглядом.
– Радуйся, что я смягчился, и ты один из четверых приглашенных гостей.
Асмодеус усмехнулся еще шире.
– Конечно, Господин Хозяин-Страж. Кроме того, ты же не захочешь, чтобы кровь заляпала взятый на прокат смокинг твоего демона-шафера? Это расстроит Хозяйку-Шакала.
Сетха захлестнула волна гнева.
– Знаю, что ты шутишь насчет титулов, но больше никогда не называй меня так.
Асмодеус отступил и склонил голову набок, словно пытаясь понять, что так сильно раздосадовало Сетха.
– Как же мне тебя называть?
– Сетх.
Демон засмеялся, но замолк, заметив вопросительно приподнятую бровь полубога.
– Извини, Господин... но я не могу.
– Что такого смешного в моем имени?
– Просто, мне кажется, что Сетх звучит еще более зловеще. Оно ведь сочетается со смертью... Хотя, возможно, так будет даже лучше.
Асмодеус хлопнул его по спине, меняя тему.
– Ты нервничаешь?
«Едва ли. Немного взвинчен. Раздражен. Нетерпелив. Но точно не нервничаю».
– А должен?
– Мне говорили, что многие нервничают, готовясь связать свою жизнь с кем-то. Лично меня бы от такого мутило.
– Почему?
– Одна женщина? Навсегда? – Асмодеус задохнулся от одной только мысли.
Сетх кивнул.
– Она не просто какая-то женщина.
«В целом мире нет другой такой».
– Ага, все так думают. Но стоит только окольцеваться, и жена до конца твоих дней будет стараться тебя доконать.
– В
Асмодеус начал загибать пальцы.
– Ныть. Пилить. Расти вширь.
Сет нахмурился.
– Что?..
– Ты в курсе, что женщины набирают вес после залета.
Сетха сбили с толку такие рассуждения.
– Лидия беременная, а не толстая.
«И виноват в этом я, а не она».
– Асмодеус! – крикнул Маахес, перемещаясь в комнату. – Завязывай с попытками подбить его на побег.
– Подбить? Я пытаюсь его спасти.
Маахес усмехнулся Сетху.
– Мне кажется, он не хочет, чтобы его спасали.
Определенно не от Лидии, но Сетх не собирался об этом говорить вслух.
– Пора? – спросил он бога.
– Почти, – Маахес окинул его наряд косым взглядом. – Ты же не пойдешь с такой прической?
«Ладно, вот сейчас я нервничаю».
– Почему нет? Я причесался.
Маахес усмехнулся.
– Выглядит неплохо, Пойндекстер [12] .
– Кто?
Маахес молча оттащил его от зеркала, а потом занялся прической.
Сетх попытался вырваться, но Маахес его не отпустил. Тогда он попытался по-другому отделаться от надоедливого бога.
– Что ты делаешь?
– Опусти руки.
«Черта с два».
– Боги всемогущие, что тут происходит?
12
Отсылка на фильм «Месть придурков». Один из героев фильма, Арнольд Пойндекстер, ботан в очках с толстыми линзами и рыжеволосой копной кудрей на голове.
Сетх оттолкнул Маахеса, услышав голос Маат. Обернувшись, он увидел, что тетушка с удивлением смотрит на них.
– Ничего.
– Я пытаюсь сделать его прическу хоть немного привлекательной.
Маат выгнула бровь.
– В этом нет ничего красивого.
Сетх обернулся и глянул в зеркало. До этого он хоть слегка пригладил волосы, а теперь они торчали во все стороны как у Асмодеуса.
– В таком виде я отсюда не выйду.
Закатив глаза, Маат вышла вперед.
– Иди сюда, дитя.
Сетху хотелось вспылить, но за последние несколько месяцев он медленно стал привыкать, что Маат с Маахесом ему не враги.
Они семья. Спустя столько времени она у него наконец появилась. Сетх до сих пор с трудом в это верил.
К этому привыкнуть очень сложно. Заставлять себя понять, что не все хотят причинить ему вред. Осознать, что в мире есть люди, которые могут любить его, не причиняя боли.
Маат ласково потрепала его по руке.
– Тебе придется присесть или преклонить колени, Сетх. Иначе я не смогу дотянуться до твоих волос.