Стражи Армады. Резус-фактор
Шрифт:
– Эффект? – она игриво толкнула его в плечо.
– Как тебе сказать… Вот одни, например, от той же радиации избавляют, а другие – быстро раны затягивают. Я ещё слыхал за такие, которые можно использовать вместо батареек, или ещё есть, способные защитить от пуль или придать лишние силы, и ты сможешь бежать с ними дольше, чем без них. А есть, говорят, артефакты, которые лечат от любой болезни!
Мила напряглась. Это оно – её спасение? Так просто? А чего усложнять-то? Нужно только узнать, что это за артефакты такие и как их достать!
– Артефакты, которые лечат? – с улыбкой спросила она. – Такие, правда, существуют?
– Сто
– После ранения и операции?..
– Ну, так я за что и говорю! Рана не только затянулась, но, как потом оказалось, брательник совсем выздоровел. У него был туберкулёз в открытой форме, кровью харкал, а тут вдруг перестал. Пошёл на рентген, сфоткался, а лёгкие, словно у младенца, чистые и здоровые!
– Враки…
– Что, враки?! – обиженно крикнул Лёха, вскочил, убежал к мотоциклу. Через минуту он протянул Миле жестяную банку из-под кофе. – Вот, смотри!
– На эту банку?
– Нет. Открой её. – Девушка подняла крышку.
– Ну, и… – Мила заглянула внутрь банки. – Это то, о чём я подумала? – Она вытряхнула на ладонь тёмно-коричневый комочек глины размером со спичечный коробок.
– Да. Это артефакт.
– Прикольно… – Девушка долго рассматривала интригующий предмет, а потом сжала его в руке. – Он похож на засохший пластилин и… колючий какой! От него… рука! У меня! Рука неметь начинает… – захлёбываясь эмоциями, только и смогла проговорить она. Ведь онемение от руки пошло по всему телу. Милена почувствовала, как сердце с лёгкостью разгоняет кровь по венам, а привычная уже боль с каждым ударом пульса стихает. Ноющая тяжесть в суставах сменилась гибкостью, а уставшие мышцы наполнились силой. Захотелось вскочить и бежать. Бежать куда глаза глядят, насколько хватит сил, которые всё прибавлялись и прибавлялись.
– Мил! Милена! Ты чего?! – Испуганный голос парня не остановил полёт её фантазии.
– Как же мне хорошо… – загадочно улыбаясь, произнесла девушка.
– Мила, отдай мне, пожалуйста, артефакт! – серьёзно произнёс Лёха и взял её ладонь в свою руку.
– Почему? – не сразу сообразила она, чего от неё хочет парень.
– Он убьёт тебя, если сейчас же не отдашь! Этот артефакт запускает все ресурсы организма для быстрого восстановления. Но если его долго держать, то он «сожжёт» тебя! – Лёха аккуратно разжал пальцы Милены и забрал волшебный комочек.
– Сожжёт? – Постепенно её сознание возвращалось в реальность.
– Да, сожжёт. Высосет. Ну, как у спортсменов на олимпиадах: допинг, анаболики, стероиды. Короче, химия всякая. Вроде сначала всё супер, а потом железная утка под кроватью…
– А на фига он тебе тогда?
– Хочешь знать? – Лёха положил артефакт обратно в банку и протянул руку к девушке. – Смотри.
Затем он полоснул ножом по своей ладони. Милка взвизгнула от неожиданности:
– Ты чего?!
– Клади его сюда! – приказал ей Лёха, когда кровь с пальцев закапала на землю.
– Но…
– Клади!
– Хорошо, как скажешь. – Она дрожащей рукой снова достала из банки артефакт и положила его на кровоточащую ладонь Лёхи. Коснувшись раны, комочек вдруг обмяк и стал медленно обволакивать порез. Спустя несколько секунд кровь сменила цвет с алого на бурый, а затем и вовсе перестала бежать. Ещё через некоторое время Лёха смял артефакт в комочек и убрал в банку. Смахнув остатки запёкшейся крови, он показал ладонь Милке. На коже лишь розовой полоской угадывался бывший порез.
– Он вместо аптечки нужен. А то – «на фига»… – гордо сказал Лёха. – При моей работе без него никак не сэкономишь на врачах. Этот артефакт, правда, не такой, что помог брательнику Зямы, но… Мила?
Девушка, потерявшая дар речи, не отрываясь, смотрела сквозь него. Лёха заглянул в наполненные слезами глаза Милки.
Присев рядом с ней, он взял ладонь девушки в свою и легонько сжал. Она едва заметно дёрнулась, всем телом ощутив резкое, удушающее и одновременно притягательное чувство. Выдохнув, вытерла слёзы и подняла голову. Встретившись с его взглядом, где плескалась нежность вперемешку с восхищением, улыбнулась. Парень ответил улыбкой, нежно массируя её ладонь пальцем. Они смотрели друг другу в глаза – Мила с волнением и смущением, а Лёша снова тем жутким взглядом, что так напугал её в ресторане. Кровь прилила к щекам, и девушке стало нестерпимо жарко, когда он попытался её обнять. Она с грацией кошки выскользнула и, вскочив, направилась к воде. Лёха снова ловко поймал её руку. Милка обернулась и, поддавшись внезапному порыву, обняла его, положив голову Алексею на плечо.
Не обращая внимания на время, они долго стояли под тенью старой ивы. Лёха, прижав Милу к себе ещё сильнее, коснулся губами её губ, неестественно жарких даже для этого солнечного дня. И девушка вдруг поняла, что торопить события не всегда плохо.
Он целовал её властно и умело. Прижимаясь к ней всё крепче и скользя руками по её спине, осыпал поцелуями щёки, уши, шею, плечи – всё, до чего мог дотянуться в страстном порыве. Она отвечала ему не менее страстно, забыв обо всём.
– Поехали ко мне, – с неохотой оторвавшись от Милы, выдохнул Лёха. Глаза его блестели, и в них плескалось уже не только восхищение, но и дикое желание обладать ею во что бы то ни стало.
Девушка улыбнулась, кивнула, и они поспешили к оставленному мотоциклу.
Вечером того же дня Мила, одетая только в мужскую рубашку, стояла на балконе второго этажа, любуясь пробивающимся сквозь тучи заходящим солнцем. Лёха спал, раскинувшись на кровати, а ей так захотелось простора. Подставляя улыбку оранжевым лучам, она вспоминала прошедший день. Никогда ещё у Милены после знакомства с мужчиной отношения не развивались так быстро. Если бы не болезнь…
Лёха выскочил к ней голышом, чмокнул в щёку и убежал обратно в комнату. Его разбудил звонок Зямы, поэтому он, быстро собравшись, ушёл. Оставшись в одиночестве, Мила направилась на кухню, там с чашкой остывающего кофе в руках стала думать. В её голове возникали вопрос за вопросом, но девушка пока не могла найти на них ни одного ответа. Одно она понимала точно – долгое пребывание в квартире Алексея бессмысленно. Сейчас для неё вообще ничто не имеет смысла, пока будущее принимает лишь один облик – скорой смерти…