Стражи цветка
Шрифт:
Часть горожан охотно подхватила этот призыв. К Яну потянулись руки. Он растерянно оглянулся на судей. Те безмолвствовали. Брат Цезерис мрачно ухмылялся. Этот глупый юноша захотел отобрать у толпы ее жертвы и лишить зрелища. Что ж. Теперь он сам разделит участь ведьмы. И поделом.
– Готзигер! Готзигер идет!- зашумели горожане. Началась давка, затем толпа отхлынула назад, расступилась и вытолкнула низенького толстячка средних лет, одетого прилично, солидно, но уже немного помято. За толстячком вышел лавник Готзигер в сопровождении двух своих коллег и нескольких солдат
– Сограждане!
– крикнул Готзигер и подождал, пока люди успокоятся.- Сограждане! Послушаем и нашего свидетеля. Послушаем Чина - всеми уважаемого торговца редким заморским товаром. Почтенный Чин, э т о т рыцарь покупал у тебя эти булавки?
Толпа напряглась, с нетерпением ожидая ответа торговца. Но почтенный Чин только трясся, явно не готовый к ответственной роли свидетеля. Было видно, что трусил он отчаянно.
– Так он покупал?
Торговец, все еще дрожа, решился, наконец, посмотреть на брата Гуннвальда. Рыцарь презрительно отвернулся.
– Вроде...
– Ты знал, что эти самые булавки из твоей лавки?
– Слыхал...
– Так чего ж ты молчал, болда?- крикнули из толпы.- Тут зазря чуть девку не спалили.
– Так он...рыцарь этот...он-то брал у меня булавки обыкновенные, не колдованные...
– Но эти?
– Вроде...
Не скрывая торжества, Готзигер повернулся к горожанам и насмешливо спросил:
– Стоит ли продолжать этот спектакль, честные граждане?
– Давайте хоть котов спалим!- раздался разочарованный голос в толпе. Но этот одинокий и уже неуместный крик потонул в общем реве восторга торжества жизни и справедливости.
Готзигер посмотрел на судей в белых плащах и пообещал:
– Великому магистру все станет известно.
– Это все наваждение дьявола, его козни...,- хрипло начал было говорить Цезерис, но его никто уже не слушал. Толпа надвинулась и начала творить суд по своему разумению. Молодые крепкие парни молотобойцы затушили костер и вмиг его разобрали. Котов освободили, а солдат конвоя разоружили, сбив и затоптав у одного из них его шапку. Судьи, не дожидаясь пока вспомнят и о них, поспешно покинули площадь, юркнув в ратушу.
Лавник подошел к своей невесте и, никого не стесняясь, обнял ее. Горожане одобрительно засвистели, горожанки вновь прослезились.
Ян видел перед собой десятки улыбающихся лиц. Его щупали, тормошили, хлопали. Не заметив как, он вдруг оказался на чьих-то спинах и руках и его куда-то понесли. Рядом, через десяток голов, несли смущенного Карла. Людской поток устремился вниз по улице. Во главе всех шел лавник Готзигер, держа за руку Нешу дочь Неяды.
Площадь опустела. И только эльф, оборотень и кошка одни остались стоять на ней, не зная, что им теперь делать.
– Никогда не иди во главе толпы. В случае победы получишь равную долю - а в случае поражения предводителя убивают,- процитировал одного восточного мудреца знакомый голос. Конечно же это был Гевот Ворон, который незаметно появился за спиной у своих спутников.
– Но Ян-то все же победил, - заметил эльф.- Ему удалось вырвать у толпы ее жертву.
– Иногда такое случается. Иногда жертву может заменить идол. Новый. Свежий,- ответил ему Ворон.
– Чтобы однажды и стать очередной жертвой?
– А ты много знаешь о людях,- Гевот одобрительно посмотрел на эльфа.
– Я играю с ними в кости.
– Может, наконец, о деле?- Янус не любил непонятных ему разговоров.- Так что купец?
– Купец? Никто в том трактире не знает где купец. Но слышали, что он собирался на турнир. Он торгует оружием и сбывает свой товар на турнирах. Где тут ближайший турнир?
– А кто его знает?- хмуро ответил Анадил.- У них тут каждый день турниры. Тут или там. В каждом городе и в каждой деревне.
– Это плохо. Нам дорог каждый день...
И Ворон посмотрел на уходящую толпу с Яном и наемником наверху.
– Кстати, это все надолго?- раздраженно спросил он.
Восторженная толпа проследовала до особняка Готзигера и здесь рассыпалась. Посмотрев трогательную сцену встречи отца со спасенной дочерью, большая часть горожан отправилась по домам. Остальные остались праздновать триумф городского магистрата над орденским Трибуналом. Пока накрывали столы, Готзигер пригласил Яна к себе в кабинет, чтобы поблагодарить юношу лично. В кабинете их уже ожидала Неша, одиноко сидя за столом. Когда мужчины вошли, девушка встала. Вблизи и без гримасы ужаса на лице она показалась Яну милей, чем на площади. Дочь Неяды, увидев своего спасителя, поддавшись порыву, быстро подошла к нему, остановилась и просительно глянула на своего жениха. Лавник благосклонно кивнул. Горожанка поцеловала юношу в щеку и, засмущавшись, покраснела и выбежала из кабинета. Готзигер, любовно проводя ее взглядом, предложил Яну сесть.
– Поцелуем моей невесты наша благодарность не исчерпывается,- весело сказал лавник, улыбаясь, смотря на Яна.- Я весь к твоим услугам, юноша. Денег не предлагаю, но если нужно...
Деньги, конечно бы Яну и его друзьям не помешали бы, но юноша постеснялся их взять и отказался:
– Ничего не нужно, спасибо.
– Чем же тебя отблагодарить?- огорчился городской судья.- Что скрасит службу орденскому солдату?
Эти слова и навели Яна на мысль.
– Есть у меня одна просьба,- нерешительно начал он.- Меня обманом заманили в армию. Мне бы хотелось уйти из нее. Мне и моему приятелю.
– Отлично!- обрадовался Готзигер.- Считай, что ты больше не солдат.
Когда они уже выходили из кабинета, лавник, не удержавшись, все же спросил:
– А откуда ты узнал, что булавки Неше подкинул этот негодяй? Ты и вправду колдун?
А потом начался пир. Долгий и беспощадный. Главным героем пира, конечно, был Ян сын Гавия. Поэтому пришлось пить и есть как никогда много. После провозглашения Яна почетным гражданином города Мальбурга, юноша стал серьезно опасаться, что он может не дожить до утра. Надо было удирать. Тут и подвернулся трактирщик Богаст, который пригласил Яна и его друга в свой трактир "Оранжевый вепрь", пообещав угостить лучшим вином в городе со стола самого великого магистра. Приятели охотно согласились и тайком сбежали с пира.