Стражи Флорении
Шрифт:
– Чай, - робко попросила я.
– Чай, значит.
Мэвис соскочила с кровати, с наслаждением потянулась, и в этот момент в комнату ворвался Бертрам, наплевав на негласное правило невторжения в чужое личное пространство.
– Мэвис, ты!..
– Ты уже закончил лечить нашу трепетную птичку?
– перебила она его, нисколько не впечатлившись.
– Жить будет, - неохотно буркнул Берт, - но ты!..
– Вся внимание!
Мужчина перевел хмурый взгляд на меня, и столько в нем было ненависти. Кажется, из ранга вши меня понизили. Кто там есть ещё
– Мэвис, ты, - мужчина медленно обернулся, - во имя Солнцеликого, объясни мне, зачем ты туда полезла?!
– Ну, уж точно не в честь его имени!
– Ты...
– Берт сипло втягивал воздух носом в паузах, на месте которых предполагались ругательства.
– Я понимаю, что вы с Фальконом двое самоубийц и вам на себя плевать. Но вы бы хоть на минуту представили, что будет с теми, кому не все равно, если вы подохнете!
– Ой! Плакать будешь?
– приложила к щекам ладошки.
Хотя я на её месте после такого ора даже дышать бы побоялась. Мне собственно и так жутко было.
Бертрам собирался что-то ответить, вдруг резко обернулся ко мне, и я все-таки задохнулась. Потом поняла, что просто чересчур стягиваю ворот рубашки, видимо на уровне инстинктов памятуя о его дурацкой привычке. Поспешно спрятала руку за спину, однако жест этот ни от кого не укрылся.
– Эй, я могу оставить вас наедине, - хихикнула Мэв.
Берт, гневно засопел, потом развернулся, все-таки выругался и, уходя, грохнул дверью так, что с потолка что-то посыпалось.
– Ну, пойду что ли за чаем, - пропела Мэвис и упорхнула все также в одном полотенце. Впрочем, этот костюм, пожалуй, был намного приличнее тех, что висели в шкафу.
А я перебралась на диван, почему-то на полу вдруг стало жутко холодно. Рядом со шкафом осталась сиротливая кучка не разобранной одежды.
Мэвис вернулась чересчур быстро. Не успела этому удивиться, и обрадоваться не успела - поняла, что вошла вовсе не она.
– Она решила сдержать свое обещание?
– скептично вопросил Берт, притворяя за собой дверь.
– К-какое?
– заикнулась я и тут же пожалела о своем вопросе.
– Оставить нас наедине, - усмехнулся мужчина, присаживаясь рядом.
Как-то чересчур близко. Кровать большая, в конце концов, я с краю сижу, мог выбрать любое другое место. Судорожно сглотнула и попыталась отодвинуться, не вышло - с другой стороны была стена. Надо было с противоположного края садиться.
– Это Каллана, - зачем-то сообщил Берт, дергая меня за рукав рубашки.
Нервно одернула руку и не нашлась, что ответить. Конечно, Каллан был хорошим мужиком, и мне было искренне жаль, что его больше нет, но вряд ли бы он пожалел для меня свою старую рубашку. Он вообще был широкой души человек. А теперь она ему тем более не нужна.
Мужчина отвернулся и замолчал, и его молчаливое присутствие меня страшно тяготило. Наверное, он страдал не меньше меня, не зная, что сказать. Хочется в это верить. В смысле, что он хотел мне что-то сказать, а не придушить, потому что злобные очи доверия не внушали. Я все пыталась натянуть рубашку на неприкрытые колени, и у меня это никак не получалось, что ужасно нервировало. Пока привлеченный этим действием Бертрам не обернулся, заинтересованно глядя на мои тщедушные попытки. Тогда пытаться перестала, оглянулась и прикрыла колени подушкой. Не знаю зачем, просто так было спокойнее. Берт снова отвернулся и вздохнул. Его сердитый взгляд в никуда, плавно перетекающий во вселенскую скорбь, мне совершенно не понравился. Если он сейчас опять решит напиться, я убегу. И плевать на топографический кретинизм финальной стадии, на "неподобающий" внешний вид и прочее. Просто убегу. Подушечная броня была не особо впечатляющей, и я все никак не могла заставить себя сидеть спокойно и перестать пытаться отодвинуться хоть как-нибудь, хоть куда-нибудь, хоть просто исчезнуть.
– Я что, такой страшный?
– не выдержал Берт моего копошения.
Еле сдержалась, чтобы не закричать "Да! Очень!". Даже попыталась улыбнуться и возразить, но слова застряли в горле, и я в панике отвернулась. К счастью в этот момент вернулась Мэвис.
– Какие вы милые!
– радостно заявила она, сгрузив поднос на стол. И прежде, чем кто-то успел возразить, снова убежала.
К счастью, в этот раз вернулась действительно быстро, приволокла с собой стул и уселась напротив, по другую сторону стола.
– Чудная картина! Так бы любовалась и любовалась.
На кого именно она собирается любоваться: на злобного Берта или перепуганную меня, я предпочла не уточнять. Но мне, если честно, ни один из этих вариантов не нравился.
– Мэвис...
– А я нам чай принесла!
– хлопнула она в ладоши и принялась разливать напиток по чашкам, которых, кстати, было три.
Я вообще боялась пошевелиться, так что мою мне передал Бертрам, и отказаться не посмела, хотя чая в этот момент не хотелось совершенно. Пять минут напряженной тишины и ещё одна попытка.
– Скажи мне...
– Все, что угодно, милый! Ты только спроси!
И ясно, что как только "милый" попытается спросить, она также бесцеремонно его прервет. Берт взял чайную ложку и зачем-то стал бултыхать ею в чашке, хотя сахара туда и не клал.
– Все-таки...
– Все-таки я...
– Мэвис, прекрати!
Несчастная ложечка горестно звякнула о поднос, Мэвис обиженно надула губки.
– Ты прекрасно знала, чем это может тебе грозить, а какие последствия ждут гарантированно! И все равно потащилась с этим едва живым самоубийцей!
– Это ты прекрасно знаешь!
– Мэв, оказывается, умела орать ничуть не хуже.
– Знаешь, что это был реальный шанс! И мы обязаны были им воспользоваться! Если какие-то дурацкие нормы морали и нелепые страхи вам мешают, то...
– Речь идет о твоей жизни!
– Речь идет о гораздо большем количестве жизней, и тебе об этом прекрасно известно!
– И чего же вы добились, кроме того, что накормили демонов свежей кровью?
– Мы нашли его! А ты думал, он и вправду не оставляет следов?