Стражи: Gelidus Corde
Шрифт:
— Нет, ничего! Я просто спросил, — заверил я ее.
Наверное, она тогда просто прошептала те слова обо мне, а я, не расслышав их полностью, подумал, что прочел ее мысли.
***
Остаток дня я провел с ужасной мигренью. Казалось, будто моя голова взорвется, забрызгивая все кровью и моими мозгами. Представлять такую картину мне показалось забавным. Но как бы я ни веселился, голова трещала по швам, словно кто-то стучал по ней молотком. В конце концов я не вытерпел и решил принять душ. Кто-то бы, может, принял таблетку, но я терпеть
«Что за черт? Когда эта боль уже прекратится?» — злился я, оборачивая полотенце вокруг пояса.
Расстроенный и больной я собирался покинуть ванную, когда краем глаза заметил, будто в зеркале что-то блеснуло. Я вернулся в комнату, протер запотевшую поверхность своей грязной футболкой и посмотрел на свое отражение. Внезапно мигрень усилилась, я обхватил голову руками и стиснул зубы, стараясь не закричать.
«Когда же это закончится?!» — отчаянно подумал я.
— Я отдам тебе все… — услышал я далекий шепот, исходящий из зеркала.
Я с трудом разогнулся, чтобы увидеть, что там происходит. Зеркало затянуло серой дымкой, в которой можно было с трудом разглядеть ту же заснеженную крышу здания и тяжелые свинцовые тучи, грозно нависшие над землей. Кажется, прямо из зеркала на меня летели хлопья снега, а сильный ветер завывал над головой.
— Я отдам тебе все, и ты будешь жить… — прошептал кто-то из зеркала.
«Прям как в моем сне», — успел подумать я, когда все резко исчезло.
Не только видение испарилось из зеркала, но и головная боль закончилась, будто ее и не было. Я взглянул в зеркало, где увидел свое бледное лицо с ясными голубыми глазами, встревоженно взиравшими на человека в отражении. Я приблизился к зеркалу, желая узнать, что за видение я только что видел, но вдруг услышал громкий треск. В тот же момент зеркало треснуло, в каждом сегменте паутины из трещин отражалось мое испуганное лицо.
***
Это происшествие должно было выбить меня из колеи, но этого не произошло. Сам не знаю, почему, но я был совершенно спокоен, будто ничего вовсе не произошло. Я даже соврал бабушке, что сам случайно разбил зеркало. Когда я пришел в комнату, то подчистую забыл о видении, словно кто-то наложил на меня заклятие памяти. Но это уже не могло меня тревожить, сейчас меня занимало другое.
«Время идет так медленно, будто стрелки часов вообще не двигаются», — размышлял я, держа свой будильник над головой.
Я считал каждую секунду в ожидании встречи с Кетернией. Что меня так взволновало? Ну, я никогда раньше не проводил время с ровесниками. В школу я не ходил, получая образование дома, а остальное время усердно тренировался.
«Но это совершенно ничего не значит, я же иногда выбирался с соседними парнями в горы, не думаю, что «развлечения» Кетернии сильно отличаются от этого», — убеждал я сам себя.
«Но ты никогда не общался
Я резко перевернулся на живот, отбросив бесполезный будильник в сторону.
«Я не знаю, что она вообще может придумать… Чем занимаются русские в свободное время?» — задумался я.
Откровенно говоря, единственное, что я знаю, это любовь русских к водке, медведям и то, что у них есть матрешки. Но развлечения? Это тайна, окутанная мраком.
Я посмотрел на стакан воды, стоящий на прикроватном столике. Я шевельнул пальцем на руке — и жидкость с легкостью покинула стакан, зависнув над моей головой. Тогда я раскрыл ладонь — водяной пузырь разлетелся на отдельные капли. Я легко подул на них — по комнате залетала небольшая «стайка» снежинок. Я дал шанс воздушному потоку делать свою работу и просто наблюдал за незатейливым полетом резных льдинок.
«Успокаивает, — заключил я. — Теперь я больше похож на себя: сосредоточен и спокоен, но этого все еще мало».
Я глянул на окно: оно затряслось под напором ветра с улицы. Я любил такие вечера, когда шел снег, и ветер завывал снаружи, но сейчас лето, поэтому дождь тоже подойдет. На улице послышались первые падения тяжелых капель. Я умиротворенно вздохнул:
«Так-то лучше, теперь я готов ко всему».
Я закрыл глаза и практически мгновенно провалился в сон, забыв о всех тревогах и невзгодах.
***
Я открыл глаза. Надо мной было бесконечное голубое небо и яркое солнце, а сам я лежал на мягком песке. Волны ласково омывали мои босые ноги. Я приподнялся, всматриваясь в родную бухту, казалось, будто что-то было не так.
— Саша! Ты пришел! — я услышал радостные крики Кетернии неподалеку. — Вставай! Нам нужно столько сделать! — девушка потянула меня за руку.
Я обернулся на нее и посмотрел с самым угрюмым выражением лица, каким только мог. Она поежилась.
— С-Саша? — заикаясь, сказала она.
— Ты что с бухтой сделала, женщина? — я указал Кетернии на пальмы и два шезлонга, заменившие привычные каменные пейзажи с примесью хиленьких кустов.
Она нахмурилась и грозно уперла руки в боки.
— А что тебе не нравится? Ледяному мальчику не знаком отдых на жарких курортах? Ну, так хоть раз попробуешь, раз я позволяю, а без меня у тебя бы и шанса не было!
Она показала мне язык. Я аж вздрогнул.
— Знаешь, жара — это не про ледяных стражей, — сдерживаясь, сказал я.
— Нет проблем, — девушка зажмурилась.
Через секунду около шезлонгов появился холодильник со льдом, наполненный разной газировкой и мороженым.
— Так лучше? — поинтересовалась она.
— Шикарно… — случайно сболтнул я. — То есть, ну, хоть так.
Я поднял руки над головой в наигранном жесте недовольства. Она хмыкнула:
— Старый хрыч.
Она побежала по пляжу, взяла мороженое и села в свой шезлонг.
— Ты идешь, ворчун? — махнула она рукой, радостно улыбаясь.