Стражи Хейвена
Шрифт:
Номер второй, Джонатан Рук, — от ассоциации торговцев. Здорово разбирается в торговле, преклоняется перед титулами. Видели бы вы, как он лебезил перед лордом Реггисом сегодня утром, когда мы ждали делегатов Аутремера! Говорят, он хочет выдать старшую дочь за юношу из дворянской семьи.
Последний из наших — майор Патрик Комбер. Вы, наверное, уже слышали о нем.
Это он провел батальон через Мертвую Пустыню, спасая товарищей, окруженных аутремерцами. БОЙ был очень жестокий. Потом он сделал быструю карьеру, оттеснив многих, не менее достойных,
Об аутремерских делегатах я знаю немного. Главный из них — лорд Найтингейл. Вежлив и обходителен, но из тех, к кому нельзя поворачиваться спиной. От торговцев у них Вильям Гарднер, от военных — майор Гаст де Торнэ. О них я почти ничего не могу сказать. Гарднер любит выпить и разговаривает слишком громко. Де Торнэ, наоборот, почти не открывает рта.
Фишер глубокомысленно нахмурилась.
— Интересно, что с обеих сторон делегацию возглавляют лорды. Обычно дворян редко подвергают опасности. Видимо, обе стороны относятся к переговорам серьезно, раз не побоялись рисковать такими важными людьми.
— Похоже на то. В пограничных стычках погибает слишком много людей. Это не очень-то выгодно.
— А теперь расскажите мне о мерах безопасности, — попросила Фишер. — Нашим мнением здесь, наверное, никто не заинтересуется, пока не грянет гром?
— Именно так, — мрачно подтвердил ап Овен. — Пока не начнутся неприятности, нас вообще не замечают. Вы видели переодетых Стражей на улице.
Думаю, да. На них трудно не обратить внимание. Но прошу учесть одно — я их ввел в качестве отвлекающего маневра. Мои настоящие оперативники готовились неделями, вживаясь в роль и уточняя обстановку Этот дом был выбран не случайно.
Здесь просторный двор и широкая улица. Все задумано так, что к дому нельзя подойти ближе чем на сотню ярдов, чтобы не быть замеченным десятки раз. Так как мы не сможем отразить даже самое пустяковое нападение, при малейшей угрозе мы, по плаву, переходим в искусственное измерение и закрываем в него вход. По идее, там мы будем в абсолютной безопасности, никто не сможет до нас добраться, не зная координат измерения, а они известны только нескольким доверенным людям.
Нам потребуется только спокойно сидеть и ждать, когда придет помощь. Конечно, в случае крайней опасности, делегаты закроют вход, оставив нас снаружи наедине с атакующими. Тогда мы, скорее всего, погибнем. Это ясно?
Фишер мрачно кивнула. Другими словами, ей предстояла нудная караульная служба — изнывать от безделья, с тоской ожидая нападения. В такие минуты Фишер серьезно подумывала о переходе на работу в архив. Милые, безопасные бумажки.
Правда, через неделю она сойдет от них с ума. Ах да, — здесь можно будет выспаться! Работа в две смены совершенно вымотала ее. Фишер клюнула носом, чуть не упав со стула. Глаза Изабель слипались. Хорошее же впечатление она произведет на ап Овена! Изабель искоса взглянула в его сторону. Капитан был полностью погружен в чтение каких-то бумаг.
— Расскажите мне о переговорах, — сказала Фишер, чтобы показать, что она не потеряла нить разговора. — Есть ли какие-нибудь результаты?
— Вопрос не ко мне. Мне никто ничего не сообщает. Нам даже в искусственное измерение входить нельзя, пока не позовут. Они договорятся, конечно, но кому-то придется пойти на территориальные уступки, в обмен на различные торговые льготы. Могу спорить, однажды утром пограничные жители обнаружат, что стали гражданами другой страны.
Бедняги! Им придется платить два государственных налога.
— Торговые льготы лишат источника дохода многих сегодняшних спекулянтов.
Они предпочтут заплатить за наши головы сейчас, чем терпеть убытки в дальнейшем, сказала Фишер.
— Совершенно верно. Не забывайте также о том. какие огромные деньги делаются на военных заказах. Будет мир — не будет сверхприбылей.
— Понятно. Что еще у нас плохого?
— Ну, если не считать политических экстремистов, религиозных фанатиков и наемных убийц, то…
— Ладно, оставим это, — поморщилась Фишер. — Лучше скажите, начнется ли война, если переговоры закончатся неудачей?
— Трудно сказать. Наши страны много воевали в прошлом. Нижние Королевства всегда предпочитали войну миру, и Аутремер исстари считается воинственной страной. Я не удивлюсь, если вспыхнет заварушка. Мне, кстати, это будет выгодно. Я ведь наемник, солдат удачи, а в Стражи пошел только потому, что упал спрос на нас. Парадокс, мне приходится охранять переговоры, которые лишают меня работы. А вы были на войне, капитан Фишер?
— Была однажды. Несколько лет назад. В то время я отдала бы все, чтобы оказаться подальше от опасности, а теперь мне кажется, что это были лучшие дни моей жизни. Тогда я знала, где враги, а где друзья. И все было просто. Только очень тяжело терять товарищей.
— Вы победили?
— И да, и нет, — Фишер устало улыбнулась. — Наверное, так можно сказать о любой войне. Мы выиграли сражение, но доставшаяся нам территория была опустошена. А вы много раз были на войне?
Ап Овен засмеялся.
— Я уже не помню сколько. Кажется, много. Все войны похожи одна на другую.
Долгие марши, отвратительная еда, вши, дурацкие приказы. Всегда ждешь нападения, верны на пределе. Постепенно привыкаешь к крови, смерти, трупам и страданиям. Каждый раз я немало зарабатывал по контракту. Правда, потом все спускал в кабаках, игорных домах и борделях. Но опасность, — она как наркотик.
Всегда хочется испытать себя еще раз… Он осекся и с улыбкой взглянул на Фишер, — А вы хорошая слушательница, Фишер. Вам уже говорили об этом?
Изабель хотела что-то ответить, но тут кольцо на пальце ап Овена вспыхнуло серебряным светом.
— Сигнал делегатов. Они устроили перерыв. Пока посидите в сторонке. Позже я вас представлю, но не ждите особых проявлений восторга. Для них мы — просто наемные охранники, не больше.
Вошли два лакея, неся серебряные подносы с деликатесами, многие из которых Фишер видела впервые.