Стражи Красного Ренессанса
Шрифт:
В этот миг резко запищал навигатор. Планкин бросил тревожный взгляд на экран, в верхнем левом углу которого заполыхала ярко — красным надпись: "Плазмоидная атака!"
"Засада!", — успел сообразить Леша, а в следующий миг, разрывая мох, вверх взметнулись десятки белых гейзеров. Поляну накрыла туманная пелена. На автомате Леша закрыл окно. Однако газ успел попасть внутрь вездехода. В горле появилась неприятная резь, в носу защипало. Закашлявшись, Леша почти на ощупь включил вытяжку. Десять секунд спустя салонный воздух был очищен от газа. Однако в висках жутко бахало, кружилась голова, тошнило. Ко всему этому прибавилось отвратительное жужжание.
Планкин открыл глаза и увидел
"Это не букашка, — сообразил страж, — это аппарат слежения, ловко стилизованный под жука. И он еще может меня укусить, чтобы парализовать, чтобы взять живым…"
Леша мгновенно среагировал. Выхватив пистолет, не боясь рикошета, приставил дуло Глока к искусственному членистоногому, нажал спуск и оглох от выстрела.
Планкин не знал, когда он пришел в себя. Наверное, несколько секунд спустя. В ушах звенело. По — прежнему тошнило и кружилась голова. Леша взглянул на поляну. В разорванных ошметках мха лежали все его товарищи. А из и из-за левимага выходили вооруженные люди, закованные в подобие брони, в черных шлемах и черных уродливых масками на лицах.
"Экзоскелеты… вэки… но как… как…"
И тут Леша понял: они, скорее всего, использовали маскировочные дисгайз — зонтики. Поэтому биосканер их и не видел. Включив сигнал SOS, Планкин схватился за руль и дал задний ход. "Ласт Фронтир" взвыл и резко рванул назад. Отражатели не позволили плазмоиду обездвижить бульдозер, но сигнал на базу наверняка глушится. Леша теперь должен был любой ценой прорваться обратно к Ситке, или хотя бы проехать полкилометра на юг, там плазмоид уже не будет столь эффективен.
"Ласт Фронтир", надрывно ревя, уже почти развернулся, как вдруг откуда-то сверху и слева полыхнуло. Раздался оглушительный взрыв. Невероятная сила мотнула Лешу вбок, а затем резко вперед. Со всего размаха он врезался лбом о что-то невообразимо твердое. Глаза застлала багровая пелена. Страж повалился на бок. Секунду спустя он открыл правый глаз. Левый был залеплен чем-то обжигающим и омерзительно липким. Леша приподнялся и его тут же стошнило. Прямо на соседнее сидение. Тяжело дыша, он посмотрел на собственную блевоту. Он не чувствовал ее запаха. Проклятый нос опять был забит. Что ж, сейчас это к лучшему. Вдруг Леша понял: бульдозер молчит. Он повернул ключ зажигания. И еще раз. И еще. Тишина. Глухо. Тогда страж перевел взгляд на поляну. К "Ласт Фронтиру" приближались закованные в экзоскелеты люди. Невероятно большие. В черной броне. В устрашающих масках, изображавших демонов или, может, каких-нибудь индейских богов. Чертовы вэки! Многие из них были вооружены обычными штурмовыми винтовками, но попадались и те, кто держал в стальных руках внушительных размеров пулеметы. Люди — демоны остановились метрах в пятнадцати от искореженного бульдозера, образовав полудугу.
Леша понял: это конец. Он проиграл. Никуда он уже не доберется.
— Сдавайтесь! — услышал страж бездушно отчетливый, усиленный динамиком голос. — Сопротивление бесполезно! Выходите с поднятыми руками!
Леша закрыл глаз. Осознание того, что терять ему больше нечего, наполняло израненное тело странным воодушевлением. Быть может, впервые в своей жизни страж ощутил свободу. И силу. И бесстрашие. Надо же он всю жизнь нервничал. Переживал по пустякам. Но стоило ли это того, если конец один?
— Сдавайтесь! Мы гарантируем вам жизнь! У вас нет другого выхода!
"А у вас? — вдруг подумал Леша. — Это у вас его нет. А я страж! Были витязи. Были берсерки. Были самураи. А теперь есть стражи. У стражей, как у самураев, всегда есть выход!"
Леша не любил матерные выражения, но сейчас, преисполненный
— Хуй вам, гондоны рваные! Русские не сдаются!
Страж приставил дуло пистолета к подбородку.
"Хорошо, что я выслушал маму и не нагрубил ей", — подумал Леша и нажал спуск.
Глава 11
Второй сон Роберта Гордеева
22августа 2091 года
Роберт сидел без наручников на стуле из сверхлегкого пластика за столом из того же материала. Чуть саднила кожа на левом плече — вэки всадили туда датчик слежения. В комнате, если не считать еще одного пустого стула, больше ничего не было. Толстая металлическая дверь, голые серые стены, несколько ламп на потолке и большое, метра четыре в длину окно с непроницаемо темным, наверняка бронированным стеклом. События последних суток хоть и с большим трудом звеньевой сумел восстановить в своей памяти. Стражи попали в засаду. Газовые цилиндрические мины — вот что их обезвредило в считанные секунды. Устанавливали их, скорее всего, прямо налету минилевимаги, чтобы не было заметно следов. Нападавшие были защищены дисгайз — зонтиками, поэтому локаторы бульдозера их и не обнаружили. Что ж… попались как дети. Впервые в истории стражи были захвачены иностранным актором. Одно слово — позор.
Лучшим выходом из этой ситуации было бы самоубийство. Однако коварный враг не даст такой возможности. Звеньевой был облачен в коричневую робу из не рвущейся ткани и ботинки без шнурков. Можно, конечно, попробовать прямо сейчас с разбегу врезаться головой в стену, но подобную роскошь пленнику никто не позволит. Звеньевой предполагал, что за ним внимательно следят и в случае резких движений какой-нибудь инфразвук тут же его обездвижит.
После того как стражей обезвредили газовыми минами, Роберт находился в продолжительной отключке. Его память продиралась сквозь дурманную пелену, где реальность намертво переплеталась с галлюцинаторными образами.
Он лежит, бессознательный, в клетке, напротив него на скамье сидит человек в бронированном экзоскелете. Черный. С жуткой маской вместо лица. Огромный нос. Оскаленная пасть. Глаза… нет глаз… черные стекла, а не глаза. Слышится гул. Очень тихий, иногда превращающийся в резкий, нестерпимый скрежет. Роберт пытается закрыть ладонями уши, но руки, налитые свинцом, его не слушаются. Иногда возле клетки оказывается старуха У Цзэтянь. Проклятая китайская царица времен династии Тан морщит свою отвратительную, сотканную из глубоких морщин физиономию, безмолвно смотрит, держась за решетку, а затем вдруг плаксиво и в то же время надменно говорит, будто каркает:
— Мне только семьдесят семь лет, а ты смеешь меня отвергать?!
Роберт поерзал на стуле, посмотрел вверх. Лампы на потолке, скрытые в матовых полусферах давали хоть и яркое, но почему-то кажущееся призрачным сияние. Звеньевой подумал, что, конечно, У Цзэтянь являлась продуктом галлюцинации. И тихие звуки, превращающиеся в нестерпимый скрежет — это также последствие наркотического отравления газом. А вот все остальное вполне могло быть реальным. Скорее всего, он находился в левимаге, который вывозил пленников на территорию Корпорации. Например, в Сан — Франциско. Вернее, на какую-нибудь секретную базу возле Сан — Франциско. И охранник, закованный в броню — тоже явь. Роберт слышал о спецназовцах WEC, которые полжизни проводят в экзоскелетах и носят на рожах маски ацтекских и прочих американских богов. Говорят, им делают операцию на мозге, после чего людьми их трудно назвать. Они жестоки, не знают пощады, четко, без раздумий выполняют приказы, но при этом частично теряют интеллект.