Стражи утраченной магии
Шрифт:
— Кто знает, сколько времени мне придется провести в ожидании, — продолжала она разговор с собой, — Нужно хотя бы удобно устроиться. Ведь что бы я сделала, почувствовав недомогание? Конечно же, легла бы. Пусть она думает, что я легла и умерла в постели.
Пока Дамра ворочалась на постели, стремясь выглядеть как труп, до нее дошла вся глупость этих усилий, и она захихикала. Спохватившись, что тем самым она пытается ослабить туго натянутые нервы, Дамра вздрогнула и заставила себя расслабиться. Надо перестать думать. Пусть мысли просто текут, цепляясь одна за другую.
Притвориться мертвой. Эльфийские убийцы умели притворяться мертвыми, умели замедлять дыхание и биение сердца. Они даже могли предельно замедлить движение крови, отчего их тело холодело. Ни один воин не стал бы учиться подобным недостойным приемам, но убийцам честь и достоинство ни к чему, а потому они не терзались угрызениями совести. Интересно, обучен ли Сильвит искусству убивать? — вдруг подумала Дамра. Если да, тогда прояснилось бы многое, связанное с ним.
Многое, но не все.
Сильвит был эльфом благородных кровей, а для выходцев из знатного рода темные и кривые дороги профессионального убийцы — явление в высшей степени необычное. Необычное, но тем не менее возможное. Эльфам из обедневших или опозоренных Домов оставалось мало достойных способов заработать себе на жизнь. Конечно, большинство вельмож предпочло бы умереть с голоду, прежде чем голод вынудит их опуститься до положения наемных убийц. Дамра вспомнила боль в голосе Сильвита, тень сожаления и раскаяния, мелькнувшую в его глазах. Хладнокровный убийца никогда не позволит себе подобной роскоши.
Больше всего в правдивости слов Сильвита Дамру убеждало то, что он с таким знанием дела говорил о врикилях. Большинство эльфов даже не подозревали о существовании этих чудовищ. Вещие знали о них, поскольку они знали обо всем, что связано с магией. Однако Вещие держали свои знания в тайне — это была слишком опасная сила.
Владыки тоже знали о врикилях, потому что врикили являлись их темной противоположностью и были загадочным образом связаны с ними через Камень Владычества. Обладая недюжинным любопытством, Дамра захотела получить о врикилях больше знаний, чем мог ей предоставить Совет Владык. Ее любопытство подвигло Гриффита вплотную заняться изучением врикилей, благодаря чему они оба познакомились и подружились с Владыкой Густавом, носившим странное прозвище Рыцарь Сукин Сын. Густав посвятил свою жизнь изучению Камня Владычества и всего, что имело непосредственное отношение к Камню. Густав впоследствии познакомил ее и Гриффита с Аримом, взявшим на себя роль посредника между нею и искателем Камня. Как-никак Густав, будучи виннингэльцем, формально являлся врагом эльфов.
Густав, смертельно раненный в битве с врикилем, знал, что эти исчадия напали на след Камня Владычества. Умирая, он послал ей часть Камня, принадлежавшую людям, поскольку был уверен, что Дамра — единственная из всего Совета Владык, кто по-настоящему понимает опасность. Сильвит из Дома Киннотов тоже знал о врикилях. Если, конечно, все обстояло так, как он утверждал, и он действительно присутствовал при сотворении этих гнусных существ. Во всяком случае, Сильвит, как и Густав, зачем-то встретился ей в жизни.
Круг расширялся, достигал своих границ, затем начинал сужаться…
Дамра мгновенно сбросила подступившую дрему и мысленно отругала себя за хромающую дисциплину. Мороз пробежал у нее по коже, ибо ей почудилось, что она услышала какой-то звук. Целиком обратившись в слух, она прислушалась и вновь услышала тот же звук. На этот раз ошибки быть не могло: чья-то рука медленно, по-воровски, открывала дверь.
Дамра знала, что покойники обычно лежат с открытыми глазами, но она не доверяла себе. Она прикрыла глаза, оставив лишь узкие щелочки, чтобы иметь возможность смотреть сквозь темные ресницы.
Послышался легкий шорох шелковых одежд. В комнату вошла… прекрасная госпожа Годелива. Дамра оцепенела. Эта прекрасная, утонченная женщина — и вдруг порождение зла? Дамра ни за что не поверила бы, но собственные чувства ее не обманывали. Госпожа Годелива тайком проникла в чужой дом, да еще в такой час, когда правила приличия обязывали ее находиться в постели.
Незваная гостья вошла в полосу света, отбрасываемого свечой. Дамра следила за выражением ее прекрасного лица. Все ее сомнения рассеялись. Госпожа Годелива скользнула равнодушным взглядом по своей жертве. Ни жалости, ни сочувствия. Впрочем, ненависти тоже не было. Не было никаких чувств. Ее вообще не волновала чужая загубленная жизнь. Сильвит оказался прав.
Госпожа Годелива забыла о жертве и занялась поисками Камня Владычества. Теперь на ее лице вспыхнула надежда. Годелива даже порозовела в предвкушении добычи. Дамра лежала, не шевелясь и стараясь не дышать. Но ей казалось, что сердце все равно колотится чересчур громко и это может ее выдать. Дамра ощущала присутствие могучей магии Пустоты, но сейчас от нее требовалось замереть и забыть о взывании к магическим силам своих доспехов и подавить желание схватиться за меч.
Госпожа Годелива тщательно осматривала комнату. Она перетряхнула все в углу для поклонения: перевернула тарелку с подношениями, выплеснула воду из вазы и заглянула внутрь. Потом она отодвинула ширму. Дамра молила только об одном: чтобы незваная гостья поскорее ушла. Ей становилось все труднее лежать неподвижно.
Госпожа Годелива остановилась в нерешительности. Дамра всем телом ощущала ярость, охватившую женщину — врикиля.
— Здесь ничего нет, — горестно сообщила Вэлура.
Дамра отважилась открыть глаза чуть пошире. Глядя сквозь ресницы, она увидела в руке врикиля тонкий нож. Кровавый нож.
— Мой повелитель, я осмотрела все. Говорю тебе, его здесь нет. Неужели я опять упустила его след? — Вэлура умолкла, вслушиваясь во что-то, затем сказала: — Но когда я вошла, я вообще не ощутила здесь его присутствия. Да, я уверена, что смогла бы его почувствовать. Я видела его и запомнила. Я была на той же церемонии и видела его сначала в руках твоего отца, потом в руках твоего брата Хельмоса. — Она снова замолчала. — Меня не заботит, что говорит Шакур. Он — просто трус. Чего еще от него ждать?.. Говорю тебе, я бы ощутила присутствие Камня! Я бы почувствовала!
Голос врикиля, дрожащий от волнения, звучал глухо, с оттенком отчаяния.
Постепенно незваная гостья успокоилась. Она вслушивалась в слова своего повелителя. Когда она заговорила вновь, ее голос звучал ровно и холодно.
— Возможно, я ошиблась. Наверное, эта Владычица не стала брать Камень себе. Если так, он должен находиться у кого-то из ее друзей. Я смогу забрать его и утром. Сначала первый, — сказала она, — потом второй.
Вэлура спрятала нож в складках пояса. Прежде чем покинуть комнату, женщина-врикиль еще раз взглянула на Дамру, и на это раз ее взгляд был исполнен неприкрытой ненависти. Прекрасное лицо исказила гримаса. На мгновение Дамре приоткрылось истинное обличье врикиля. Она увидела серую гниющую плоть, лоскутами свисавшую с черепа, глазницы, из которых смотрела тьма Пустоты. Когда Вэлура ушла, пламя свечи задрожало и погасло.
Дамра глотнула ртом воздух. По телу пробежала судорога. По спине лился холодный пот. Дамру трясло. К горлу подступала тошнота. Она осторожно села на постели. Голова кружилась. Дамра опасалась, как бы ее не вытошнило. Никогда прежде она не испытывала такого всеохватного, парализующего страха, превратившего ее в беззащитную испуганную девчонку.
— Поторопись, Дамра из Дома Гвайноков, — послышался из двери голос Сильвита. — Отбрось страх. Мы должны отправиться вслед за нею.
Дамра встала с постели. Теперь, когда Вэлуры здесь не было, а ее страх начал проходить, ею овладела глубокая решимость уничтожить это исчадие зла и освободить от него мир. Дамра чувствовала, как магические доспехи облегают ее тело. Вместе с ними она ощущала, как к ней возвращаются любовь и сила Отца и Матери, дарованные ей во время Трансфигурации.