Стражи времени
Шрифт:
— Да нож милиция нашла, и отпечатки они сняли. Да только в базе данных МВД пальчики не числятся. Следовательно, личность убийцы не установлена, — Макс озабоченно почесал лоб. — Меня в этой истории другое волнует, товарищи офицеры.
— Ну что еще «хорошего» скажешь? — спросил Фадеев, забрасывая в рот пару таблеток от головной боли и, запивая их водой прямо из-под крана.
— Ничего хорошего уж точно не скажу. Я вот, что думаю. Если убийца за Серёгой следил, значит, он знал, где Сёрега служит. А, если Зубареву на тот свет отправил, значит, знал, что сведения, полученные
— То значит, что «крыша» наша «течёт», — Фадеев так шарахнул по столику кулаком, что таблетки, оставленные медсестрой для Сергея, полетели со стола в разные стороны. — Это значит, что против нас кто-то играет, и помогает ему в этом кот-то из наших офицеров. Вот, что это значит!
Расстегнув пиджак, Петр Петрович забегал по палате.
— Значит так, Валов, слушай сюда. Дело это я сегодня у милиции заберу. Сами будем расследовать! Задета честь мундира. Я думаю, мои кураторы там, — Фадеев поднял палец вверх, — мне не откажут.
— Тем более, что менты особо не чешутся. Видел я их пинкертона. Тюфяк флегматичный. Он сообщил мне, что старуху, наверняка, какой-нибудь наркоша убил. Говорит, мол, домофон не функционирует, видеокамера в подъезде не работает. Да и проживают там одни старпёры. Хорошо, хоть информацией поделился. Все рассказал! — Макс потряс своим блокнотом. — Правда, я ему за это дело бутылку дорогущего вискаря поставил.
— Ладно, значит, так и поступим, — Фадеев застегнул пиджак. — Пошли, Максим. Пусть кулачный боец наш силы восстанавливает.
Когда за сослуживцами закрылась дверь, Сергей встал с постели и, кряхтя, полез под кровать собирать разлетевшиеся таблетки.
Глава 15. СТАС КНЯЗЕВ
— Дежурный! — гаркнул в трубку телефона внутренней связи лейтенант МГБ Василий Мигун. — Давай ко мне этого сумасшедшего, только быстро! Дел у меня и без него по горло.
Через несколько минут дверь отворилась, и конвоир ввёл в кабинет изможденного человека. На бледном, исхудавшем лице страдальца живыми были только глаза. Они с мольбой смотрели на Мигуна. Безжизненные губы, склеенные кровавой слюной, были страшного синюшного цвета. Лоб и скулы покрывали страшные кровоподтеки. От задержанного дурно пахло тем специфическим запахом тюрьмы, который, почувствовав раз, человек запоминает на всю свою жизнь.
— Чего он у тебя воняет так, будто год под себя мочился? — брезгливо сморщив нос, обратился Мигун к конвоиру.
— Обыкновенно воняет, тюрьмой, — пожал плечами конвойный.
— Ладно, свободен, иди дальше, охраняй, — гэбист величественно взмахнул рукой, отпуская вертухая.
Вошедший несмело переминался с ноги на ногу, видно было, что ему тяжело стоять.
— Садись, — Василий указал пальцем на табурет, выставленный на середину кабинета.
Арестант уселся и поднял на офицера слезящиеся глаза.
— Жалобы, пожелания имеются? — Мигун поставил мысок левой ноги на край табурета, на котором сидел допрашиваемый.
— Мне не дают ни есть, ни спать. Днем морят голодом, ночью в камере постоянно горит яркий свет. Предыдущий следователь бил меня на допросах, а недавно он избил меня так, что я потерял сознание. У меня горлом кровь идёт, мне в лазарет надо, — прошамкал арестант, еле разлепляя спёкшиеся губы.
— А что же тебе шамовку первоклассную, перинку мягкую организовать? А может еще в санаторий крымский за госсчет на лечение послать? — Мигун толкнул сапогом табурет, узник упал на пол, сильно ударившись головой.
— Прошу вас, не бейте. Я готов рассказать все, что знаю. Может быть вы, как и предыдущий следователь, сочтете меня душевнобольным, но, я клянусь вам, то, что вы услышите — чистая правда. Вы должны мне поверить и оставить меня жить, — человек опять присел на табурет.
— Имя, отчество. Фамилия, год рождения, — скороговоркой произнес Мигун.
— Князев. Станислав Евгеньевич, 1982 года рождения. Старший лейтенант …, — Князев не договорил, сокрушительный двусторонний удар в оба уха заставил парня взвыть от боли.
Упав с табурета, человек закашлялся и, продолжая громко стонать, попытался сесть на полу. Но Мигун сшиб его ударом ноги и присев, занес мощный кулак, целясь парню в лицо.
— Что вы себе позволяете? — дверь распахнулась, в кабинет вошел человек с погонами старшего лейтенанта. — Что здесь происходит, товарищ лейтенант? Кто вам дал право мордобой устраивать, почему подследственного избиваете?
— Да всё нормально, Семён, — панибратски ухмыльнулся Мигун. — Псих один в отказ прёт. Признаваться не хочет. На какую разведку ишачишь, сука?
— Послушайте, товарищ старший лейтенант! — избитый, окровавленный арестант подполз на коленях и обхватил ногу вновь вошедшего офицера. — Я старший лейтенант спецподразделения «Хронос» Станислав Князев. Я прибыл из 2010 года. Наше подразделение действует в России и на благо России. Мы же с вами коллеги, мы же приемники ваши. Нам, в нашем времени, известно об опытах профессора Линке. У нас имеется агрегат по перемещению во времени. По нашим сведениям, у вас под боком работает диверсионная группа, которая хочет завладеть разработками профессора и использовать его изобретение по своему усмотрению. Если вы меня убьете, вслед за мной придет другой наш сотрудник. Я прошу вас, товарищ старший лейтенант, поверьте мне, и спасите меня. Я очень хочу жить!
— Во, клоун-то! — Мигун, удобно устроившись за столом, пускал папиросный дым колечками. — Видал, Семён, чего он несёт, совсем нас за дураков считает, что ли?
— Немедленно прекратите допрос и вызовите врача из лазарета, — старший лейтенант помог Князеву подняться. — Вы что, не видите, подследственный болен?
— Так точно! — Мигун вскочил и схватил телефонную трубку, собираясь исполнить приказание старшего по званию.
Семён покачал головой и вышел из кабинета.
— Теперь тихо и внятно рассказывай, как ты попал сюда, в наше время, чего хотел добиться, кто за тобой стоит? В общем, говори о своём «Хроносе» всё, что знаешь, ежели ты, конечно, жить хочешь, гражданин Князев.