Стрекоза в янтаре. Книга 2. Время сражений
Шрифт:
— Колам знал!
Я не раз размышляла о том, рассказать ли Джейми о нашем разговоре с Коламом во время встречи в Холируде или нет, но теперь не было смысла молчать.
Джейми недоверчиво покачал головой и вздохнул, плечи его поникли. Ему было тяжко сознавать, что Килам собирался покончить с собой, — А теперь я думаю, — задумчиво, как бы про себя, проговорил он, — не является ли это неким предзнаменованием?
— Предзнаменованием?
— Колам умер, не успев отказать Карлу в помощи. Не означает ли это, что Карлу суждено выиграть в этой борьбе?
Я вспомнила последнюю
— Это только Богу известно, — наконец произнесла я.
— Да. Я надеюсь, что известно кому-то еще.
Глава 38
СДЕЛКА С ДЬЯВОЛОМ
Опасность инфлюэнцы нависла над Эдинбургом подобно грозовой туче, окутавшей замок на вершине холма. Потоки холодной дождевой воды день и ночь бежали по булыжной мостовой, смывая грязь и устраняя невыносимую вонь, распространяемую отбросами, и удушливый дым очагов, топившихся по-черному.
Дрожа от холода, я подолгу бродила по Холируду и Канонгейту, предпочитая бродить под дождем, нежели задыхаться от дыма и глотать микробы, которыми была насыщена атмосфера в помещении. Во дворе только и слышен был кашель и чиханье, хотя постоянное присутствие его высочества заставляло несчастных больных плевать в грязные носовые платки и камины, а не на полированный дубовый пол.
В это время года рано зажигались огни, и я повернула домой в надежде засветло добраться до Холируда. Я не боялась ходить одна в темноте, хотя далеко не все здесь знали меня. Преувеличенный страх перед свежим воздухом удерживал население в домах.
Единственное, чего я боялась, — это оступиться в темноте на скользком булыжнике и сломать ногу. Город освещался лишь фонарями караульных, которые бродили от дома к дому, появляясь и исчезая подобно светлячкам. Иногда светлячки исчезали все одновременно на полчаса, а то и больше. Это означало, что караульные отправились выпить глоток спасительного эля.
Я смотрела на тусклое сияние солнца, опустившегося за Канонгейтской церковью, стараясь определить, сколько времени осталось до наступления темноты. Если удастся, я еще смогу заглянуть в аптеку мистера Хо.
В аптеке мистера Хо можно было приобрести конский каштан и кору ильма, а еще он снабжал меня мятой перечной и барбарисом. В это время свой основной доход он получал от продажи камфорных шариков, которые, как считалось, помогали от простуды, гриппа и туберкулеза легких.
Если снадобье Хо и не являлось более эффективным средством борьбы с болезнями по сравнению с современными лекарственными препаратами, то они и не наносили вреда и по крайней мере имели приятный запах.
Несмотря на обилие красных носов и бледных лиц, балы во дворце проводились регулярно, несколько раз в неделю, так как эдинбургская знать с энтузиазмом продолжала изъявлять симпатию своему принцу. Еще через два часа слуги
Я вздохнула, вспомнив другой бал, с сопливыми кавалерами, говорящими комплименты сиплыми голосами. Наверное, неплохо бы добавить к списку лекарственных средств немного чеснока. Его носят в серебряных медальончиках на шее. Считалось, что он спасает от заражения. Я же была убеждена, что пронзительный чесночный аромат вынуждает людей держаться на почтительном расстоянии от его источника, и таким образом снижается опасность заражения.
Город был занят войсками Карла, и англичане, пока еще не осажденные, сосредоточились в замке, расположенном на вершине холма. И все же слухи, нередко преувеличенные, растекались по всем направлениям.
Если послушать мистера Хо, то герцог Камберлендский собирал свои войска к югу от Перта, намереваясь немедленно отправиться на север. Я не знала, так ли это. На самом деле я в этом весьма сомневалась, припоминая, что в истории о нем не было каких-либо упоминаний до 1746 года, а он еще не наступил.
Страж у ворот, кашляя, кивнул мне. Кашель был подхвачен и другими стражниками, стоявшими в прихожей и на лестничной площадке. Еле удержавшсь от того, чтобы помахать на них связкой чеснока, словно кадилом, я поднялась по лестнице и направилась в вечернюю гостиную, куда была беспрепятственно допущена.
В гостиной находились его высочество, Джейми, Эйнес Макдоналд, О'Салливан, секретарь его высочества и мрачный человек по имени Фрэнсис Таунсенд, в последнее время пользующийся особым расположением его высочества. Почти у всех носы были красными, они постоянно чихали. На красивой облицовке камина виднелись следы мокроты, которую присутствующие сплевывали в огонь. Я бросила выразительный взгляд на Джейми, устало расположившегося в кресле. Его лицо было бледным и осунувшимся.
Привыкнув к моим прогулкам по городу и испытывая большой интерес ко всему, что было связано с англичанами, мужчины слушали меня с большим вниманием.
— Мы чрезвычайно благодарны вам, мадам, за ваши сообщения, — с грациозным поклоном произнес его высочество. — Не могу ли и я в свою очередь быть вам чем-либо полезен?
— Можете, — отвечала я, усмотрев в его словах возможность извлечь пользу для себя и Джейми. — Я хочу забрать своего мужа домой. Прямо сейчас.
Глаза принца сузились, но он тут же взял себя в руки. Не столь сдержанный Эйнес Макдоналд разразился подозрительно странным кашлем. Бледное лицо Джейми вдруг порозовело. Он чихнул и уткнулся в носовой платок, синие глаза метали искры.
— О, вашего мужа, гм… — Розовая краска медленно залила его лицо.
— Он болен, — с некоторым вызовом произнесла я. — Да вы это и сами видите. Я хочу, чтобы он отправился домой и лег в постель. Ему нужен отдых.
— Ах, отдых, — пробормотал Макдоналд себе под нос.
Я лихорадочно искала какие-нибудь приличествующие случаю слова.
— Очень сожалею, что вынуждена на время лишить ваше высочество общества моего мужа, но, если сейчас не дать ему немного отдохнуть и полечиться, он потом Очень долго будет лишен возможности посещать вас.